Теософические архивы (сборник) - Елена Блаватская

Тому, кто, следуя своим путем, серьезно ищет познания Божественной Первопричины, отношения человека к ней и ее естественных проявлений – теософия союзница. Союзница она также и честной, несхожей с многими другими, слывущими за точные, физической науке, пока последняя не вторгается в область психологии и метафизики.

Кроме того, она союзница каждой порядочной, честной религии – т. е. такой религии, которая согласна, чтобы ее судили так же, как она судит других. Те книги, которые содержат большинство самоочевидных истин, для нее – Вдохновения (но не Откровения). Так как каждая из книг содержит в себе человеческий элемент, то она относится уважительно ко всем им, как к меньшим братьям Книги Природы. И врожденные способности души читать и верно воспринимать последнюю должны быть постоянно развиваемы. Идеальные законы можно осознать только интуитивно; они не подвластны аргументации и диалектике, и никто не может понять или верно воспринять их через объяснения другого разума, пусть даже и претендующего на ясное откровение. И если Общество, имеющее широчайший кругозор в области чистого идеала, не менее убежденно принимает и сферу фактов, то его уважительное отношение к современной науке и ее представителям искренно. Несмотря на недостаточность их высшей духовности интуиции, мир в огромном долгу перед представителями современной науки, и Общество сердечно присоединяется к замечательному, негодующему протесту одаренного и красноречивого проповедника, преп. О. Б. Фросинхема, высказанному против тех, кто старается принизить значение трудов наших великих натуралистов. В своей недавней лекции, прочитанной в Нью-Йорке, он утверждает:

«Говоря о науке как о нерелигиозной, атеистичной, мы должны сказать, что наука создала новую идею Бога. Именно благодаря науке мы имеем все концепции живого Бога. Если под воздействием умопомешательства мы не стали в эти дни атеистами, то это тоже благодаря науке, пробудившей нас от безобразных иллюзий, дразнивших наше воображение и стеснявших нас, и поставившей нас на путь познания причин всего, что мы видим…»

Аналогично, тому, что Общество, как целое, чувствует одинаковое благоговение перед Ведами, буддизмом, зороастризмом и другими древними религиями мира и питает одинаково братские чувства к индуистам, сингалезцам, парсам, джайнистам, евреям, христианам, входящим в него, оно во многом обязано непредубежденным трудам таких востоковедов, как сэр В. Джонс, Макс Мюллер, Бюрнуф, Колебрук, Хауг, Сент-Хилайр и многим другим.

Родившись в Соединенных Штатах Америки, Общество было организовано по образцу и подобию своей Родины. Последняя, опуская имя Бога в своей конституции, дабы не создать повода к установлению государственной религии, дает в своих законах абсолютное равенство всем религиям. Все они поддерживают государство, и каждая в свою очередь защищается им. Общество, созданное по типу такой конституции, по справедливости может быть названо «Республикой Сознания».

Теперь, думается, мы пояснили, почему члены Общества, как личности, свободны в выборе любой религии, какая им более подходит. При условии, конечно же, что они не станут выказывать претензий, что лишь они одни обладают привилегией быть разумными, и не станут навязывать своего мнения другим. В этом плане правила Общества очень строгие. Оно старается следовать мудрости древней буддийской аксиомы: «Почитай свою религию и не клевещи на религию других», эхом отозвавшуюся в наше время в «Декларации Принципов» «Брахмо Самадж», столь благородно утверждающей, что «ни одна секта не должна быть осмеяна, оклеветана или презираема». В Секции VI Пересмотренных Правил Теософического общества, одобренных недавно Генеральным Советом в Бомбее, имеется следующее:

Никто из руководителей Общества не имеет права выражать (словом или действием) враждебности или предпочтения никакой секции (сектантскому подразделению или группе в Обществе) по сравнению с другими. Все они имеют равное право на свои характерные особенности и право представить их на суд беспристрастного мира.

В некоторых случаях, отражая нападки, члены Общества могут нарушить это правило, но, тем не менее, как представители его, они сдержаны, и правило это строго соблюдается во время собраний. Ибо все секты, в их абстрактном смысле, оказываются теософией, которая гораздо шире того, что каждая из них заключает в себе, и которая легко может вместить все их в себе.

