Вселенская пьеса. Дилогия (СИ) - Евгения Федорова

— Яр, автомат, — хрипло напомнил я, и тот повернулся к хищнице. Запоздало, надо сказать. Если бы тварь решила нами полакомиться, она бы уже разорвала Тверского на части и приступила к коронному блюду: беззащитный Доров в собственном соку. Но кошка внезапно подскочила и метнулась прочь.

— Тебе лучше? — уточнил Яр, глядя, как улепетывает животное, получившее неожиданную свободу.

Хочешь не хочешь, плохо — не плохо, а надо было вставать и разбираться, что произошло.

Морщась и ругаясь сквозь зубы, я кое-как поднялся и задал самый обычный в такой ситуации вопрос:

— Мы где?

И оказалось, что он совершенно неуместен!

— Не знаю, — честно ответил Тверской, озабочено глядя на меня. — Сядь, сейчас упадешь ведь.

— Как мы тут оказались? — попробовал я зайти с другой стороны.

— Не знаю, — тем же заботливым тоном отозвался полковник.

Я осторожно сел обратно, разглядывая небо надо головой. Никаких лиан, никаких планирующих листов. Вокруг валяются наши вещи, словно бы…

— Пить дай, — попросил я.

Тверской протянул мне фляжку.

— Есть у меня одна идейка на счет того, что это такое, — я глотнул воды. — Похоже, мы попали в пространственную или временную аномалию.

— ЧТО?! — Яр так и не двинулся с места. — И чего теперь, мы все еще на Мэй или где?

— Навигационный прибор у тебя, — вяло напомнил я и отвернулся. Вода пошла обратно сразу же, это при том, что я уже давно ничего не ел, а тело мое сгорало от жара и жажды. Тупое тело.

Утерев губы, я снова осторожно стал пить. Маленькими глотками, делая по нескольку вдохов и выдохов после каждого глотка. Яр склонился и быстро тронул мой лоб.

— Ты провалялся двое суток, но становится только хуже.

— Как и предсказывал, — согласил я. — Сдается мне, у нас вахтенный метод: сначала ты в отключке, потом я. Теперь твоя очередь, с меня хватит!

— Ну, уж нет, — возмутился полковник. — Я тоже пас. Мы на Мэй, ближе к полюсу. Чувствуешь, стало значительно прохладнее? Прямо облегчение какое-то.

— Если день стал прохладнее, то и ночь будет холоднее, — сделал я единственный возможный вывод.

— Надо искать новое убежище, мы тут засиделись…

— Тебя долго не было, я приходил в себя…

— Бывал по делам, — отрезал Яр, но я уточнил:

— По каким?

— По важным, — полковник был очень недоволен моими расспросами.

— И что, не нашел подходящей маркировки? — уточнил я. И так все было ясно.

— Не нашел, сам с трудом ноги унес! Чертова планета, чертовы твари! Два полных магазина отстрелял, пока свою шкуру спасал, и еще один, пока возвращался.

— Повезло тебе, что мне их удалось достать, — ухмыльнулся я и с трудом встал, опираясь на приклад автомата.

— Тут поблизости какие-то камни, но радиации нет, проверим? — Тверской торопливо собирал все наши вещи в один рюкзак. И ежу было понятно, что с тем, что у меня на спине, я вес нести не смогу.

— Как скажешь, — согласился я. От воды мне стало легче, но это не значило, что лихорадка отступила. Ноги были ватными и подкашивались от слабости, хотелось только одного: лечь и снова впасть в беспамятство, но здесь, в отличие от дерева, ни о какой безопасности и речи быть не могло. К тому же произошедшее говорило само за себя: наверняка всех выживших собрали в одном месте, так что теперь округа стала еще опаснее. И, хотя выстрелов до сих пор слышно не было, я бы скорее поверил, что у участников кончились патроны, чем в то, что вокруг никого нет.

— Нахрена все это? — отвечая моим мыслям, проворчал полковник. — Сидели на дереве, никому не мешали, тот на тебе…

— Согласись, это совершенно не зрелищно, когда кандидаты, должные каждое мгновение драться за свою жизнь, прохлаждаются в относительной безопасности и минимальном комфорте…

Яр внимательно глянул на меня, но ничего не сказал. Шутки и предположения, что еще у нас оставалось?

— Да это же разрушенный город, — обалдело выдал Тверской, остановившись и привалившись к стволу дерева. Я заметил, он здорово настрополился разбираться в местных разновидностях фауны и очень ловко решал, за что можно хвататься руками, а что лучше обойти за километр.

