Петербургские хроники. Роман-дневник 1983-2010 - Дмитрий Дмитрий

4. Поэтому я Вам скажу так: если народ такого согласия не давал, то смены строя и не будет, как бы ни изображали переход к капитализму «полностью и окончательно». Дело в том, что общественный строй создается не политиками, а творится всем народом.

Видимо, это понятно и Вам с вашими взглядами, если Вы так волнуетесь по поводу того, что кто-то там повылазил из щелей. Но не надо волноваться: люди из щелей политики не делают. Политику делают людские массы, которые не прячутся по щелям, поскольку таких больших щелей нет. Да и по щелям прячутся те, кто живет с нечистой совестью.

5. Дались вам всем эти магазины! Неужели в этом и состоит цель людей «ваших взглядов»? Неужели ради того, чтобы построить торговый центр и нафаршировать его залежалыми западными и китайскими товарами, необходимо продавать по частям свою страну? Точно так же, как быть довольным немецкими магазинами на оккупированной территории во время войны? Такие люди, разумеется, бывают очень недовольны, если их лишают возможности ходить в хорошие немецкие магазины (они и сейчас лучше наших), так как в этом для них состоит весь смысл жизни.

А Вы не задумывались, почему у нас магазины хуже, чем у немцев? Да потому что есть люди, подобные Вам: раньше они любили спецраспределители, а сейчас влюблены в элитные магазины, а еще лучше — в немецкие. Так что мало что изменилось. Всё постсоветское — это «перевертыши» советского.

6. Теперь о «перемирии». Разумеется, мир лучше войны, — кто спорит. Но у войны есть свои законы, которые в мирное время становятся непонятными. Если Вам приходилось участвовать в драке, то Вы знаете, что после драки всегда хочется всё сделать иначе и умнее. Так что не надо поучать участников войны, которую они триумфально выиграли, как нужно было воевать. Да, погибло ок. 30 млн. человек. Но большая часть — не на поле боя, а под бомбежками, артобстрелами, повешены и расстреляны, замучены в застенках гестапо и в концлагерях. Один Ленинград положил на алтарь свободы миллион жизней. И ведь воевали больше на территории нашей страны, а не Германии и Западной Европы, что не могло не увеличить числа погибших.

Правда, освобождая Европу, мы тоже потеряли больше миллиона своих солдат. И кто подсчитал, какое должно было быть число погибших? Такое число жертв, возможно, было известно только Господу Богу. И кощунственно сейчас утверждать, что эти жизни были отданы за свободу даром. Они были отданы за то, чтобы мы с вами мирно жили и общались в Интернете. Скажем им за это спасибо. Такое перемирие было достигнуто тем, что 64 года назад Берлин был взят и нацистская Германия капитулировала. На другое перемирие советские солдаты времен войны были не согласны. Так они решили.

Сергей Иванович Иванов: Уважаемый г. Козырьков — Вы излагаете не правду, а официальную версию событий, а я описываю факты, рассказанные реальными людьми. И я ничего не имею против социализма — при этом не рассматриваю явления как «запечатанные пакеты» — у немцев было много плохого, но они были, прежде всего, социалистами, и я, прежде всего, ценю то, что они выбили из мировой буржуазии более высокий уровень жизни для народа (хотели для немцев, а получилось для всего мира фактически). Именно фашисты создали «современность» как мы ее понимаем — они начали с деревянных аэропланов и быстро пришли к ФАУ и реактивному истребителю «Ласточка». Они начали строить благоустроенные кварталы для рабочих. А известно, что всеми сейчас любимый Сталин жилищным строительством себя вообще не утруждал. Дальше: я сторонник подхода А. Паршева к экономике — он прямо сказал, что капитализм в России невозможен по географическим условиям, и наметил два исхода из проблемы: или разъезд народа по более теплым странам или закрытая «сталинская» экономика… Я бы выбрал отъезд. А на практике дело явно идет к сталинизму, и виновата здесь география — холодно здесь, отсюда неконкурентоспособность и т. д. Да, уважаемый г. Козырьков, магазины мне «дались»! Для меня эстетика, особенно собственный внешний вид, много важнее разных спекулятивных «великих идей» типа патриотизма, территориальной целостности и пр. Без этого прожить можно — без джинсов нельзя. ‹…›

Поэтому я давно сделал вывод, что приход к власти немцев, скорее всего, был бы для страны благоприятен. Война бы затихла и постепенно всё бы утряслось. Мой дальний родственник был у немцев в плену (несколько раз!), они его лечили, он потом уходил к партизанам — в партизанских отрядах было, по его словам, полно немцев, видно, не желающих воевать. Короче, люди, по его словам, отбывали повинность и ждали, когда все кончится. Моя жизнь вообще подходит уже к концу, я ей недоволен и во многом считаю виноватой именно московскую (азиатскую) идеологию — поэтому всё это и пишу.

