О СССР – без ностальгии. 30–80-е годы - Юрий Николаевич Безелянский

как написала Марина Кудимова в сборнике «День поэзии, 1982 год»:

Стою в очередях и нахожу утеху

В том, чтобы выяснить, за кем же я стою…

И снова хочется цитировать Салтыкова-Щедрина и его письмо к тётеньке с вопросами, почему у нас всё так. Почему у нас, как писал уже Василий Розанов, «всё – тише, глаже. Без этих Альп… Все Валдайские возвышенности, едва заметные даже для усталой лошадки…». А если уж пирамиды, то пирамиды Бесхозяйственности, Глупости, Догматизма… Ах, ответь, милая тётушка, прошу тебя, почему?.. Но молчит старушка…

24 марта

Поездка позади, но не забывается. 23 марта, сидя в редакции на Студенческой, сочинял:

Мой месяц март, коварный и жестокий,

Иллюзий месяц и надежд пустых.

Вначале выпал снег глубокий,

А после стал предельно рыхл.

Тепло нагрянуло, и сразу

Всё застучало, потекло…

И тротуары непролазны,

И ветер дует под пальто.

И хочется сидеть у печки,

Вино сухое попивать

И вспоминать одно местечко,

Где было просто благодать.

На работе смерти, юбилеи, приходы-уходы. Ушёл Юра Медведев – пришёл Владимир Иванов, изношенный и болезненный, ещё один парашют, спустившийся с небес. Ходим в кино. Были на выставке ФРГ. В Домжуре слушал лекцию зампреда Госплана СССР Либединского. Перекосы в экономике, диспропорции. Сколько собрали зерна в 1981 году? Ни в одном статистическом справочнике не найдёте – зерно покупали за золото… Либединский возложил надежды на ЭВМ и мудрое 695-е решение (о хозяйственном механизме).

2 мая

Накануне Первомая Ще сидела в моей комнате и листала журналы «Англия» и «Гутен Таг», а я делал выписки из второго тома Мандельштама «Четвёртая проза», «Египетская марка», «Шум времени». Какое богатство ассоциативных рядов и связей! И такого гениального человека загубили. «И страшно жить, и хорошо», – восклицал Осип Эмильевич. «Мы стреляем друг у друга папиросы и правим свою китайщину…» Мандельштам – этот дервиш с гранитных набережных холодного Санкт-Петербурга, мечтал съездить на греческие острова Саламин и Лесбос… мечтал об эллинских цикадах… Не довелось. Разрешили съездить только в Армению…

О себе. Болит сердце, отдаёт в руку. Лечусь работой: начал делать второе расширенное издание своего Календаря. 56 страниц напечатал, а только ещё 7 января… Эта громадина давит меня, а бросить не могу: архиинтересно. А когда же придёт черед «голубушке прозе»?..

Из записок по Вильнюсу

Если не ошибаюсь, то 26-я командировка. Вильнюс, промкомбинат. 7 июня полетел туда самолётом. Встретили меня на «Волге» директор комбината Витаутас Бальчунас и главный механик Мечислав Дурко. Поместили в интуристскую новую гостиницу «Даугава», которую строили 10 лет и ещё не закончили. Шикарный полулюкс, с двумя туалетами, и это не «Нью-Адмирал» в Александрии!.. Работа на комбинате (осмотр, знакомства, интервью) перемежалась с хорошим застольем в ресторанах. В Вильнюсе походил по улице Марка Антокольского (он здесь родился). Посетил костёл Петра и Павла (памятник XVII века), он считается шедевром барокко. Осмотрел кафедральный собор. Поднялся на гору, где возвышается башня Гедиминаса. Вспомнились чьи-то стихи:

Я стою на башне Гедимина.

Рядом Польша.

Подо мной Литва…

У Вильнюса богатая история. В 1811 году Вильно был третьим по численности населения городом Российской империи – после Москвы и Петербурга.

9 июня на комбинате. Говорил с ветеранами и молодыми. Простые люди, простая работа: косынки, фартуки, пододеяльники… Бальчунас говорит: «Надо гостю показать Тракай», – и меня везут в Тракай. На озере Гальве стоит замок островного типа, он соединён мостами. И всё же Тракай – не Брюгге. Возвращаюсь в Вильнюс и досматриваю город: часовню-усыпальницу князя Казимира, костёл св. Анны из красного кирпича… 10-го ещё раз гулял по Вильнюсу. Заходил в магазинчики, не Запад, но всё чистенько, аккуратненько и без московских ужасных очередей… А далее – самолёт и Москва.

26 июня

Всё было вроде ничего, но жизнь полна сюрпризов, и часто печальных: 22-го В.П. стало плохо, вызвали «скорую», а потом тащили её с 4-го этажа на простынях вниз. В.П. была распластанная и белая, снова дыхание смерти. Больница в 6-й раз, на этот раз 19-я на Красной Пресне. И соответственно, у нас с Ще снова ломка жизненного уклада, жизнь вдвоём и совсем иная атмосфера… Вышел на работу, там Козлов в своей каморке развлекается магом, и звучат разухабистые песенки: «Люблю я труд, но только лишь газету…» Ну, и «в семь сорок он приедет… Он выйдет из вагона и двинет вдоль перрона…». И конечно, «Там были девочки Тамара, Роза, Рая / И спутник жизни – Стёпа-Шмаровоз». Наша интеллигенция ну никак не может жить без блатняка! Может быть, это просто вызов официальной пресной жизни?..

Умер дядя Шура – последний могикан из рода Кузнецовых, мамин старший брат, который за ней присматривал и, кажется, порицал за брак с отцом. Кулибин-самоучка, смастерил в 40-е годы сам телевизор и иногда давал нам, младшим, посмотреть волшебное действо по маленькому экрану. Был замкнут, нелюдим, многие утверждают, что я на него немного похож, и даже внешне. Всю жизнь прожил с тётей Симой без детей…

Что ещё? Причуды погоды. Рутина работы. Тиски долгов. Редкие всплески уютности и радости.

23 июля

Пока В.П. находилась в больнице, мы пребывали в своеобразных каникулах, в благостной тишине дома, без обид и поджатых губ… Но жизнь не даёт скучать: то отравились вдвоём (пельмени Дмитровского завода), то меня «прострелило» – адская боль в пояснице с отдачей в ногу. Но и у наших знакомых дела со здоровьем не лучше. А тут ещё одиссея с ремонтом «Темпа». Отключили горячую воду. Сломалась какая-то труба. В больнице у В.П. ночью брякнулась одна больная: из туалета торчат одни ноги. Все переполошились, все, кроме безмятежно дрыхнувшей медсестры. Один мужик растормошил её: «Они все передохнут, пока ты спишь!..» Вот такая кругом идёт се ля ви, как говорят французы.

Отрадной была поездка в Калистово, где мы с Аркадием Болдинским от души постучали в мяч. Пробили друг другу пенальти. И даже сделал несколько пробежек и рывков, – ох, где моя молодость?!. Немного гостили у нас Додо и Лика с дарами из Тбилиси. Витя Асаулов устроил меня в пресс-центр Спартакиады народов СССР (всё делается только по знакомству). Побывал на матче Киргизия – Казахстан. Болельщиков практически нет, одна милиция и солдаты…

13 августа

Снова дома в полном составе, и снова укоры Ще: «Всё делаешь не так, как надо!» А как надо, знает только В.П.