Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

как можно веселее сказал:

– Воины! Нас ждёт великий подвиг!

Словно подтверждая его слова, где-то в отдалении раздался еле слышный рёв боевого рога. Услышав это, виги вскочили, и похватали своё оружие. Про усталость было сразу забыто, и все как один были готовы ринуться в бой.

– Кажется, я узнаю боевой рог Мортрея! – Воскликнул воевода. Теперь для него было ясно, какая дорога ведёт в Ортер. Он вспомнил эту местность. Левая шла через дремучий лес, зато правая спускалась в глубокий овраг, заросший густыми кустами, где можно было устроить отличную засаду. Если где и может сейчас идти бой, то только там!

– Так чего же мы стоим? – Выкрикнул кто-то из строя, молодым, задорным голосом, и воевода не смог сдержать улыбки. Совсем скоро они все погибнут, но если бы не эта война, из оставшейся в живых полусотни вышли бы самые лучшие воины, и они не побоятся вступить в схватку с самим дьяволом! Жаль, что впереди их ждёт только смерть. Совсем скоро цепь жизни, выкованная Бессмертным Тэнгри, порвётся. Возможно, это последние воины клана Белого Быка, и клан уже никогда не сможет возродиться, но их души попадут к Очагу сурового бога, где уже собрались все их сверстники, друзья, и предки. Там им будет лучше. Гораздо лучше, чем здесь.

– Не знаю, кто выйдет из этой сечи живым, но я хочу сказать вам, мои боевые друзья, что моё сердце полно гордости за то, что мне довелось испытать такое счастье, быть с вами в одном войске! – Голос ветерана дрогнул, и он вдруг испугался, что если ещё что-нибудь скажет в таком духе, то не выдержит, и прослезится. Он натянуто, фальшиво рассмеялся, и грубо, как к нему привыкли воины, воскликнул: – Вперёд! За страну Лазоревых Гор! За Зифтера! За Белых Быков! Во славу Бессмертного Тэнгри!

Виги ответили дружным боевым кличем. Они были готовы умирать и побеждать. Теперь эти воины, кое-где перевязанные, с пустыми, голубыми глазами, в порванных доспехах, в помятых шлемах, с разбитыми щитами, не казались изнурёнными и не способными ни на что. Теперь они были готовы к схватке с любым врагом, пусть и в несколько раз превосходящего их в численности.

Скоро склоны оврага стали круче, а шум битвы всё ближе и ближе. Маркарт уже начал волноваться, что может не успеть до того как кончится сеча, и призвал тяжело дышащих вигов ускорить свой бег. Те были бы этому и рады, но всегда есть предел человеческим возможностям, и бежать быстрее, отягощённые оружием, большей частью раненые, не могли.

На встречу выскочило несколько обезумевших лошадей, и едва не разметали небольшой отряд, поэтому им пришлось держаться по краям дороги. Вот показались спины в серебристых доспехах, а чуть далее густые клубы пыли, и непонятное нагромождение людей, коней, и того, что когда-то было воинами. Запах крови и смерти стал ещё сильнее и Маркарт не смог сдержаться:

– Быстрее, виги! Перманы строятся в боевой порядок, и совсем скоро нашим союзникам будет худо!

Они ударили в спину, не сбавляя шага, лишь вытянувшись в цепь, насколько хватало ширины оврага, и чтобы не мешать друг другу, орудовать длинными, тяжёлыми, двуручными мечами.

– Смерть! – Закричал воевода, рассекая одного из перман от головы до пояса. Он не стал вытаскивать меча, а толкнул его вперёд, протыкая им насквозь ещё одного противника. Выхватив засапожный нож, Маркарт схватив со спины за голову третьего, быстро перерезал ему горло.

Воины не отставали от него. Вся ярость и ненависть выплеснулась из них на врага, и перманы не выдержали, дрогнули, и, бросив оружие стали поднимать руки. На что они надеялись? Разве это могло остановить вигов, жаждущих крови ненавистного врага? На счету перманов было несколько разорённых и сожжённых городов, а мирян, безжалостно убитых и замученных уже никто и не считал. Так что же они заслужили, как не смерть?

Виги смогли остановиться только тогда, когда пресытились кровью, когда руки устали поднимать и опускать оружие, когда от когда-то грозных перманов осталась жалкая кучка трясущихся от страха, не способных к бою, людишек.

Маркарт тяжело дыша, опустил меч, и с удивлением увидел перед собой харвелла в панцире, залитом кровью, но даже не это уди-вило его, а то, что лицо воина было раскрашено в боевые, чёрные цвета вигов!

Разгорячённый боем, он тщетно пытался сообразить, что это может значить, осматривался по сторонам, и не видел ни одного вижского доспеха. Не зная, что сказать, он широко улыбнулся, и прохрипел:

– Славная сеча! Давно я так не веселился!

– Да. Наверное, это наша первая победа в этой войне. – Воин улыбнулся в ответ, и представился: – Сотник Тайной Стражи, Ульде!

– А я воевода клана Белых Быков, Маркарт. Скажи мне Ульде, почему на тебе раскраска вигов?

– Мы шли на смерть, и хотели быть похожими на вас. Разве это возбраняется?

– Нет-нет, что ты… – Воевода примиряюще поднял руки, и наконец, за спиной сотника смог разглядеть несколько сивдов, таких же залитых кровью, в мятых доспехах, несущих на себе следы недавних, жестоких ударов. Мгновенно в нём вскипела злость, и он перехватил рукоять меча: – Проклятье! Что делают здесь эти предатели?

Ульде быстро оглянулся, словно сначала не понял, о чём идёт речь, и поспешил заверить воеводу:

– Эти сивды на нашей стороне. Они остались верны клятве, и не предали страну Лазоревых Гор.

– Чьи же они? – Усмехнулся Маркарт.

– Они из сотни лорда Мортрея.

– Почтенный муж. – Виг кивнул.– Ему можно верить, и он не продастся за мешок золота. Где же он сам?

– Не знаю. Я не видел его с самого начала атаки.

– Чтож, если он здесь, то обязательно найдётся. – Маркарт оглянулся на своих воинов, и про себя отметил, что их стало меньше. Опять потери! Зато они стали героями и попали к Очагу Бессмертного Тэнгри.

– Что будем делать с пленными?

– Мы их отпустим. – Воевода грозно посмотрел на кучку стоящих отдельно перепуганных перманов, потом зло улыбнулся: – Но мы с ними поступим по древнему вижскому закону – каждому отрубим кисть правой руки!

Его слова были встречены криками одобрения, и Маркарт понял, что угадал желание каждого воина. Это жестоко, но это необходимо, чтобы враги боялись, и даже не помышляли о нападении на страну Лазоревых Гор. Так делали предки, и на них никто никогда не шёл войной. Они сами решали, какому народу существовать, а какому исчезнуть из Обитаемого Мира.

* * *