В заключение мы можем добавить, что, имея более широкие и более свободные взгляды, чем все существующие чисто научные Общества, оно обладает, в добавление к научности, верой в возможность всего; и оно определенно проникает в ту непознанную сферу духа, о которой, как заявляет точная наука, ее представители вовсе не обязаны давать каких-либо объяснений. И еще, оно обладает одним преимуществом перед всеми религиями – оно не делает никакого различия между язычеством, иудаизмом или христианством. Именно в духе этого равенства и было установлено, как Всеобщее Братство, наше Общество.

Не интересуясь ни политикой, ни какими-либо политическими организациями, Общество мало заботится о внешних стараниях человека в мире материальном. Все устремления направлены к оккультным истинам видимого и невидимого миров. Является ли физический человек подданным империи или гражданином республики, это представляет интерес лишь для человека материального. Его тело может быть порабощено, что же касается его души, он может дать своим правителям такой же гордый ответ, какой Сократ дал своим судьям. Над человеком внутренним они не имеют никакой власти.

Таково Теософическое общество, таковы его принципы, его многообразные цели и намерения. Стремись мы к чудотворству, основанному на необразованности основной массы народа, легко приобретенные враги непременно нашли бы способ принизить его значение в глазах публики. Истинные исследователи всегда были затворниками – людьми, предпочитающими тишину и размышление. Их привычки и их занятия имеют так мало общего с суетным миром, что, когда они заняты познаванием, их враги и клеветники имеют множество удобнейших случаев остаться безнаказанными. Но время все ставит на свои места, и ложь преходяща. Вечна же одна лишь истина.

О некоторых членах нашего Общества, сделавших великие научные открытия, и о других, которым физиологи и биологи многим обязаны за тот новый свет, который они пролили на внутреннего человека, мы еще расскажем. Сейчас наша цель – доказать читателю, что теософия не является ни «новомодной доктриной», ни политической кликой, ни одним из тех сообществ энтузиастов, которые рождаются сегодня, чтобы завтра уже умереть. То, что не все его члены мыслят одинаково, доказывает тот факт, что Общество имеет два больших отделения – Восточное и Западное – последнее из которых разделяется еще на множество сект в соответствии с расовыми и религиозными взглядами. Мысль единичного человека, бесконечно разнообразная в своих проявлениях, не может охватить все. Отвергнув повсеместность, он вынужден размышлять лишь в одном направлении, и перейдя однажды границы точного человеческого знания, теряется, ибо разветвления одной центральной и абсолютной Истины безграничны. Так, мы можем видеть иногда даже великих философов, заблудившихся в лабиринтах рассуждений и вызывающих тем самым критику со стороны потомков. Но как работающие на одну и ту же цель, именуемую освобождением человеческой мысли, изгнанием предрассудков и открытием истины, все они равно приветствуются. Все согласны, что приближение этой цели лучше всего гарантируется развитием разума и подогревом энтузиазма поколения свободных молодых сознаний, которые расцветают в зрелости и готовятся занять место своих предубежденных, консервативных отцов. Мы прислушиваемся к мнению каждого – как великого, так и малого – проторившего свою дорогу к знанию, и мы принимаем и малого и великого в наше Общество. Ибо никто из честных исследователей не приходит с пустыми руками, и даже непризнанные публикой могут внести свою лепту на единый алтарь Истины.

Культ Митры

Перевод – К. Леонов

«Всем посетителям классических галерей Британского музея знакома статуя митраического быка. Юноша во фригийском колпаке, сидя на быке, вонзает в него нож, причем этот бык одновременно подвергается нападению некоего насекомого, не то скорпиона, не то краба; быка сопровождают два ворона или другие птицы. Естественно встает вопрос о смысле этой скульптурной композиции.

I. Существует ли аналогия между этим кумиром и индусской Вач?

II. Существует ли здесь аналогия с еврейским «золотым тельцом» или «херувимом», изготовленным евреями в пустыне из металла, похищенного ими у египтян?

III. Символизирует ли это насекомое Рака или Скорпиона?

IV. Следует ли этих двух воронов интерпретировать как воронов Мефистофеля (см. «Фауст» Гете); в духе скандинавской мифологии; или же высшего символизма, представленного в «Тайной Доктрине»? Не содержится ли в митраическом мифе своего рода истолкования мистического смысла слова «ворон», играющего столь большую роль в легендах о Ное и Илии?