Утраченные звезды - Степан Янченко

— Я это прекрасно и давно понял из моих наблюдений и везде и всем своим одноклассникам втолковываю.

— Я очень доволен вашей речью и со всеми ее посылками согласен, — в свою очередь сказал Михаил Александрович. — Я, кроме того, что педагог и директор школы, увлекаюсь психологией, по этой части даже защитил кандидатское звание, подготовил еще одну работу. Так вот, вы мне подсказали несколько вопросов в мою работу по психологии рабочих и крестьян, которая особым образом преломляется в поведении и сознании детей и юношества. Мне бы хотелось с вами еще побеседовать на эту тему.

— Вот и поедемте к нам на отдых, и там в нашем распоряжении будет уйма времени, — с готовностью откликнулся на пожелания Краснова Семен Семенович.

— А мне показалось, что образ мышления рабочих в первый период контрреволюции ты срисовал с меня, — смеясь, сказал Петр Агеевич. — Ты заставил меня еще раз вглядеться в самого себя. В конце концов, я все понял и сделал правильный вывод…

— Не я один вглядывался в наших современных рабочих, все крестьяне своим пытливым глазом мудрого мужика разглядели заблуждение рабочих. Разве не об этом тебе говорил наш отец? — спросил Семен Семенович своего зятя.

— Да, некоторое время назад я понял то, что отец мне на пальцах показывал, — откровенно рассмеялся Петр Агеевич, вдруг представив отца. Прозвучал звонок. Приглашали в зал для продолжения работы.

Четыре делегата из организации глухонемых внесли два небольших стола, поставили их перед сценой для работы счетной комиссии. Члены комиссии по заранее условленному плану заняли свои места, и началось голосование. Для большего порядка за бюллетенями подходили делегациями. Гости оставались за столом президиума и молча наблюдали за процедурой голосования. Голосование прошло быстро, без суеты и толкучки. Проголосовав, делегаты возвращались на свои места. И когда комиссия, унося урну, удалилась для подсчета голосов, в зале поднялся невнятный говор. Он относился к самому факту собрания, обсуждались речи и постановления, казалось, все говорили о чем-то, не слушая друг друга.

Счетная комиссия с подсчетом голосов справилась довольно быстро: ее работа по существу свелась лишь к тому, чтобы сложить бюллетени по стопкам: за и против. И когда бюллетени были проверены, то оказалась лишь одна стопка — со знаком за. Такое единодушие делегатов у членов комиссии не вызвало недоумения, напротив, все члены комиссии испытывали чувство удовлетворения. В этом единодушии избрания членов райкома и ревизионной комиссии как раз и был проиллюстрирован в высшей степени принцип партийной демократии, который проявился в том доверии, какое взаимно проявили партийные организации друг к другу, надеясь на то, что они рекомендовали в райком наиболее активных товарищей из своих рядов. Первичные организации с первого шага существования единой районной организации показали сознательную внутрипартийную солидарность товарищей, объединенных одной идеей борьбы за народное дело.

А победа в общей борьбе за народное дело и есть та великая цель, ради которой человеческая природа и породила коммунистов. И эта великая цель призывает их к объединению, к общей идейной убежденности, к вере в праведность своей борьбы во имя утверждения правды жизни. Да укрепят их силы духа в борьбе их согласие и идейная убежденность!

Об этом, собственно, и был доклад счетной комиссии. Его поддержали дружными громкими аплодисментами. Люди как бы поздравляли друг друга со свершением объединения своих сил в единую волю, сплачивающую множество плечей в непреодолимую крепостную стену. Каким-то внутренним коллективным чувством члены новой районной партийной организации представляли себя и всю свою партию коммунистов Брестской крепостью по защите жизни трудящихся. И в стенах этой крепости возведен новый крепостной бастион. А перед его редутом простерлось целое районное поле в общем политическом пространстве России.

И как бы в освящение нового крепостного бастиона партии в зале Дома культуры общества глухонемых дружно и громко, многоголосо зазвучал международный партийный гимн Интернационал. Пели стоя, со строгими выражениями лиц. Казалось, что все сердца людей занялись пламенем борьбы за свободу людей труда. Это был еще один благовест колокола в общем призыве коммунистов.

