Вызволение сути - Михаил Израилевич Армалинский

Так на тот раз ей захотелось перечитать рассказы Чехова. А я недавно продал двенадцать зелёных томов Чехова издания 1957 года – одно из первых собраний сочинений классиков, которые стали издаваться в то время в СССР. Чтобы подписаться на Чехова, мама и папа стояли ночью в очереди. Такие ночные очереди выстраивались тогда и на собрания сочинений других классиков. Книги были на вес золота.

Собрания сочинений Чехова и прочих я привёз с собой в США. А когда интернет заполнился любыми собраниями любых сочинений, я стал распродавать то, ради собирания чего было потрачено столько времени, денег и вдохновения.

Я достал маме рассказы Чехова в библиотеке. А вот Андрея Платонова, которого мама запросила вслед, я ещё не продал и принёс ей на следующий день. Мы с ней обсуждали прочитанное, и она восхищалась, смеялась, радовалась.

Так мама продолжала наслаждаться литературой до конца своей жизни. Она несмотря на мои предупреждения, внимательно читала мою писанину, пытаясь понять, где правда, а где – выдумка. Я намекал, что всё – выдумка, чтобы мама не тревожилась за мою судьбу.

Мама корила меня за “гадкие слова”.

А я отвечал: Нет гадких слов, это мы в них гадкий смысл вкладываем. Я этот смысл меняю на прекрасный.

Мама не соглашалась, но с любовью и надеждой смотрела на меня, веря что её "умный сын" окажется прав.

Она всегда переживала, когда читала ругательные статьи обо мне.

Я пытался объяснить и утешить её, что если меня ругают – это хорошо, а плохо – когда молчат и сомнительно – когда хвалят, и что есть литературные и психологические условия, при которых я имею полное право и необходимость использовать мат. Но это не помогало.

И я грущу, что мама не дожила до 15 августа 2019 года, когда была защищена докторская диссертация обо мне. Вот она гордилась бы, радовалась бы… А без неё это уже не так и важно.

* * *

30 декабря 2017 года мамочке исполнилось 96 лет, и мы отпраздновали это событие в кругу нашей семьи. Но вскоре началось мамино быстрое угасание. Она оставалась в сознании почти до самой смерти, узнавала всех нас и продолжала волноваться о нашем благополучии.

На старые мамины фотографии я смотрю отстранённо, спокойно – там мама в дальнем прошлом, неподвластная смерти. Но на недавние – не могу смотреть без ужаса: где же ты, мамочка? – ведь только что мы были вместе.

Вот она – беспощадная непостижимость исчезновения.

А ведь моя мама в свои 96 была совершенно здоровым человеком со светлым умом. У неё не было никаких болезней, кроме гипертонии, которая держалась в узде с помощью таблеток. Ей был не нужен слуховой аппарат – у неё был отличный слух, после давней операции по удалению катаракты, она читала и могла вдеть нитку в иголку без очков.

Если у мамы что-то падало из рук, она быстро и легко наклонялась, чтобы поднять и также быстро и легко выпрямлялась. Она интересовалась работой интернета и чудесами генетики. Она часто обыгрывала меня в игре в слова – мы выбирали какое-нибудь слово и из его букв составляли как можно больше других слов.

И вот несмотря на всё это, по некому задействованному злодейскому закону, мама вдруг стала терять силы и угасать. Почему?!!!

Что меня мучит, так это закон смерти, который, как всякий закон, пора нарушить – совершив преступление вечной жизни.

Вся надежда на науку и на то, что бог не будет ставить ей палки в колёса.

Мне выпало огромное счастье иметь родителей, которые полюбили друг друга с первого взгляда и которые продолжали любить и уважать друг друга всю жизнь.

Горький писал: “Всем лучшим, что есть во мне, я обязан книгам”. А я всем лучшим во мне обязан родителям.

Папа с мамой решили умереть, ибо пришла пора научить меня смерти. А лучшая форма обучения – это личным примером, как любил говорить папа.

Мама с папой соединились в жизни и дали мне жизнь, а теперь мама с папой соединились в смерти и дадут мне смерть.

И мне уже будет не страшно умереть, ибо они встретят меня с прежней любовью.

* * *

Когда мама впервые увидела Таню и поговорила с ней, гостьей, на нашей кухне, она мне сказала: Вот такую женщину я бы хотела тебе в жёны.

Мама навидалась моих женщин, не говоря о двух жёнах, но она никогда, не одобряла, не сватала мне ни одну, хотя всегда была со всеми вежлива и гостеприимна.

Я и сам почувствовал в Тане женщину, близкую и родную, с редчайшим сочетанием красоты, ума, очарования, доброты и хозяйственности. Но она была замужем за другим, у неё было двое детей, и мечты казались несбыточными как маме, так мне.

Но всё случилось. Таня стала моей женой, посватанной моей мамой (папа, как повелось, был в моих женских делах согласен с мамой) и лучше женщины у меня не было, и счастливее я ни с кем не был. Подтверждение моего выбора родителями, убедило меня и доказало мне, мою собственную правоту.

Надежда в казино и в жизни

Папа с мамой любили ездить в казино, что находится в часе езды от дома. Они не умели играть в азартные игры, а просто сидели у автоматов и дёргали за ручку.

Одна из причин притягательности казино, это не столько сам выигрыш, в который люди в глубине души не верят, а надежда на выигрыш. Именно ощущение надежды исключительно важно, и это ощущение легко обрести именно в казино.

Люди проигрывают состояния ради того, чтобы пребывать в состоянии надежды, несмотря на проигрыши. Как говорится, надежда уходит последней. Сразу после последних денег.

Но папа с мамой не были заядлыми игроками и ставили себе предел проигрыша в сто долларов. Они разменивали деньги на десятицентовые монеты и растягивали игру на как можно долгий срок.

Самое интересное, что, приехав очередной раз из казино, мама звонила и рассказывала, что они выиграли долларов 10-20, в крайнем случае, оставались при своих. Но никогда не проигрывали. Я дивился их везению и радовался за них.

Когда родители, постарев, уже перестали водить машину, мама созналась мне, что они обманывали меня и сестру и что на самом деле они всегда проигрывали 10 – 20 долларов. Просто родители стеснялись, что постоянно проигрывают и опасались, что мы будем тревожиться их проигрышами и волноваться всякий раз, когда они отправлялись к казино.

Даже в этой ситуации, папа с мамой заботились о нас и берегли наши нервы.

Но если бы они говорили нам правду, то я бы только радовался, что они испытывают счастье игровой надежды. Ведь их надежды вне казино, надежды любви, здоровья и благополучия действительно