Антифеминисты - Вячеслав Разумовский

Мы арендовали помещение в ДК Профсоюзов и играли, развлекая, в основном, самих себя. Впрочем, нас иногда приглашали озвучивать свадьбы, корпоративные сабантуи и прочие дни рождения. Нам даже платили, но это была не работа, а дорогостоящее хобби, т. к. за аппаратуру, инструменты и аренду мы отстёгивали на порядок больше.

В тот день мы репетировали песню А. Макаревича «Пока горит свеча». У меня что-то не катило, наверное, поел плохо… В импровизации после второго куплета я вместо ля минора упорно въезжал в ре. Товарищи по команде бросали на меня гневные взгляды, и ударник начинал отсчёт заново. Конечно, им-то хорошо, а у меня самая сложная гитарная партия… Впрочем, ничего страшного не случилось, главное – пиво было свежее.

* * *

Во вторник наступил второй и последний мой выходной. Утро я начал с «железа». В юности я занимался спортом. В 14 лет пошёл на бокс, но после того, как мне пару раз набили морду, перешёл на самбо (там морду не бьют) и даже получил звание «Кандидат в мастера спорта». Крутым спортсменом я так и не стал, но теперь мне всё время приходилось следить за собой, иначе я просто жирел. Это слежение выражалось в ежедневных (по возможности) занятиях гирями-гантелями и избегании обжорства (если не очень вкусно…). В силу природной лени я разработал себе комплекс всего из трёх упражнений, которые позволяли держать себя в приличной форме. После гирь я принимал душ и «пшикался» дезодорантом. Таким я себе нравился, а сегодня у Светы выходной…

На улице шёл дождь, и в мою квартиру она вошла в сильно обтекаемом виде. Эта девушка никогда не одевалась, как позорный унисекс (футболка-джинсы-кроссовки), её имидж – резко выраженная женственность: длинные волосы, мини, и туфли на высоком каблуке. После того, как она сняла платье, я на минуту оторопел.

Ещё два месяца назад она у меня попросила денег на красивое нижнее бельё, но такого шика я не ожидал… Полупрозрачные трусики и бюстгальтер, пояс с чулками… прибавьте к этому красивый маникюр и яркий макияж… Она была прекрасна, независимо от аспекта и точки наблюдения. Видимо, Светланка мне сегодня решила устроить настоящий праздник! Это особое удовольствие – ласкать женщину в нижнем белье, и я воздал этому должное.

Расстегнув на ней лифчик и уже в который раз удивился… По моим прикидам, эта замужняя дама пропустила через себя уже больше сотни мужиков, но грудь у неё была, как у семнадцатилетней девственницы. Опустившись ниже, примерно на середине тела, я обнаружил и другие предметы роскоши… Через пару часов я принёс ей в постель кофе со всякими вкусными приложениями. Света тут же включила монолог на любимую тему: какие классные у неё были мужчины, как они её любили и что дарили. Вообще-то любая здравомыслящая женщина понимает, что такими разговорами она просто отталкивает от себя, но эта большим умом не отличалась. Я же себя успокаивал мыслью о том, что сия очаровательная брюнетка мне, в конце концов, не жена, и даже не любимая женщина, а просто замужняя любовница, хотя и классная.

* * *

99 % женщин в той или иной форме подрабатывают проституцией. Это может быть конкретная «трудовая деятельность» (девочки по вызову, на шоссе, в вестибюлях гостиниц и др.), но чаще это скрытая проституция («Дорогой, купи мне это колечко», «Милый, свози меня на море», «Если ты считаешь меня своей женщиной, то должен материально помогать»). Уважаемые бабы как огня боятся самого слова «проститутка», хотя толковые словари чётко определяют: «П. – женщина, предоставляющая сексуальные услуги за материальное вознаграждение».

* * *

Вот и Светлана исключением не оказалась, не успел я прийти в себя, как услышал:

– Славик, мне очень нужно сто пятьдесят долларов.

– А на что?

Подруга трафаретно передёрнула плечиками и огласила целый список необходимых покупок. Я так толком и не понял, что почём и зачем, ясно было одно: платить придётся.

Теперь от полного финансового краха меня отделяли только десять долларов.

Вечером позвонила Люба, предложила встретиться, я же был «в дрова» вымотан её коллегой, поэтому честно ответил: «Подвернулась срочная работа, нужно починить видеомагнитофон одного богатого перца. Буду работать допоздна». Сил хватило только для того, чтобы уснуть.

Утром я проснулся от отчаянного грохота: Фантик гонял по квартире тару из-под «Пепси». Не ожидал, что маленькая пластмассовая бутылочка может звучать так громко.

Зазвонил телефон. И кому не спится в такую рань?

