Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин

факультета животноводства… что ж, осмотримся. Здесь вестибюль, вот лестницы наверх, внизу прачечная, в том крыле на первом этаже — небольшое кафе. До пасхальных каникул оно будет открыто, пока все не разъедутся. Потолки внизу, как видите, высокие…

Гедимин покосился на плоский, вмурованный в перекрытие светильник. Потолок, и правда, был высоким — достаточно, чтобы шлем по нему не чиркал, но вставать тут на цыпочки сармат не рискнул бы.

— «Сабвэй»? — Эркенгер, пока сарматы осматривались, обнаружил в углу автомат с едой. — И ещё, вон там, — «КиЭфСи»?

Крис покачал головой.

— С февраля по апрель не обслуживаются. Если мы с ними сегодня свяжемся, раньше марта еду не привезут, — там свои планы и расчёты.

Эркенгер сдержал облегчённый вздох.

— Тем лучше. Никакой еды, кроме сарматской, здесь быть не должно, — он покосился на хмурого Маккензи. — И поблизости тоже нет рабочих автоматов? В других пустых кампусах… или не в пустых?

Человек нахмурился.

— Мне… нам не хотелось бы, чтобы сарматы разгуливали по всему университету, отвлекая студентов от занятий. Тут нет боевых экзоскелетов, так что понадеюсь на констеблей и вашу ответственность — что никто не пойдёт искать еду где-то, кроме рабочей и жилой площадок. Мистер Маккензи, если возникнет такая необходимость, существуют службы доставки, и мы…

— Никаких проблем, мистер Крис, — быстро ответил Маккензи и даже выдавил из себя улыбку. — У нас будет свой пищеблок. Давайте лучше осмотрим помещения, пригодные для сна…

…Пригнуть голову пришлось ещё на лестнице. Когда открыли первый «жилой блок», под притолокой, выпрямившись, не пролез даже Кеола. Потерев макушку, он оглянулся на Старших сарматов; во взгляде читалось сочувствие.

— Все ключи вам дадут, — откуда-то из сети жилых ячеек, собранных в блоки по четыре, вещал сопровождающий. — Это комнаты на двоих. Но есть и одиночные — кому как удобнее.

Гедимин вывернулся боком, согнулся, едва не коснувшись руками пола — и выбрался в короткий коридор, завершающийся следующей дверью. Промежуточные дверцы были хлипкими, как и те, что вели в личные отсеки; сармат выдавил бы любую из них одним пальцем. Одна была влагонепроницаемой; Гедимин осторожно приоткрыл её — чутьё подсказывало, что спровождающий успел пощёлкать по кодовым панелям, и ничего не сломается — и увидел душевую кабинку на некрупного филка и пару «приспособлений для выведения отходов». Они обычно закрывались ширмами, сейчас ширмы были сдвинуты, а окна приоткрыты, — пол уже слегка намок от тающего снега.

— По четыре филка в отсек влезет, — бодро заявил Маккензи, боком вылезая на лестницу. — Двое на кроватях, пару матрасов на пол, через день пусть меняются. Своя душевая, опять же… Эрк! Туалет-то под боком! Может, им можно сабвеевский бутер? Хоть по одному в неделю?

Эркенгер смерил его ледяным взглядом.

— В блоке шестнадцать филков. В туалете два унитаза. Ещё двенадцать ты куда посадишь? У нас тут, кроме работы, запланировано приучение к человечьей еде? Сколько недель — две, три?

Маккензи досадливо поморщился.

— Хороший ты медик, Эрк, но шуток совсем не понимаешь.

— Мистер Маккензи! — донёсся из вестибюля голос сопровождающего; Крис не ждал, что сарматы застрянут так надолго, и уже начал беспокоиться. — Как вам временный лагерь?

— Заселимся мы внизу, — ответил Маккензи, впригибку спускаясь по лестнице. — Завезём матрасы и займём вестибюль. Кое-кто мог бы пожить наверху — но я опасаюсь за вашу мебель. Даже самые компактные сарматы крупнее и тяжелее большинства… обычных её пользователей.

— Вестибюль? — Крис окинул помещение задумчивым взглядом. — Сто матрасов, пищеблок… видимо, душевую вы завезёте свою? Я дам вам ключи от всего кампуса. Верхний этаж можно закрыть, на нижнем — распоряжайтесь по своему усмотрению. До конца апреля это ваш лагерь, потом…

Он замялся.

— К маю мы выкопаем себе лагерь под землёй, — ухмыльнулся Маккензи. — Ближе ходить до места работы. Да и студентам и преподавателям спокойнее.

Он протянул Кеоле пучок карт-ключей и хлопнул его по плечу.

— Барк уже на взлётной полосе! В нём первая полусотня и по паре проходчиков и бульдозеров. Как только мы вернёмся, я дам сигнал — и через полчаса начнётся высадка! А пока…

Он оглянулся на сопровождающего и широко улыбнулся.

— Мистер Крис, мы вынуждены оставить ваше общество. Второй объект…

— Да, конечно, — человек слегка посветлел лицом, хотя от облегчённого вздоха удержался. — Любой минибас на стоянке. Вот…

Он полез в карман, но его опередил констебль Джонс.

— Вот вам билет, мистер Маккензи. Пять койнов с носа до любой точки. Считайте себя студентами!

Он ухмыльнулся. Кенен покосился на своих спутников, что-то подсчитывая в уме.

— Хорошо… По картам выходит — тут недалеко?

— До парковой зоны — час пешком, — Крис слегка сдвинул брови. — На глайдере, конечно, быстрее. Направо по Федорек-роуд… а мимо блокпоста не проедете.

…Автобусов сарматского размера на стоянке, естественно, не было. Гедимин снова втиснулся в проход меж сидениями, думая о словах «парковая зона» и «блокпост». Второе звучало привычнее. «Парк. Это же кусок леса. Что, богатые „макаки“ живут прямо в лесу? И ксенофауна ими брезгует?»

— Силверспринг? — недоверчиво переспросил пилот у Маккензи, устроившегося у переднего выхода. — Знаю, чего не знать… но вас туда точно пустят?.. Вот развязка там, конечно… Ладно, туннелем проскочим. Повезло, что мы не «Кенворт»!

Стартовал он с места во второй ряд. Сарматы переглянулись. Гедимину вспомнились слова Мюррея о технике на лужайке. «Ну, встанет там где-нибудь. У них что, стоянок нет?»

…Тоннель под восьмиполосным шоссе, два поворота направо — и глайдер замер в пяти метрах от сдвоенного шлагбаума. Блокпост был накрыт защитным полем; не успел минибас остановиться, как навстречу шагнули двое в новеньких, не поцарапанных «Хопперах» с незнакомыми эмблемами на груди.

— Частная зона, вход запрещён!

— Я мистер Маккензи, — сармат, только что в три погибели выползавший из автобуса, расправил плечи и будто раздулся изнутри. — И меня