Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 2 - Николай Васильевич Сычев

стремлении размножаться быстрее, чем это допускается находящимся в их распоряжении количеством пищи»[988].

По мнению Т. Мальтуса, это естественный и вечный «закон», который присущ не только человеческому обществу, но и царствам растений и животных. Ибо последние, подобно людям, «следуют своему инстинкту, не останавливаемые предусмотрительностью относительно лишений, которые может испытывать их потомство. Недостаток места и пищи уничтожает в обоих царствах то, что переходит границы, указанные для каждой породы»[989].

Абсолютизируя биологическое начало как таковое, и подтасовывая реальные факты, Т. Мальтус утверждал, что возрастающее население земного шар удваивается каждые 25 лет. В это связи он выделил две глобальные закономерности, определяющие данный процесс: 1) рост населения происходит в геометрической прогрессии и может быть изображен следующим рядом чисел: 1, 2, 4, 8. 16, 32 и т. д.; 2) увеличение количества средств существования людей, напротив, происходит в арифметической прогрессии и может быть изображено таким рядом чисел: 1, 2, 3, 4, 5, 6 и т. д. Отсюда следует вывод, согласно которому необходимо сдерживать чрезмерное размножение населения вследствие ограниченности средств существования, обусловленной производительностью земли[990].

Подобное сдерживание может быть достигнуто посредством нравственного обуздания человеческих поступков, искоренения разных пороков и устранения различного рода несчастий. Однако наиболее «эффективными» являются такие социальные бедствия, как эпидемии, болезни, высокая смертность, войны и т. д. Будучи специфическими «благами» для человечества, они уничтожают излишнее количество людей и тем самым приводят в равновесие закон постоянного возрастания населения и закон возрастания средств существования.

Выдвинув столь циничное положение, Т. Мальтус заявлял, что главная и постоянная причина бедности, голода и безработицы коренится не в общественных отношениях, а в последствиях, порождаемых законом народонаселения. Ибо она «мало или вовсе не зависит от образа правления или от неравномерного распределения имущества; не во власти богатых доставить бедным работу и пропитание, поэтому бедные, по самой сущности вещей, не имеют права требовать от них того и другого. Эти важные истины вытекают из закона народонаселения, который при ясном изложении доступен самому слабому пониманию. Поэтому, раз убедившись в них, низшие классы высказывали бы больше терпения в перенесении тягостного положения, в котором они могут оказаться. Нужда не вызывала бы в них такого негодования против правительства и богатых людей; они не выражали бы постоянной готовности к неповиновению и мятежу, а получая вспомоществование от общественного учреждения или частного лица, они чувствовали бы больше признательности и лучше ценили бы его»[991]. Таким образом, по автору, главная «истина» заключается в том, что низшим классам нужно прежде всего «уразуметь» суть закона народонаселения и стремиться к сотрудничеству с господствующими классами, а не к неповиновению, негодованию против правительства и богатых людей и уж тем более не к тому, чтобы революционным путем уничтожить существующий общественный порядок.

Будучи апологетом этого порядка, Т. Мальтус писал: «Весьма вероятно, что общие основания общественного здания останутся неизменными. Мы имеем основания полагать, что всегда будут существовать крупные собственники и рабочие; но положение каждого из этих классов и их взаимные отношения могут быть изменены таким образом, чтобы увеличить гармонию и красоту целого»[992]. Иными словами, хотя наличие противоположных классов капиталистического общества вечно, тем не менее по мере его развития классовые противоречия устраняются, поскольку оно становится гармоничным и целостным.

Коренные пороки мальтузианской «теории» народонаселения выражаются в следующих положениях.

Во-первых, Т. Мальтус заимствовал ее основные идеи у своих предшественников, истолковывая эти идеи весьма превратным образом. Поэтому, например, К. Маркс не счел нужным подробно разбирать этот «ученически-поверхностный и поповски-напыщенный плагиат», ограничившись лишь небольшими, но исключительно глубокими замечаниями. Вот одно из них: «Мальтус воспользовался, … андеросоновской теорией ренты для того, чтобы впервые дать своему закону народонаселения одновременно и политико-экономическое и реальное (естественно-историческое) обоснование, тогда как заимствованная им у предшествовавших писателей нелепость насчет геометрической и арифметической прогрессии была чисто химерической гипотезой»; ведь «детальное сравнение его сочинения с работами Андерсона показывает, что Мальтус знает Андерсона и пользуется им. Мальтус вообще был профессиональным плагиатором. Достаточно лишь сравнить первое издание его сочинения о народонаселении с … сочинением его преподобия Таунсенда, чтобы убедиться, что Мальтус не перерабатывает сочинение Таунсенда как человек свободной творческой мысли, а списывает и пересказывает как рабский плагиатор, хотя нигде не называет его, утаивая его существование»[993].

Во-вторых, данная «теория» покоится на подмене социальных закономерностей природными, а потому в соответствии с ней закон народонаселения объявляется вечным законом и человеческого общества, и царства растений, и царства животных, сущность которого всегда остается неизменной, выражающейся в ограниченности места и пищи, что препятствует быстрому размножению представителей последних. Однако это не биологический, а социальный закон. Как показал К. Маркс, каждому исторически определенному обществу присущ свой особый, имеющий специфические черты, закон народонаселения.

В-третьих, несостоятельность этой «теории» состоит в том, что она вступает в противоречие с реальными фактами. Так, вышеупомянутая геометрическая прогрессия была выведена на основе прямой фальсификации этих фактов: автор оперировал сложными расчетами о росте населения США в XVIII веке, игнорируя при этом то, что число жителей данной страны увеличивалось не столько за счет естественного прироста населения, сколько за счет обильного притока иммигрантов.

В-четвертых, столь же несостоятельным является и ее основной тезис о неизбежном отставании развития производства средств существования от роста населения. Ибо она игнорирует научно-технический прогресс, развитие производительных сил, в результате которого количество средств существования увеличивается быстрее, чем растет население. Именно на это обстоятельство обращал внимание российский мыслитель Д.И. Писарев. Подвергая критике рассматриваемую «теорию», он привел следующие статистические данные: например, «во Франции в 1760 году было 21000000 жителей и на каждого человека по 450 литров различного хлеба; в 1840 году жителей было 34000000, а хлеба приходилось на каждого по 541 литру, да кроме того были введены в употребление картофель и различные овощи, которые в 1760 году не были известны в народном хозяйстве; картофеля и овощей получалось в 1840 году по 291 литру на человека; стало быть, всего питательного продукта добывалось на человека по 832 литра. Число жителей увеличилось только на 60 процентов, а количество пищи утроилось, так что Мальтус и его закон на этот случай оказались непригодными»[994]. При этом автор подчеркивал, что во Франции земледелие далеко еще не использовало всех достижений и открытий науки, которая к тому же продолжает развиваться. «Следовательно, в настоящее время делать какие-нибудь выводы о производительных силах природы и о будущих успехах человечества – значило бы только обнаруживать ту близорукость и заносчивость, которые всегда свойственны самолюбивому невежеству»[995].

В целом «теория» народонаселения Т. Мальтуса имела