Проклятие рода - Шкваров Алексей Геннадьевич

- Из моей беседы с архиепископом Новгорода Макарием я вынес одно: они пойдут путем Константина, если не приравняв своего великого князя к апостолам, как это пытался сделать император, хотя бы после своей смерти поместив гробницу между ними, то поставив его сразу за ними, придав особый Божественный смысл его правлению. И как Константин принял Святое Крещение перед смертью, так и русские хотят осуществить повторное Крещение на княжение – повторное помазание. Они - русская церковь, хотят в лице своего великого князя соединить Бога и народ в живом человеке.

- Как анабаптисты… Но духовную власть сохранят за собой? – Спросил задумчиво Лютер.

- Мне предполагается, что разделение мирской и духовной власти будет размыто. Обожествив при жизни великого князя, причислив к лику равноапостольских царей, они придут к этому неизбежно. Дух и меч станет одним целым и будет управлять и добром и злом. И тогда мирской правитель получит право от церкви трактовать слово Божье.

- Во всем, посредством всего и над всем, в том числе и над князьями, осуществляется Его власть и более не действует ничего. Его власть не есть сила, какой обладают князья, она действующая постоянно, встречающая нас непрерывно и повсеместно. Перекладывая эту власть на себя, князь превращается в тирана, забывающего о Том, кто выше и сильнее. Но не подобает Люциферу сидеть вместе с Господом. Некоторые из наших князей и правителей берут на себя роль Судей, презирая Слово Божье, вызывая бунты и насилие, что также является обратным злом, ибо велят они верить иначе, чем верим мы, повелевают там, где нет у них ни права, ни власти.

- Возможно. – Грустно согласился пастор. Оба замолчали. Первым заговорил Лютер:

- Ты с женой возвращаешься в Швецию, как только твои подопечные станут магистрами?

- Так предписано королем Густавом.

- А после? Снова в Новгород?

- Не уверен.

- А что если я предложу тебе другое место?

- Каким образом, доктор?

- Я думаю, что ваш король Густав уважит мою просьбу. Что ты скажешь по поводу Дерпта? Кафедра Церкви Св. Иоанна? Дерптский епископ Иоганн Бей давно просит меня прислать ему хорошего проповедника и настоятеля.

- Скажу, что предложение неожиданное. – Веттерман действительно растерялся. Это было то, о чем он думал непрерывно. Неужели…?

- Я не тороплю тебя. Подумай, Иоганн. Ты останешься, ну если не на немецкой, то хотя бы на ливонской земле. Но Московия совсем рядом. Окрестности Дерпта не раз становились полем боя между рыцарями Ливонского ордена, который сейчас находится в полном расстройстве и войсками московских князей. Что нас ждет в будущем, неизвестно. А ты, как человек твердо стоящий на позициях евангелистской веры и имеющий большой опыт общения с московитами придешься, как нельзя кстати. Кто знает, может епископство со временем станет твоим? Ваш сын остается учиться в нашем университете и возможность проведать его из Дерпта, нежели из Швеции и тем более Новгорода, намного ближе. Подумай. Поговори с женой. Я не тороплю. Но сразу поставь меня в известность, чтобы у меня было время написать Иоганну Бейю.

- Благодарю вас, доктор! – Пастор встал и благодарно поклонился Лютеру.

- Не стоит! – Махнул рукой доктор и тоже приподнялся. – Пора вернуться и к нашим гостям.

- Господи, Иоганн, ты так долго беседовал с самим Лютером! – Встретила его горячим шепотом жена, ей не терпелось узнать о чем, но сидевший за ней Магнуссон тот же вопрос повторил уже вслух:

- Не поделитесь, дорогой мой Веттерман, что интересного сообщил вам доктор?

Иоганн показал ему знаком, чтобы он отклонился чуть назад, они сблизились за спиной Агнес, которая тут же пододвинулась вперед, чтоб им было удобнее, и пастор сказал достаточно тихо, но так чтобы и жена могла это слышать:

- Доктор предложил мне поехать настоятелем в Дерпт.

Посланник весело улыбнулся:

- Поздравляю! Кажется это тот вариант, который бы вас весьма устроил? Не так ли? Не это ли мы с вами подразумевали, рассуждая о событиях в Стокгольме? Вы дали согласие?

