Этика Райдера - Дмитрий Костюкевич

– Да.

– Звезда смерти!

– Иди ты.

– А армия у них там есть?

– Разумеется.

– Мощная?

– Весьма. Только нам про неё мало что известно.

– Шагающие роботы, плазменные пушки, фотонные торпеды, межгалактические круизёры?

– Вот тебя плющит… Неплохо ты готовишься к встрече Ксюши. Уже набрался наверно? А! К слову сказать, тут есть такое улётное пойло! Уносит – чума!

– Ну?

– «Джаожуй» называется. Им тут вся делегация глотки полощет.

– Полощет?

– Ну, на людей не было рассчитано, поэтому глотать нельзя.

– Правда что ли?

– Да, бактерии какие-то. Могут вызвать необратимые мутации. Убойная вещь!

– Да ну нах! Бактерии, мутации, с ума что ли посходили?

– Ага, тебе дать попробовать, потом за уши не оттянешь.

– Наркотическое…

– А вот нет, представь себе, не наркотическое.

– И что? Никто не глотает? А если случайно?

– Есть нейтрализатор.

Антон закончил вытирать стол, открыл банку с оливками и, подворовывая себе в рот по одной-две, принялся нарезать ароматные шарики на крохотные зелёные колечки.

– Ну, это ладно, – прожёвывая оливку, оборвал он Вадима. – Что там с нашими-то баранами?

– Ты про кого?

– Про этих, что в тайге приземлились и теперь расползаются по городу, как тараканы.

– В этом направлении мы тоже работаем. Недавно отправили заявку на созыв внеочередного заседания президиума совета…

– Ну, понеслась, – едва слышно прошипел себе под нос Антон, но Галантай не услышал.

– …с целью решения вопроса о прекращении скрытого содействия незаконной иммиграции тектумов на Землю. Решение по этому вопросу будет принято в самое ближайшее время. Мы не теряем надежды на позитивные изменения по этой важной для нас проблеме. В случае отказа, собираемся поставить вопрос об увеличении выделяемых финансовых средств и продовольствия на содержание растущей колонии тектумов. Необходимые пришельцам продукты мы вынуждены покупать за валюту, которой у нас практически нет.

– А! Вот это молодцы. Сорвать бабки точно не помешает. И на дороги ещё! Дороги пришельцам тоже нужны. И больницы, и благоустройство дворов, детских садов, школ…

– Об этом тоже шла речь на нашем предварительном совещании.

– Правильно. Пусть выделяют. Наши чиновники всегда знали, как правильно распорядиться казёнными деньгами, – Антон закинул в рот очередную оливку. – То пенсионерам раздадут, то бедных накормят.

Вадим затих.

– Ладно, всё с тобой ясно.

– Да не обижайся ты, шучу же.

– Шутник. – Вадим прокашлялся, – Сходи всё же к Катюхе, узнай, что там? Окей? Проведи журналистское расследование.

– Добро.

– Давай, – сказал Вадим, друзья попрощались, и смартфон умолк.

День заканчивался. Антон включил свет, и кухня окрасилась в тёпло-оранжевый цвет. Тишина вместе с тенями расползлась по углам, сделалось уютно и одиноко. Антон включил телевизор, вымыл руки и достал тесто. Он разделил его на две половинки, скатал из одной шарик, принялся плющить и растягивать, стараясь вылепить блин. Та же участь постигла и вторую половинку. Затем, выложив оба блина на противень, смазал их томатной пастой и взялся за пармезан. Следом пошли в ход томаты, лук, грибы, оливки и перчики – в общаге он был мастером пиццы – руки сами выполняли отточенные годами движения. Последними, поверх помидоров, легли порезанные листья базилика и сухая приправа из прованских трав. С удовлетворением посмотрев на часы, Антон подошёл к духовке, открыл крышку и задвинул в разогретое чрево оба противня. В этот момент со стороны открытого балкона раздался глухой удар и запищали автомобильные сигнализации.

Антон выглянул. В густом вечернем сумраке машины играли разноцветными лампочками, делая двор похожим на новогоднюю ёлку. Две фигуры в чёрных куртках подошли к «феррари», между ними вспыхнула зажигалка. На матовом капоте красной машины чернела глубокая вмятина. Отскочивший в сторону кирпич лежал рядом. Мужики подняли голову вверх, пытаясь высмотреть хулигана. Антон глянул вниз и, заметив, как Ксюша наблюдает за парковкой своей машины, быстрым шагом вернулся к духовке. Он выставил температуру и время, проверил пиццу и начал убирать со стола ненужные продукты. Когда Ксюша поскребла в дверь (она любила так делать, когда была в хорошем настроении), на столе уже стояло вино и горели свечи.

Он успел.

1.7

Гатчина

сентябрь, 2030

Заключительный фильм «Тёмной башни» Печа с Силей ждали пять лет, с того самого момента, как побывали на премьере первой серии.

