Шолохов. Незаконный - Прилепин Захар

Спрятаться от людей: так, чтоб никто не нашёл и не дозвонился. Половить рыбу. Поохотиться – утка, дикий кабан, тетерева, – зверя, за исключением волков и, реже, зайцев, Шолохов никогда не бил.

Были и простые, объяснимые причины таких дальних поездок – война побила, поразогнала дичь на Верхнем Дону. А в этих местах, куда война не добралась – напротив, живности прибавилось в разы.

Ни в одну землю он никогда больше не влюбится так сильно, как в здешнюю.

Наохотившись и пообещав местным друзьям вернуться, выехал в Москву: в Кремле дедушка Калинин вручил Шолохову орден Отечественной войны I степени и медаль «За победу над Германией». Посидели с ним после награждения, поговорили по душам. Калинин уже прочитал «Они сражались за Родину» и волновался о продолжении: спрашивал, когда будет готова книга. Шолохов называл какие-то сроки – год, два, три.

Пришло, наконец, время для новых выборов в Верховный Совет – прежний созыв, хоть и порядком прореженный, был уже восьмой год при исполнении. 3 января 1946-го Шолохова выдвинули кандидатом по Миллеровскому избирательному округу.

В номере «Литературной газеты» от 5 января шёл уже привычный иерархический расклад: на первой полосе информации о выдвижении Сталина и Молотова, на второй – Калинин, Маленков, Микоян, Ворошилов, Шверник, Жданов, Андреев, Хрущёв, Берия, далее писатели: Тихонов, Шолохов, Леонов и, по украинской квоте, Павло Тычина. В следующем номере будут Фадеев и Корнейчук.

В номере «Правды» от 17 января – статья «В станице Вёшенской»: «На двадцать первом году своей жизни Шолохов приступил к работе над “Тихим Доном”… С тех пор Шолохов стал любимым писателем советского народа <…> Роман “Поднятая целина” был и остался в советской литературе лучшим произведением, отразившим коллективизацию <…> Шолохов непримиримо боролся с перегибами в колхозном движении на Дону <…> По его инициативе в станице Вёшенской был создан театр колхозной казачьей молодёжи. Построены педагогическое училище, электростанция, водопровод».

Всё – правда. Можно было ещё написать: проиграв борьбу с Шолоховым, потеряли жизнь руководители крайкома Шеболдаев и Евдокимов, руководители краевого НКВД Дейч и Каган, да и Генрих Люшков, выдавший врагам многие советские секреты, умер страшно – когда Япония проигрывала войну, военное начальство предложило ему покончить жизнь самоубийством. Он отказался, и японцы застрелили его сами.

Впрочем, о таких интересных новостях советские газеты не сообщали. А жаль – с ними биография Шолохова выглядела бы ещё насыщенней и красочней.

Перечисляя шолоховские награды – орден Ленина, Сталинская премия и орден Отечественной войны I степени, – советская пресса сообщала, что на 1946 год тираж его книг в СССР составил 15 253 500 экземпляров, из них 11 200 000 – на русском языке. Для сравнения – книги шедшего за ним крупнейшего советского писателя Леонова имели совокупный тираж 1 973 400 экземпляров. Помимо этого, книги Шолохова вышли отдельными изданиями минимум 220 раз на 50 языках.

В том году по инициативе шведского поэта Эрика Бломберга Шолохова впервые выдвинули на Нобелевскую премию. В 1946 году он был объективно главным кандидатом: литературный гений и только что демобилизовавшийся полковник Советской армии. Могли бы расщедриться в знак благодарности всем русским людям за их неисчислимые потери и неслыханные трагедии. Но уже набирала обороты холодная война, и победа советского орденоносца стала бы ещё одной причиной для утверждения социализма, как передового строя, только что обрушившего фашизм. Премию не дали.

10 февраля Шолохов был избран депутатом.

18 марта вышло распоряжение Академии наук СССР о мероприятиях по постройке дач для действительных членов академии. Шолохову дача под Москвой была не нужна, он еле-еле, понемногу, строил вёшенский дом. В связи с дефицитом бумаги книги после войны переиздавались реже, чем в прежние времена; на жизнь Шолоховым хватало, а на такое большое дело – нет.