- Мне надо еще поговорить с женой. – Неопределенно ответил Иоганн.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Магнуссон посмотрел на напряженно выпрямленную шею Агнес и усмехнулся:

- Кажется, она уже обо всем догадывается! – И повернулся к столу, дав понять, что разговор окончен.

- Иоганн, это правда? – Снова горячее дыхание Агнес обожгло ухо.

- Да, дорогая.

- Дерпт – это где? – Все слышала, усмехнулся про себя Иоганн.

- В Ливонии.

- Далеко отсюда?

Пастор ненадолго задумался и пояснил:

- Путь туда лежит через Курляндию и далее на восток. Это земли Ливонского ордена, сейчас дружественного доктору Лютеру.

- То есть, это немецкие земли?

- Можно сказать и так. – Согласился пастор.

Она придвинулась как можно ближе к нему, не стесняясь никого, обняла за шею, поцеловала и сказала:

- Милый, ты - особенный человек…

Чего было больше в ее словах любви или восхищения, или одно растворилось в другом, Иоганн сказать не мог. Единственное, на что сейчас он был способен это ответить ей:

- Просто я очень люблю тебя и наших детей!

Глава 4. Ученик.

- Отец, сделай из меня воина! Не лежит у меня душа к наукам… - Бенгт сокрушенно опустил голову. Его успехи в латинской школе, куда он ходил по настоянию родителей, были весьма посредственны. Гилберт пытался помочь мальчишке, но неожиданно для себя натолкнулся на только что вырвавшееся откровение, хотя, он уже не раз ловил восхищенный взгляд четырнадцатилетнего пасынка, внимательно рассматривавшего его вооружение и доспехи.

- Ты хочешь быть воином? – Переспросил его Гилберт.

- Да! Как и ты! – Тряхнул буйными черными кудрями мальчишка, не отводя от отчима пытливого, просящего взгляда.

- Я полагал… - задумчиво произнес Гилберт, - вместе с матерью, что, закончив школу, ты выберешь иную стезю в жизни.

- Отец, ты сам знаешь, что науки даются мне с трудом. Зато силой Создатель меня не обидел. – Бенгт выложил на стол свои крепкие руки, сжатые в кулаки. Сбитые костяшки свидетельствовали о том, что хозяин часто пускал их в ход среди сверстников. И весьма удачно, Гилберт мог это предположить, поскольку отчиму не доводилось видеть разбитый нос или синеющую скулу мальчишки. Правда, такое могло случиться во время его порой долгих отлучек в королевский замок. Улла, наверняка, не преминула бы пожаловаться мужу, хотя… если и поступали жалобы от учителей и воспитателей школы на сына, могла, наоборот, промолчать. Но синяков и ссадин Гилберт не видел!

Отчим внимательно посмотрел на Бенгта. Четырнадцать лет, а выглядит гораздо старше. За последние год-два парень раздался в плечах, вытянулся ростом, совсем немного и Гилберта догонит. Ну и кулаки… со временем обещают стать размером с хороший горшок.

- Я понимаю, что одной силой противостоять оружию невозможно. Я хочу научиться владеть мечом, копьем, луком. Хочу стать сначала твоим оруженосцем, а потом и настоящим рыцарем, как ты! – Между тем, продолжал мальчишка.

- Я – не рыцарь. – Поправил его Гилберт. – Я – всего лишь солдат.

- Ты же капитан… - Бенгт протянул недоуменно.

- Рыцарство – удел знати. – Отчим пожал плечами.

- А капитан Уорвик?

- Он – рыцарь. – Кивнул головой Гилберт. – Поэтому обращаются к нему «сэр». Посвятить в рыцари может лишь один король Густав.

- Значит, он это обязательно сделает в отношении тебя. Ведь тебе он доверил охранять своего наследника! Я согласен стать простым солдатом, но прославиться своими подвигами, (я читал про это), и стать тоже рыцарем.

Гилберт усмехнулся в ответ:

- Как сказал наш старый Уорвик, времена расцвета рыцарства миновали. Они закончились триста лет назад в битве под Креси, где английские лучники расстреляли весь цвет французской знати, словно куропаток на лугу. Впрочем, я еще не знаю, как к твоей просьбе отнесется мать.

- Она же женщина. – Несколько разочаровано сказал Бенгт. – Разве женщины что-то понимают в этом?