Я так не рисковал, но, как и полковник, замер столбом. Камень и стекло смешались с корнями; высоченные деревья, словно окутали своими стволами развалины, делая пейзаж вовсе диковинным. Лабиринт из завалов и зарослей был на первый взгляд непроходим, но Яр, с жалостью глянув на мое бледное лицо, указал кончиком мачете левее:

— Там есть проход. Давай подыщем какой-нибудь целый дом и там забаррикадируемся?

— А это не будет еще опаснее? — уточнил я, подразумевая, что всякие твари тоже могут разработать именно такой план, облюбовав помещения с крышей над головой для своих гнезд.

— Я думаю, что безопаснее места до темноты нам не найти, — веско выдал полковник. — Когда ты последний раз ел?

— Давай мы будем вести светские беседы, когда доберемся до безопасного места? — обозлился я.

Яр ничего не ответил, лихо перемахнув через высокий корень, и с коротким воплем исчез. Вверх поднялся небольшой всплеск пыли, послышалась ругань.

— Ну, коль ругается, значит цел, — пробормотал я, невольно улыбаясь чужому казусу, и с любопытством перегнулся через дерево. Прямо за корнем зиял чернотой провал в земле, в котором быстро оседала пыль. При такой влажности вообще удивительно, что на Мэй существует пыль. Впрочем, скорее всего, помещение, в которое провалился Яр, было герметичным.

— Ничего себе не переломал? — уточнил я, пытаясь разглядеть что-то в темноте.

— Технологический прогресс, мля! — невпопад отозвался полковник.

— Высоко?

— Да метра полтора, и тут очень любопытно, надо сказать, так что падай сюда.

— Я б повременил, оттуда есть нормальный выход? А то я немного не в форме…

— Прыгай, я тебе говорю! — рявкнул снизу полковник.

— Тогда я не ручаюсь за последствия, — проворчал я, но торчать среди развалин, граничащих с открытым пространством, не очень-то хотелось.

— Прыгай, не бойся, тут чистый пол.

Я присел на краю дыры — из-под пальцев вниз посыпался жирный, черный грунт — примерился и в слепую сверзился вниз. Не сдержал короткого вскрика, потому что Яр ловко поймал меня внизу и поставил на ноги, но все же зацепил спину. Перед глазами все поплыло.

— Убери от меня руки, Тверской, — просипел я и присел на пол, задыхаясь от боли.

Полковник что-то виновато буркнул.

Заскрежетало — это Тверской приметив в стене низкую, закругленную сверху дверь, уперся в нее плечом. Створка нехотя сдвинулась в сторону и полковник заглянул в темноту.

— Какой-то магазин? — неуверенно уточнил я, оглядываясь. Похожая на конторку панель, лавки у стен, пустые полки рядами от пола до потолка, глубокие и длинные, словно на них лежало что-то объемное. И все покрыто пылью, довольно толстым слоем отшелушивающегося от стен рыжего крошева.

— Могу и ошибаться, но, похоже, это мастерская, — подсветив открытое помещение, поделился наблюдениями Яр. — В соседней комнате какой-то станок и рулоны материала. Ковры, может, делали или просто одежку. Потому и сухо, чтобы ткани не отсыревали, здесь отличная герметичность была, пока я не провалился через потолок.

— А жители Мэй были карликами, — проворчал я, вставая. Пришлось согнуться пополам, чтобы подойти к Яру и не задеть макушкой потолок.

— Ничего удивительного при такой-то гравитации, — вполне научно высказался полковник. — Более безопасного места и представить нельзя. Выход там, — он указал мне на каменную лестницу в зале с полками, — так что мы в любом случае не застрянем. Сейчас еще проверю, чтобы она открывалась, но, судя по тому, как здесь все сохранилось, проблем не будет. Пойду, поднимусь наверх, все проверю, закидаю листьями дыру. От хищников не поможет, но проход закроет. Может, если повезет, удастся стволом каким-нибудь закрыть. А ты, Доров, иди сюда, — он указал мне на темный угол.

— Какая забота, — немного насмешливо фыркнул я. Тверской, пока обходил помещение, успел соорудил мне из мотка толстой ткани, снятой со станка, что-то похожее на матрац.

Я уселся на подстилку и тяжело вздохнул, закашлялся и поднес к лицу ладонь. Яр подсветил. В мокроте была кровь.

— Похоже, время выходит, — сообщил я равнодушно. В голубом светодиодном луче кровь казалось маслянистой, не ярко-красной, а наоборот, черной.

— Последний раз, когда я смотрел твою спину, — сказал полковник как-то через силу, — не хотел тебя пугать…

— И что там конкретно?

— Чернота от раны расползается, похожая на выборочный некроз тканей. Идет по сосудом, покрывая спину черной сеткой Если отмирают ткани, то хана. Надо найти биостимулятор, мне кажется, эта дрянь до легких добралась. Ты дышишь так, словно тебя одного легкого лишили.