Magnum opus5 о странствиях Роланда Дискейна по «сдвинувшемуся» миру Стивен Кинг писал тридцать лет. Киношники управились с экранизацией резвее, но – хвала револьверам и картам Таро – не так шибко, чтобы похерить ужатыми сроками, съёмкой на бегу, спринтерским монтажом дух и атмосферу произведения, клубящуюся смесью пороха и песка. Даже с актёрами в масть попали, только Сюзанну Дин нашли слишком смазливую – напрочь забываешь про её инвалидность.

«Человек в чёрном пытался укрыться в пустыне, а стрелок преследовал его». Одно из тех начал, что врезаются в память, похищают тебя с первой строки. Второе место в собственном рейтинге любимых романных зачинов Печи – сразу после «Идущих» Бентли Литтла: «Джон Хокс умер, но продолжал идти». Главное – начать движение с первой строки рукописи.

«Человек в чёрном пытался укрыться в пустыне…» Так начался и закончился цикл «Тёмной башни», на который Кинга вдохновили [битая ссылка] поэмы [битая ссылка] Роберта Браунинга и [битая ссылка] Томаса Элиота. С последней страницей изменился сам Печа. Кинг не обманул, не разочаровал, замкнув сюжет в кольцо (тем более король ужасов предупреждал, лукавя, конечно, понимая бессмысленность затеи, но: не читайте дальше, оставьте всё как есть, Роланда, вошедшего в башню, его друзей – счастливых в другом измерении, оставьте, не поднимайтесь со стрелком на последний ярус!), но преподнёс парню сомнительный подарок. Теперь стрелок в его сердце постоянно брёл по бесконечной пустыне, к новой Тёмной башне, к новому кругу. Да, у него был Рог Эльда, а у читателя – надежда, что теперь-то всё закончится по-другому, но путешествие продолжалось…

«Стрелкá», фильм по первой книге, они посмотрели с Силей сразу после 2026-го Нового года. Не выходя из штопора пьянок, Печа и Силя завалились в реконструированный «Наследие Люмьер». Кинга читали оба (Силя, правда, пропустил «Волки Кальи» и «[битая ссылка] Ветер сквозь замочную скважину»), афишу приметили сразу. Они взяли билеты на дешёвый первый ряд, пропустили по несколько стекляшек пива в кафешке при кинотеатре, прихватили парочку с собой и объявились такие хорошие и начитанные в зале.

Силя месяц как вышел из СИЗО, где провёл втрое больше времени за то, что на синих бровях намял лицо и бока технарскому преподу, который завалил его на идеологии, а после так некстати подвернулся на извилистом пути обконьяченного на чей-то днюхе Сили. Вроде бы, в деле фигурировали ремень, мусорный контейнер и гематомы в области глаз. Силя вылетел из технаря и угодил в изолированную жилплощадь рядом с церквушкой, в которую его безуспешно пыталась загнать мать.

После десяти минут фильма Печа почти полностью протрезвел. Силя посасывал из горлышка пиво и носом тоже не клевал, только достал обонятельные тампоны-трансляторы – сказал, мутит мальца.

Зрелище было шикарное. Роланда Дискейна играл Клинт Иствуд – идеальный ковбой экрана, идеальный актёр, с которого Кинг и писал образ стрелка. Разумеется, сам Иствуд в силу возраста сниматься уже не мог, но тысячи «слепков», оцифрованного в 2014 году («Miramax Films», ещё не имея прав на экранизацию, умела предвидеть будущее) лица актёра, подретушированные графикой, были успешно использованы для создания главного героя. И поди отличи от живого!

Пиво выдохлось, глаза слезились, в голове крутились только что увиденные фрагменты. Единственным минусом стал мочевой пузырь Сили, который взбунтовался в самой концовке, но парень стойко терпел позывы. Пропустить хоть кадр? Выкусите, черти! Ща! Даже за литруху чешского абсента! Пялясь через очки в экран и вцепившись в подлокотники, Силя раскачивался, а вместе с ним раскачивал весь ряд и возмущённые гатчане.

– Пять Дэ! – сказал Печа перепуганному пацанёнку слева. – Эффект тряски!

Лысый мужик, похожий на капитана «Звёздного пути», попытался матом утихомирить эти качели, но широкоплечий мутноглазый Силя пообещал раскачать его после фильма, если тот «не завалит своё вафлисткое хайло».

Из зала они вышли счастливые и подсчитывающие дни до премьеры следующей серии. Ах да, Силя выбежал…

После «Стрелкá» Печа взахлёб перечитал подаренный Ником цикл – все восемь книг, паря, все восемь книг!

На полу валялась раскрытая коробка от диска с возвышающейся посреди кроваво-красного поля роз башней на обложке. «Наследие Люмьер» закрыли на очередную реконструкцию после того, как в малом зале рухнула часть потолка, хорошо хоть ночью, перепугав до привычной влаги дрыхнувшего на VIP-диванчике ваську.