Сквозь испытания огнём - Дэвид Вебер

дел Аликзэндира Кругейра.

Кругейр очень верил в свой корабль и в команду своего корабля, но нельзя было отрицать, что воздушные корабли были хрупкими и… ненадежными. Он вспомнил любимую поговорку своего отца: — Есть старые моряки, и есть смелые моряки, но нет старых смелых моряков. — Если это было верно для тех, кто плавал по морям мира, то это было еще более верно для тех, кто плавал по небу Сейфхолда, и у Кругейра были все намерения стать намного, намного старше.

— Полагаю, нам следует разбудить лейтенанта Палмейра, — заметил он сейчас и снял колпачок с одной из голосовых трубок. Он дунул в нее, чтобы раздался свисток на дальнем конце, затем подождал.

— Палмейр, — снова донесся рычащий голос с тем глухим голосом, который всегда передавали трубы.

— Жинко в поле зрения, Кинит, — ответил Кругейр. — Похоже, мы бы заметили его раньше, если бы не небольшая дымка над землей. Я бы оценил около семидесяти миль, так что мы должны быть над ними примерно через два-два с половиной часа, учитывая текущий встречный ветер.

— Мы действительно нашли это? — спросил лейтенант Палмейр, офицер-инженер «Синклера Питмина», и Кругейр оглянулся через плечо, чтобы ухмыльнуться Брайанту.

— Хочу, чтобы вы знали, что Мартин на мостике, и он это слышал, — строго сказал он в голосовую трубку.

— Упс, — сказал Палмейр с поразительным спокойствием. — Я передам сообщение боцману, — продолжил он более четким тоном. — Просто надеюсь, что наземная команда готова принять нас. Мне бы не хотелось проделать весь этот путь, а потом взорваться на последнем заходе на посадку.

— О, спасибо тебе за этот солнечный луч надежды!

— Для чего я здесь, шкипер.

* * *

Стар-Райзинг и Ляйэн добрались до посадочной площадки за пределами Жинко с запасом времени. Они присоединились к другим зрителям, которые почтительно расступились, чтобы дать им место, вытягивая шеи, чтобы посмотреть на парящее чудо, неуклонно плывущее к ним по небу. Стар-Райзинг внимательно слушал, но шепот, который он слышал, был полон благоговения и восхищения, а не тревоги, и епископ бросил на него слегка торжествующий взгляд.

— Ну, если бы я сказал им, что это не демоническое существо, они бы мне не поверили, — тихо сказал он. — В конце концов, я всего лишь мирянин.

— Но очень благоразумный мирянин, сын мой, — успокаивающе сказал ему Ляйэн.

— Ценю ваше утешение, милорд, — сухо сказал Стар-Райзинг молодому человеку.

— Всегда пожалуйста, милорд, — ответил Ляйэн, подмигнув.

Они оба замолчали, когда дирижабль приблизился к земле. Он слегка накренился, когда повернул свой тупо закругленный нос по ветру, и Стар-Райзинг увидел… «поверхности управления» на крестообразном хвосте, работающие как руль корабля, но в нескольких измерениях. Наблюдать за этим было увлекательно, а затем он медленно проплыл над головой, отбрасывая огромную тень на посадочную площадку и восторженно наблюдающую аудиторию, и швартовые тросы упали из кабины, подвешенной под дымчато-серым газовым баллоном.

Ожидающие чарисийцы в форме — форма военно-воздушных сил была того же цвета, что и форма имперского чарисийского флота, но с покроем, как у имперской чарисийской армии, — набросились на тросы, когда они с глухим стуком упали на землю. Харчонгцы, которых они обучили помогать, бросились к ним, и свободные концы полудюжины веревок были пропущены через швартовые столбы, которые были вбиты глубоко в землю.

Подъемная сила дирижабля и давление ветра вытягивали кнехты, но они держались крепко, не давая ему улететь, в то время как оставшиеся тросы от носовой части и хвоста были переданы паровым лебедкам, установленным на тележках, которые были доставлены морем. Один из наземного экипажа, стоявший далеко перед дирижаблем, где экипаж мог смотреть вниз и видеть его через изогнутое ветровое стекло, помахал флажками семафора, и винты дирижабля остановились. Затем они услышали стремительный звук выпускаемого водорода, когда дирижабль медленно уменьшал свою плавучесть, в то время как лебедки выбирали слабину.

— Это невероятно, — тихо сказал Стар-Райзинг, и епископ кивнул. На этот раз даже он казался смущенным.

— Это действительно так, — сказал он. — И уверен, что эти люди на Юге будут настаивать на том, что мы играем с демонами. Но, знаете ли, милорд, мне действительно все равно, что они говорят. Что это, — он указал подбородком на дирижабль, неуклонно снижающийся к земле, — доказывает мне, так это то, что эти люди понятия не имеют, о чем говорят. Я всем сердцем желаю, чтобы восстания никогда не было и все эти люди никогда не умирали, но то, что из этого получилось, по крайней мере здесь, в Соединенных провинциях, не могло родиться иначе. Это просто… не могло.

— Не учитывая, как устроены мужские сердца, — печально сказал Стар-Райзинг. — Но, вы знаете, у моей жены были тяжелые беременности, все три раза. Я бы сделал все, что угодно, чтобы облегчить ей это. Но ни она, ни я ни за что не отказались бы от этих детей. И мы тоже не собираемся отказываться от этого ребенка, — взмах его здоровой руки охватил не только возбужденную толпу вокруг них, но и все Соединенные провинции. — Он снова посмотрел на епископа, его глаза были темными и решительными. — Ни за что. И ни с кем другим.

III

Церковь Сент-Сэнчжанг, город Жутиян, долина Чиндук, провинция Тигелкэмп, Северный Харчонг

Тэнгвин Сингпу тяжело сглотнул, пытаясь вспомнить, был ли он когда-нибудь так напуган.