– Алло.

– Мне Машу, – категорично заявил ошибшийся номером молодой женский голос.

– Её «Скорая» ночью в роддом увезла.

– А зачем?

– Вы что, не знаете, зачем беременных женщин в роддом отвозят?

– Я не знала, что она беременна…, – растерялся голос.

– Да и я не догадывался. Просто новорождённый очень маленький, всего 2 кг 400 г.

– А-а-а…

Трубка захихикала над моим розыгрышем короткими гудками. Правильно, пусть знает, как мужиков рано утром из постели выдёргивать.

* * *

А вы не пробовали проводить аналогию между временем суток и женщинами?

Утро – это смеющаяся игривая блондинка, день – энергичная деловая шатенка, вечер – томная с интимно-участливым взглядом каштанка[3], а ночь – спящая на тёмной шёлковой постели брюнетка. Похоже?

* * *

На работу я шёл, как на праздник. Раньше моя контора называлась просто телеателье № 2, но полгода назад грянула реорганизация. Теперь мы величались длинно и красиво: технический центр по фирменному обслуживанию телевизоров «Гарант». Правда, располагалась «фирма» в полуподвальном помещении жилого дома. Те же телемастера выполняли тот же ремонт, но стоило это теперь в полтора раза дороже.

Сегодня должен выйти приказ о присвоении мне шестого разряда. Разница в зарплате невелика, но всё же наличие высшего разряда приятно щекочет самолюбие. Теорию и контрольный ремонт я «сдал» ещё на прошлой неделе (поставил технологу литр водки).

Едва я занёс ноги в наше телеателье, как получил сообщение о том, что меня желает лицезреть главный инженер. Я предположил, что «их величество» решили самолично поздравить меня с присвоением очередного звания, а оказалось… Поступила жалоба от старушенции, которой я ремонтировал телевизор неделю назад. Аппарат опять сломался, но «полетело» не то, что делал я, а совершенно другой блок.

Главный, с простой русской фамилией Гольдберг, смотрел на меня грозно.

– Кривцов, как такое получилось?

– Я ремонтировал дистанционное управление, а сдохла строчная развёртка, и при чём тут я? Вы же понимаете, что это просто неприятное совпадение.

– Я-то понимаю, но как я это клиентке объясню? В общем, твой шестой разряд задержим на месяц.

– А с какой стати? Какие у Вас претензии ко мне?

– Я не могу присвоить высший разряд радиомеханику, на которого только что поступила жалоба.

– Но жалоба-то необоснованная.

– Согласен, но это будет плохо выглядеть со стороны.

– Спасибо что хоть премии не лишили.

Да-а-а… Социализм отменили, коммунистов разогнали, но формализм – непобедим!

Я пошёл в диспетчерскую и получил свои восемь заявок. Рабочий день прошёл как всегда, но не обошлось и без хохмочек. На обслуживании вызова у молодящейся дамы лет сорока пяти я задефектовал вольтдобавку. Во время ремонта «молодка» стояла у меня за спиной и следила за каждым движением. У народа бытует мнение, что в процессе работы телемастер может «вынуть» новые детали и поставить старые. На самом деле такого не бывает! И не из-за того, что все мы такие честные, а потому, что это никому не надо. «Под занавес» подозрительная дама мне заявила:

– Мастер, посмотрите, пожалуйста, моё гнездо. Мне кажется, что оно совсем раздолбано.

– Антенное гнездо телевизора в порядке (это медицинский факт), а если Ваше гнездо раздолбано – вопрос не ко мне, а к гинекологу.

– Как Вы смеете?! Я напишу жалобу вашему директору!

Я выписал квитанцию и ушёл. Конечно, она никому жаловаться не будет, да и что она может сказать: «Я попросила телемастера осмотреть своё гнездо, а он отказался и отправил меня к врачу», – глупо. Просто надо на русском языке грамотно изъясняться.

Придя домой, я прямо у порога чуть не наступил на Фантика. Приличные коты, когда хотят есть, мяукают. Мой же – бросается под ноги. Посему до тех пор, пока я его не покормлю, куда бы я ни пошёл, всюду буду о него спотыкаться.

Вечером у меня были гости: Андрей Рустинов и Сергей Солодкин. Первый – «Рустик», мой коллега по телеателье и одногруппник по музыке, второй – басист, тот самый, который снегоуборочный водитель, его все почему-то называли «Трактор». Я их встретил у порога.

– Кофе хотите?

– Ага.

– Тогда идите за молоком.

Сергей, как самый молодой, безоговорочно пошёл в магазин. К предстоящей репетиции мы решили разобрать инструменталку «Джекети-Экс» из репертуара Виктора Зинчука.