Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 2 - Николай Васильевич Сычев

обстоятельствами, анализ которых сюда не относится»[1001].

Отсюда «понятна глупость той экономической мудрости, которая проповедует рабочим, что они должны сообразовывать свою численность с потребностями капитала в возрастании. Сам механизм капиталистического производства и накопления постоянно сообразовывает численность рабочих с этими потребностями капитала в возрастании. Первое слово этого сообразования – создание относительного перенаселения, или промышленной резервной армии, последнее слово – нищета все возрастающих слоев активной рабочей армии и мертвый груз пауперизма.

Закон, согласно которому все возрастающая масса средств производства может, вследствие прогресса производительности общественного труда, приводиться в движение все с меньшей и меньшей затратой человеческой силы, – этот закон на базисе капитализма, где не рабочий применяет средства труда, а средства труда применяют рабочего, выражается в том, что чем выше производительная сила труда, тем больше давление рабочих на средства их занятости, тем ненадежнее, следовательно, необходимое условие их существования: продажа собственной силы для умножения чужого богатства, или для самовозрастания капитала. Таким образом, увеличение средств производства и производительности труда, более быстрое, чем увеличение производительного населения, получает капиталистическое выражение, наоборот, в том, что рабочее население постоянно увеличивается быстрее, чем потребность в возрастании капитала»[1002].

Подводя краткие итоги своего исследования, К. Маркс отмечал, что данный закон есть неизбежный продукт взаимодействия двух обусловливающих друг друга процессов: производства прибавочной стоимости и накопления капитала. В этой связи он писал: «… При анализе производства относительной прибавочной стоимости мы видели, что при капиталистической системе все методы повышения общественной производительной силы труда осуществляются за счет индивидуального рабочего; все средства для развития производства превращаются в средства подчинения и эксплуатации производителя, они уродуют рабочего, делая из него неполного человека (einen Teilmenschen), принижают его до роли придатка машины, превращая его труд в муки, лишают этот труд содержательности, отчуждают от рабочего духовные силы процесса труда в той мере, в какой наука входит в процесс труда как самостоятельная сила; делают отвратительными условия, при которых рабочий работает, подчиняют его во время процесса труда самому мелочному, отвратительному деспотизму, все время его жизни превращают в рабочее время, бросают его жену и детей под Джаггернаутову колесницу капитала. Но все методы производства прибавочной стоимости являются в то же время методами накопления, и всякое расширение накопления, наоборот, становится средством развития этих методов. Из этого следует, что по мере накопления капитала положение рабочего должно ухудшаться, какова бы ни была высока или низка его оплата. Наконец, закон, поддерживающий относительное перенаселение, или промышленную резервную армию, в равновесии с размерами и энергией накопления, приковывает рабочего к капиталу крепче, чем молот Гефеста приковал Прометея к скале. Он обусловливает накопление нищеты, соответственное накоплению капитала. Следовательно, накопление богатства на одном полюсе есть в то же время накопление нищеты, муки труда, рабства, невежества, огрубления и моральной деградации на противоположном полюсе, т. е. на стороне рабочего класса, который производит свой собственный продукт как капитал»[1003].

Мы сознательно привели целиком эти высказывания К. Маркса, в которых дано определение сущности всеобщего закона капиталистического накопления в двух взаимосвязанных аспектах: 1) развернутом, или широком; 2) сжатом, или узком. Но и в том, и в другом случае в них подчеркивается антагонистический характер капиталистического накопления.

По словам К. Маркса, этот антагонистический характер последнего, причем в различных формах, признан экономистами, хотя они смешивали с ним отчасти аналогичные, но, тем не менее, существенно отличные явления, свойственные докапиталистическим способам производства.

Так, например, один из крупных экономистов XVIII столетия, венецианский монах Ортес рассматривал антагонизм капиталистического производства как всеобщий естественный закон общественного богатства[1004]. Приблизительно через 10 лет после Ортеса другой экономист, англиканско-протестантский священник Таунсенд в совершенно грубой форме возвеличивая бедность как необходимое условие богатства[1005], утверждал, что все дело сводится к тому, чтобы сделать голод постоянным для рабочего класса, являющегося следствием действия закона народонаселения в особенности среди бедных[1006]. Таким образом, «если венецианский монах в жребии судьбы, увековечивающем нищету, видел оправдание существования христианской благотворительности, безбрачия духовенства, монастырей и богоугодных заведений, то протестантский обладатель прихода, напротив, открывает в этом предлог для осуждения английских законов о бедных, в силу которых бедный имел право на жалкое общественное вспомоществование»[1007].

По мнению крупного российского экономиста А. Шторха, порожденный прогрессом общественного богатства полезный (трудящийся) класс выполняет все виды работ, обеспечивая тем самым досуг и иные условия жизни других классов[1008]. Поэтому А. Шторх ставил «перед собой вопрос, в чем же собственно заключается преимущество этой капиталистической цивилизации с ее нищетой и деградацией масс перед варварством?» Он находил «только один ответ: в безопасности!»[1009]

Согласно швейцарскому экономисту С. Сисмонди, в капиталистическом обществе, покоящемся на прогрессе промышленности и науки, рабочие своим трудом создают богатство, служащее источником существования нерабочих, которые ведут праздный образ жизни[1010].

И, наконец, Дестют де Треси, холодный буржуазный доктринер, грубо заявляет: «Бедные нации суть те, где народу хорошо живется, а богатые нации суть те, где народ обыкновенно беден»[1011].

Как видим, буржуазные экономисты лишь описывали антагонистический характер капиталистического производства. В противоположность этому К. Маркс впервые доказал: 1) что при капитализме продается и покупается непосредственно не труд, а рабочая сила; 2) что производство прибавочной стоимости, независимо от ее превращенных форм (прибыли, процента, ренты и т. д.), есть основной закон капиталистического способа производства, или капиталистической экономики; 3) что все методы производства прибавочной стоимости являются в то же время методами накопления капитала, а всякое расширение накопления капитала, наоборот, становится средством развития этих методов; 4) что возникновение относительного перенаселения, или безработицы, есть неизбежный продукт капиталистического накопления; 5) что по мере накопления капитала положение наемного рабочего должно ухудшаться, какова бы ни была, высока или низка, его заработная плата.

§ 5. Иллюстрации всеобщего закона капиталистического накопления

Они основываются на обобщении обширного фактического материала, посредством которого раскрываются социально-экономические последствия, обусловленные действием данного закона. В этой связи К. Маркс выделил шесть пунктов, касающихся сути этих последствий.

В первом пункте рассматривается экономическое развитие Англии в течение 1846–1866 гг., т. е. двадцатилетнего периода, как наиболее благоприятного для изучения капиталистического накопления. Последнее стало возможным благодаря тому, что в этот период капиталистический способ производства достиг своей классической зрелости в данной стране. Поэтому для нее были характерны: гигантский прогресс промышленного производства, охвативший различные отрасли английской экономики; более быстрый прирост абсолютного населения в сравнении с относительным приростом, или нормой прироста, который все время понижался; непрерывный рост богатства, в частности, в форме прибыли и земельной ренты, обложенных подоходным налогом; быстрое накопление капитала, сопровождавшееся его концентрацией