Шолохов взмолился: не надо дачи, лучше помогите достроиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Решение принималось на уровне ЦК. Постановили: пойти товарищу Шолохову навстречу. Строительство дома поручили стройсектору Управления делами ЦК ВКП(б).

* * *

С вернувшимся из ссылки Пермитиным Шолохов крепко сошёлся.

Алексей Павлович Бибик, за которого многажды просил – оставался в неволе. Он и видел его считаные разы, задолго до войны, и степень вины не знал, но у Шолохова как-то иначе было всё уложено в голове: насмотревшись на то, что творилось с Луговым, Логачёвым, Красюковым и многими прочими, он твёрдо для себя решил – раз человек никого не убил, то пусть на свободе ходит: антисоветчину и троцкизм кому угодно и за что угодно могли пришить.

Бибик к тому же был ростовский – с ним имелось множество общих знакомых. Ну и наконец: он же попросил, он написал, он нашёл способ передать Шолохову письмо – значит, верил и в свою невиновность, и в шолоховскую силу. Тем более что Бибик хоть и не из первых писателей был, но точно и не из последних. Лет ему уже набежало немало, родился он в Харькове в 1878 году: а встречать семидесятилетие за колючей проволокой было бы совсем нехорошо.

По происхождению Бибик записывался украинцем. С партийным дореволюционным стажем, из меньшевиков. До революции дважды был в царских ссылках. Типическое прошлое, чтоб и при Советской власти пойти на новый круг. На рубеже тридцатых у него выходило шеститомное собрание сочинений. В 1934 году был участником Первого съезда писателей – всё шло своим чередом. В ночь с 17 на 18 февраля 1938 года в своей ростовской квартире был арестован. Говорили, взяли его по навету одного из руководителей ростовской писательской организации. Объявили троцкистом и – в лагеря.

О своём чудесном освобождении Бибик писал позже: «Срок угрожал затянуться, и только благодаря мужеству писателя М. А. Шолохова, обратившего на мою “одиссею” внимание Сталина, я вновь увидел свет». Лично со Сталиным Шолохов о Бибике не говорил, но передавал просьбу через Поскрёбышева обратить внимание на это дело. Имелся у него и другой важный помощник в этих делах – секретарь Президиума Верховного Совета Александр Горкин, его тоже время от времени беспокоил.

В январе 1947-го Шолохов в очередной раз позвонил Поскрёбышеву: что с моим ходатайством?

Сталинский секретарь ответил:

– Пусть жена едет домой, муж уже дома.

Бибик потом повторял из раза в раз: «Знаю на собственном опыте: Шолохов отзывчив на чужую беду. Человек высокого гражданского долга и редкой смелости…»

В марте Шолохов занимался уже другой судьбой. Сценарий довоенного фильма «Поднятая целина» он писал вместе с Сергеем Ермолинским. Этого плодовитого сценариста взяли в ноябре 1940-го. Дали за антисоветскую агитацию три года ссылки, которую он отбывал в Казахстане. В 1945-м Ермолинскому позволили перебраться в Тбилиси. Он просил Шолохова ходатайствовать о снятии с него судимости: тот сразу же откликнулся, хотя результата заступничество не дало.

Они начали переписываться и даже задумали вместе написать киносценарий по «Тихому Дону». Шолохов встретил тогда Цесарскую, только что сыгравшую главную роль в фильме «Освобождённая целина» в паре с Абрикосовым, который после войны стал одним из ведущих советских артистов.

Цесарская и Абрикосов торжественно объявили Шолохову, что желают предпринять вторую попытку и в том же составе сыграть уже в новой экранизации главного его романа. Шолохов загорелся идеей. Впрочем, сценарий писать не стал – справился один Ермолинский.

Шолохов переправил сценарий на «Мосфильм». Спустя некоторое время Министерство кинематографии дало официальный ответ: время повторной экранизации романа ещё не пришло. Работу Ермолинского убрали в резерв.

В отказе не было попытки перестраховаться и не дать работу Ермолинскому: за время ссылки он выступил сценаристом пяти фильмов, вышедших на советские экраны. Тем более не могло быть предубеждения по отношению к Шолохову. Просто после войны снимали считаное количество фильмов и к выбору подходили чрезвычайно строго.