Мы разобьёмся как лёд - Айла Даде

ароматом авокадо, манго и соусом с карри.

– Рискуя тем, что Нокс сегодня и на метр не приблизится ко мне, я всё равно сожру эту чесночную бомбу.

Какое-то время я бесцельно катаюсь по окрестностям. Песни по радио перемежаются чавканьем Пейсли и потрескиванием фольги, когда она разворачивает обёртку. Наконец подруга сминает пустую упаковку и запихивает её в боковое отделение.

– Куда едем? – спрашивает она, с сытым видом откидываясь на сидении.

Я пожимаю плечами.

– Понятия не имею.

– У тебя нет цели?

«Не-а, Пейс. Больше нет».

– Давай-ка остановимся вон там. – Она указывает на улицу, ведущую в роскошный район в центре города с дизайнерскими бутиками, которые в основном посещают богатые туристы.

Я паркую машину перед украшенной зелёным витриной магазина «Ральфа Лорен». Рядом со зданием из красного кирпича – высокая пожарная лестница, ведущая на крышу. Мои ноги подрагивают от желания снова и снова бегать вверх-вниз по ступенькам. Всё во мне буквально зудит, отчаянно сопротивляясь тому, чтобы спокойно сидеть на сидении.

– Прошлой ночью я подала заявку на две стипендии, – сообщаю я, прежде чем Пейсли успевает вновь открыть рот. – В Торонто и Аспене.

Моя лучшая подруга хмурится и выглядит сбитой с толку.

– Стипендии? Ты имеешь в виду на катание на коньках? Но ведь «Айскейт» оплачивает тебе это. И почему Торонто? Что тебе делать в Канаде?

– Не на катание на коньках, Пейс. На университет.

– Оу, – глухо протягивает она. И после довольно длительной паузы интересуется: – Ты хочешь учиться?

– Вообще-то нет.

Я хихикаю, не в силах ничего с этим поделать. Смешок пробирается к моему горлу, и его не сдержать.

Пейсли смотрит на меня так, будто пытается разгадать загадку. Наконец она качает головой.

– Никак не могу понять, о чём ты. Ты хочешь забросить коньки? Поэтому больше не ходишь на тренировки?

– Я не хочу. – Я кручу между большим и указательным пальцами серебряный брелок в виде конька, который болтается на ключах от машины. Снаружи проносится парень на электровелосипеде, чьи колёса оставляют тонкий рисунок на утрамбованном снегу. – Но придётся.

– Почему? – Пейсли садится так, что теперь может смотреть на меня. – Это из-за твоего отца? Он больше не хочет тебя тренировать? В конце концов, это не проблема, Гвен. Мы поговорим с руководством и подберём тебе другого тренера. Ты больше не на испытательном сроке, тебе должны оплатить тренера.

– Дело не в этом. – Мои ноги так и подрагивают, а в голосе звучит эйфория.

– В чём же тогда? – Непонимающий взгляд Пейсли напоминает мне мой собственный, когда отец впервые заявил, что скоро всё может закончиться. – Твои родители хотят, чтобы ты бросила занятия? Они боятся за твоё будущее? Уверена, что можно с ними поговорить. У всего есть решение, Гвен, но, пожалуйста-препожалуйста, не отказывайся от своей мечты. Есть люди, которые всю жизнь борются за такой шанс и никогда его не получат, так что…

– «Айскейт» уволил меня, Пейс, – с широкой улыбкой сообщаю я. Всё это чертовски забавно.

Подруга замирает на середине монолога. Её глаза становятся ещё больше, чем обычно, а губы складываются в маленькую идеальную букву «о».

– Я тебе не верю, – твёрдым голосом отвечает она. – Ни за что в это не поверю.

– Так и думала, что ты это скажешь.

Руки дрожат, когда я открываю ящик центральной консоли. Меня переполняет неконтролируемое счастье, которое просто не поддаётся осмыслению. Откуда оно берётся? Почему появилось? Не то чтобы я жаловалась. Приятно быть такой беспричинно радостной. Я передаю Пейсли извещение об увольнении и наблюдаю, как её глаза бегают слева направо, поглощая строчку за строчкой.

Кожа её лица становится на оттенок бледнее, когда подруга опускает письмо и ошеломлённо качает головой.

– Но почему? – шепчет она. – Ты ведь очень хороша. Это какой-то абсурд. Ну вот посмотри на Харпер. Её прыжки ужасны. Но она же остаётся?

– У её родителей куча денег, которые они могут просрать на «Айскейт». – Я снова хихикаю, ощущая покалывание в районе солнечного сплетения. – Поэтому её ни хрена не вышвырнут.

– Но почему они вообще захотели кого-то уволить?

Я смотрю на свою лучшую подругу и… буквально сияю. Мир прекрасен! Никто не может причинить мне вреда! Я непобедима!

– Из-за тебя.

Растерянность мгновенно покидает лицо Пейсли. Теперь у подруги такой вид, словно она увидела привидение.

– Из-за меня? – тихо повторяет Пейсли, но мы обе понимаем, что ей, скорее всего, уже известен ответ.

– Ты достаточно успешна для них, Пейс. – Брелок в виде конька выскальзывает из моей руки. – Они не хотят оплачивать меня дальше, предполагая, что ты всё равно получишь все титулы. Им не нужно больше двух одиночниц, а поскольку ты поднимешься на самую вершину, а Харпер будет приносить им бабло, мне придётся уйти.

Она молчит. В салоне слышно только голос радиодиджея, который прогнозирует сильный снегопад в ближайшие дни, и шум обогревающей машину печки. Сузив глаза, Пейсли какое-то время таращится на свои ноги и ковыряет кутикулу на пальце. А затем так резко поворачивается ко мне, что в первый момент создаётся впечатление, будто она собирается напасть, и твёрдым голосом объявляет:

– Нет, уйду я.

– Куда? – не понимаю я. – Если хочешь домой, я подвезу.

Пейсли машет рукой и морщится.

– Прекрати, Гвен. Я уйду из «Айскейта», и тогда ты сможешь остаться.

Её слова настолько абсурдны, что я начинаю хохотать.

– Определённо нет.

– Определённо да. Я не позволю, чтобы твоя карьера была разрушена из-за меня. Я никогда не смогу себе этого простить.

– Не имеет значения, – отзываюсь я. – Это решение людей, у которых право голоса. Ты впустую пожертвуешь своим талантом только для того, чтобы я сохранила своё место.

– Но…

– Никаких «но», Пейс! Неужели ты забыла, сколько усилий приложила, через что прошла, чтобы достичь того, что у тебя есть сейчас? Как ни крути, ты заслужила этот успех. По-настоящему добилась. И бросить всё это сейчас стало бы самым глупым решением твоей жизни и моей жизни, да и любой другой жизни. Я пойду своим путём. Я справлюсь. Но ты и есть фигурное катание. Ты – всё, что с этим связано. Твоё сердце имеет форму конька. Не знаю, иногда мне кажется, что ты даже спишь в форме для тренировок. Я не приму твой отказ от места ради меня. Ни в коем случае.

В глазах Пейсли блестят слёзы. Всхлипывая, она хватает меня за руку.

– Неужели для тебя нет никакой возможности продолжить кататься? Ну хоть какая-нибудь?

– Есть. – Я громко смеюсь, заставляя подругу нахмуриться. Даже слёзы наворачиваются – так мне сейчас весело! Я совершенно себя не узнаю. – Мне предложили остаться в «Айскейте»