Еще идет драка на «Форуме „ЛГ“», где к третьей странице забывают, с чего начали, и переходят на личности. Народ дерется за свое прошлое. А за что осталось драться? Жизнь кончается, когда не за что умирать! Прошлое мы им не отдадим, иначе и будущее будет принадлежать Абрамовичу и Ко. Как мне сказали в редакции, обсуждение статьи раскинулось по Европе — на сайте «ЛГ» повесили ссылку на нее, которую переносят на другие форумы, в частности, в Германию.

27 мая 2009 г.

Вышло очередное приложение к «Литературке», наш «Невский проспект». Помимо стихов, рецензий и обзоров, в нем — отрывки из новой книги Андрея Измайлова «Судьба референта»:

* * *

Прозаик дядя Миша Демиденко вместе с прозаиком дядей Женей Кутузовым опять нахулиганили.

На секретариате решают, как их наказать. Впредь творческих командировок не давать, общественное порицание вынести…

— И литфондовской дачи лишить! На сезон! — увлекается возмездием первый секретарь Чепуров.

— Позвольте! — встает директор Литфонда «полковник» Мустафаев. — Даю справку! Литфонд был создан задолго до возникновения Союза писателей. И создан он был, как сказано в его уставе, «для помощи нищим и спившимся литераторам». Так что позвольте вам не позволить.

Устав — святое. Не лишили хулиганов литфондовских дач. Ни на сезон.

* * *

На секретариате рассматриваются прошения писателей на творческие командировки.

— Михаил Демиденко просится в Бирму, — докладывает секретарь по оргработе Воля.

— Обойдется! — говорит Чепуров. — Он опять нахулиганил, а мы его — в Бирму! Обойдется! Отказать.

— Да пусть едет! — машет рукой Воля. — Что там в Бирме?! Только инфекция и инфляция! Ему же хуже будет!

— Ладно. Тогда пусть едет.

Неплохо я знал наших хулиганов дядю Мишу и дядю Женю. Первый описан в моем рассказе «Китайская картина», второй сотворил предисловие к моей первой книжке «Мы строим дом».

Веселые и озорные люди были в писательском мире!

1 июня 2009 г. С.-Петербург.

Три дня писал для «Авроры» историю встречи с Владимиром Высоцким в 1974 году. Назвал «Потерянное интервью». Добавил эссе о Конецком и рассказ «Самовар графа Толстого» — получилась подборка, связанная с моим институтом. Номер посвящен 200-летию Института водяных и сухопутных сообщений, который я закончил в 1973 году, и назывался он к тому времени уже Ленинградским институтом водного транспорта.

10 июня 2009 г. Зеленогорск.

Дневника в прямом смысле не веду. Лишь иногда скину что-нибудь в профильную тетрадь или файл. Почему?

Дел — навалом, записывать свой малоинтересный быт некогда. Самоорганизация же у меня располагается на уровне ниже среднего. Зато пишу колонки и прочую журналистику, выпускаю приложение к «ЛГ» «Невский Проспект».

Тешу себя, что мой «Очевидец» — другая форма дневника… Живу жизнью не внутренней, а внешней — не покидает меня надежда на справедливое обустройство России.

По петербургскому «Радио России» опять читают мои рассказы из книги «Чикагский блюз». Это уже пятое, наверное, чтение. Пустячок, а приятно.

Сегодня в «ЛГ»:

Съезд разрушителей

Читая в прошлом номере «ЛГ» колонку Юрия Болдырева — одного из весьма осведомленных политиков и талантливого публициста, — надеялся из первых уст узнать об истинных причинах поведения членов Межрегиональной депутатской группы, наделавшей немало дел и шума в стране под названием СССР. И не узнал.

Например, Юрий Болдырев пишет: «По Конституции Съезд был высшим органом власти в стране, способным принять к своему рассмотрению любой вопрос…» Но почему Съезд первым делом осудил пакт Молотова — Риббентропа и назвал его юридически несостоятельным, подав тем самым республикам Прибалтики и Молдавии отчетливый знак — вас продали и оккупировали плохие русские парни по сговору с фашистами, и вы просто обязаны выйти из состава СССР? Произошло это из любви депутатов к исторической справедливости или по иным причинам? Кто инициировал первоочередное рассмотрение этого банального с точки зрения военной истории документа и сделал из него информационную бомбу огромной разрушительной силы? И как эти люди восприняли, например, последующие бомбардировки Югославии, оккупацию Афганистана, Ирака, бойни мирного населения в Ливане и секторе Газа? С какими протестами выступили защитники демократии и свободы малых народов?