Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 2 - Николай Васильевич Сычев

href="ch2-1020.xhtml#id784" class="a">[1020]. Поэтому «в чистой стоимости имущества доля верхней половины процента населения поднялась, в течение всего лишь шести лет с 1983 по 1989 г., с 26 % до 31 %. К началу 90-х гг. доля богатства, принадлежавшая одному верхнему проценту населения (более 40 %), по существу удвоилась по сравнению с серединой 70-х гг. и вернулась к той, что была в конце 20-х гг., до введения прогрессивного налогообложения»[1021].

По мере накопления капитала положение рабочего класса ухудшается не только относительно, т. е. в сравнении с положением класса капиталистов, но и абсолютно, т. е. в сравнении с его же собственным положением в прошлом. Иными словами, абсолютное ухудшение представляет собой падение жизненного уровня рабочего класса в течение известного промежутка времени, т. е. ухудшение всей совокупности жизненных условий всех трудящихся, возрастание необеспеченности их существования.

Согласно В.И. Ленину, абсолютное ухудшение положения рабочего класса в капиталистическом обществе выражается в росте нищеты, причем в двояком смысле: физическом и социальном. В этой связи В.И. Ленин писал: «Маркс говорил о росте нищеты, унижения и проч., указывая наряду с этим и противодействующую тенденцию и те реальные общественные силы, которые одни только и могут порождать эту тенденцию. Слова Маркса о росте нищеты вполне оправдываются действительностью: во-первых, мы действительно видим, что капитализм имеет тенденцию порождать и усиливать нищету, которая достигает громадных размеров при отсутствии вышеуказанной противодействующей тенденции. Во-вторых, растет нищета не в физическом, а в социальном смысле, т. е. в смысле несоответствия между повышающимся уровнем потребностей буржуазии и потребностей всего общества и уровнем жизни трудящихся масс»[1022].

Физическая нищета – это такое абсолютное ухудшение положения определенных групп рабочего класса, при котором имеет место падение их жизненного уровня ниже прожиточного минимума – стоимостной оценки жизненных средств, необходимых для воспроизводства рабочей силы в течение данного промежутка времени. Оно выражается в недоедании и даже прямом голодании этих групп, высокой смертности представителей последних, в крайне ограниченных возможностях удовлетворения элементарных потребностей в жилище, одежде, медицинском обслуживании и т. п. Именно в таком аспекте определял физическую нищету В.И. Ленин. Приведя данные об ухудшении положения немецких рабочих за 30 лет (с начала 80-х годов XIX века), он отмечал, что «рабочий нищает абсолютно, т. е. становится прямо-таки беднее прежнего, вынужден жить хуже, питаться скуднее, больше недоедать, ютиться по подвалам и чердакам»[1023]. И в другом месте: «Громадному большинству населения в капиталистических странах настоящее масло не по карману. Рабочие зарабатывают так мало, что им приходится покупать дешевые, низкосортные, поддельные продукты. А ведь главный потребитель – рабочие. Рабочих миллионы, капиталистов сотни. И вот, производство дешевого, поддельного продукта растет не по дням, а по часам – наряду с ростом неслыханной роскоши горстки миллионеров»[1024].

Разумеется, это вовсе не означает, что с развитием капитализма абсолютная нищета рабочих неуклонно возрастает, а следовательно, их жизненный уровень непрерывно понижается. Напротив, вследствие вышеуказанных обстоятельств, он повышается, хотя это повышение не может устранить нищету отдельных слоев трудящихся. Именно поэтому Ф. Энгельс выступил против формулировки той части проекта «Эрфуртской программы», принятой на партийном съезде германской социал-демократии в 1891 г., в которой говорилось о том, что нищета рабочего класса все больше возрастает. В этой связи Ф. Энгельс писал: «В такой абсолютной форме, как сказано здесь, это неверно. Организация рабочих, их постоянное растущее сопротивление будут по возможности создавать известную преграду для роста нищеты. Но что определенно возрастает, это необеспеченность существования»[1025].

Эта необеспеченность существования присуща не только прежним, но и современным развитым капиталистическим странам. Например, в США число людей, живущих за порогом бедности, растет и составляет 20 % населения этой страны. Фактически 37 млн. американцев не имеют медицинского страхования. Соотношение доходов 20 % состоятельного населения и 20 % бедного населения США равно 9:1. В целом в капиталистическом мире 100 млн. людей живет ниже черты бедности и 100 млн. бездомных[1026].

К основным факторам, определяющим абсолютное ухудшение положения рабочего класса в социальном смысле, относятся следующие.

I. Рост безработицы. Образование относительного перенаселения, или безработицы, есть неизбежный продукт капиталистического накопления. Безработица – тяжелое бедствие для рабочих и членов их семей. Она, во-первых, увеличивает количество людей, не имеющих работы и испытывающих большие страдания и нищету; во-вторых, значительно ухудшает положение самих безработных, так как заработная плата является основным средством их существования, а получаемые ими пособия по безработице по своим размерам обычно ниже заработной платы, а потому они не обеспечивают удовлетворения минимальных потребностей, связанных с воспроизводством рабочей силы (к тому же такие пособия получают далеко не все); в-третьих, оказывает сильнейшее давление на занятых рабочих, вынуждая их соглашаться на меньшую заработную плату, более интенсивно трудиться, когда в наличии имеются миллионы безработных; в-четвертых, обусловливает превышение предложения рабочей силы как товара над спросом на нее, вследствие чего она продается ниже ее стоимости; в-пятых, ведет к деквалификации безработных, которые вынуждены переходить на другую, как правило, низкооплачиваемую работу, что существенно уменьшает общую сумму заработной платы, приходящейся в среднем на каждого члена их семей.

Отметим, безработица стала хронической в развитых капиталистических странах в ХХ веке[1027]. О возросших ее масштабах свидетельствуют следующие данные. В течение 70-х – 90-х гг. прошлого века в странах «большой семерки» имело место резкое падение занятости. Так, в Англии, США и Италии, переживавших быструю деиндустриализацию, доля занятых в обрабатывающей промышленности сократилась с 38,7 до 22,5 %, с 25,9 до 17,5 %, с 27,3 до 21,8 % соответственно; в Японии и Германии доля промышленной рабочей силы сократилась с 26,0 до 23,6 % в первой из этих стран и с 38,6 до 32 % во второй в 1987 году. Канада и Франция занимали промежуточную позицию, сократив занятость в обрабатывающей промышленности с 19,7 (в начале 70-х гг.) до 14,9 % и с 27,7 до 21,3 % соответственно[1028].

Подобные процессы были характерны и для стран ОЭСР. В них с 70-х гг. ХХ в. безработица имела тенденцию к быстрому росту. В начале 80-х гг. число безработных в этих странах приблизилось к 30 млн. человек, а во второй половине 90-х гг. их общее число превысило 32 млн. человек. В 1999 г. оно составляло 34 млн. чел. Это больше, чем вся совокупная рабочая сила таких стран, как Великобритания и Швеция вместе взятые (в 1999 г. – 29,1 и 4,4 млн. чел., соответственно). С развитием накопления капитала, процессов автоматизации и роботизации, появлением безотходного производства проблема безработицы становится все более острой, массовой по своему масштабу и все более продолжительной. Например, средняя продолжительность безработицы в США увеличилась с 9,3 недель в 1947–1949 гг. до 11,87 недель в 1970–1979 гг. и до 15,37 недель в 2000–2003 гг.

II. Циклическое движение реальной заработной