В торжественном, клятвенном пении гимна, вздыбившим зал, где всегда царствовала немая тишина, было что-то символическое. Наверно, под влиянием этой торжественной символичности организация глухонемых во все время пения стояла в немом молчании под своим Красным Знаменем, а когда кончилось пение, пронесла развернутое Знамя по всему залу, не давая умолкнуть аплодисментам.

Очень памятно для Петра Агеевича, как для молодого члена партии, прошло первое общее районное партийное собрание. А по своему внутреннему убеждению и миропониманию он давно был коммунистом, должно быть, коммунистическая убежденность у него была врожденная, только ждала своего часа для конкретного практического проявления. Он глядел вокруг себя на своих новых товарищей и думал: Почему я так долго не примыкал к парторганизации — не понимаю? А ведь на какой торжественной, клятвенной основе она образуется! Будто каждое персональное сердце отдает концы своих струн общему большому сердцу для общего хорового звучания. Ведь каждая песня в большом хоре и звучит по большому, а большое и настраивает сознание людей на большое дело…

Его размышление прервал Суходолов. Оставшись за столом вдвоем с профессором Аркадием Сидоровичем, он пригласил избранных членов райкома пересесть на первые ряды кресел.

— Это чтобы вы видели друг друга и уже знакомились между собой, так как нам предстоит общее большое дело, — весело как бы пояснил он свое предложение. — И чтобы члены районной парторганизации обозрели вас всех разом, — добавил он.

А Аркадий Сидорович, на радостях лукаво улыбаясь своей яркой улыбкой, энергично теребил свою аккуратную бородку.

Подняв некоторую суету в зале, члены райкома пересели на первые ряды, образовав выделившуюся группу из числа всех членов партии района. Петр Агеевич и Красновы как сидели вместе, так и перешли во второй ряд в центральной секции кресел.

Руководство пленумом по долгу своего партийного положения взял на себя Суходолов.

— Позвольте мне, товарищи члены райкома КПРФ, поздравить вас с избранием членами вновь образованного районного комитета партии, — заговорил Суходолов торжественно и несколько строгим тоном, — и пожелать вам успешной, бойцовской творческой работы. Разрешите выразить уверенность, что под вашим руководством районная коммунистическая организация заслужит доверие и уважение трудящихся района и на этой основе займет авангардную роль среди трудящихся района в борьбе по ниспровержению буржуазного, антинародного эксплуататорского режима и за достижение идей и задач коммунистической партии по установлению социалистического строя, — он с улыбкой подождал, пока смолкнут аплодисменты.

Аплодировало все собрание, оно проходило в обстановке сплошных аплодисментов. Но это не огорчало Суходолова потому, что сегодняшнее районное собрание коммунистов — небольшая, но славная победа идеи коммунизма над тухлыми сумерками отходящего в прошлое капитализма, частнособственнического жизнеустройства. Перед ним сидели, люди, которые уже знали цивилизацию, отличную от капитализма — советскую цивилизацию, и верят в ее будущность, ибо она базируется на свободном труде — источнике жизни свободных людей. Эти люди сидят с предчувствием победы, а это будет всемирный праздник на земле, праздник освобождения от злой силы, затаившейся в частной собственности. Наполненные таким чувством, люди не могут сдерживать движения своей души. Вот и звучат несмолкаемые аплодисменты. Вот что понимал Суходолов.

Петр Агеевич, глядя на него, размышлял, что Суходолов в эту короткую минуту, наверно, думает, что хорошо, что у него в областной организации появился еще один отряд его единомышленников, добровольно, по велению сердца, а не чувства корысти и тщеславия пришел под Знамя борцов за освобождение трудовых людей от зла частного капитала, за возвращение социализма, когда он, простой рабочий, был в почете за свой труд на благо всех людей труда. Петр Агеевич радовался за Суходолова, и за себя радовался, и за всех присутствующих на собрании. Суходолов продолжал говорить, обращаясь ко всему собранию:

— Спасибо за такую дружную и горячую поддержку пожеланий вашему райкому… Ну, а за этим позвольте мне, как секретарю обкома партии, открыть начало работы пленума, так сказать с высоты иерархической лестницы. Нет возражений? — ему ответили общим согласие, и он продолжал: — Нам необходимо решить организационные вопросы. Я думаю, мы в первую голову изберем первого секретаря райкома и поручим ему вести дальнейшую работу пленума. Нет возражений?