20 000 лье под водой - Жюль Верн

Миллиарды этих микроскопических животных создают величественные сооружения – окаймляющие рифы, барьерные рифы, атоллы и острова. А кое-где они возводят рифовые утесы – высокие отвесные стены, у основания которых глубина океана очень велика.

Мы прошли на расстоянии нескольких кабельтовых от подножия острова Клермон-Тоннер, и я не мог налюбоваться сооружениями, созданными микроскопическими зодчими. Известковые «цоколи» коралловых рифов, погруженные на триста метров в морские глубины, отливали перламутровым блеском при ярком электрическом свете нашего прожектора, и там бурлила жизнь.

Консель поинтересовался, сколько времени требуется полипам для возведения таких колоссальных массивов, и был крайне удивлен, когда я ответил, что, по вычислениям ученых, толща коралловых отложений за сто лет увеличивается всего на несколько сантиметров. А значит, для того, чтобы возвести такие стены, кораллам потребовалось почти двести тысяч лет!

Когда «Наутилус» поднялся на поверхность океана, я смог окинуть взглядом едва выступающий из воды и поросший пальмовыми рощами остров Клермон-Тоннер. Некогда он был совершенно бесплодным, но волны выбросили на берег, удобренный разложившимися останками морских существ и водорослей, кокосовый орех, созревший на дальнем берегу. Орех дал росток, со временем образовалась целая пальмовая роща. Листва пальм задержала испарение влаги – и возник ручей. Остров постепенно покрылся растительностью. Черепахи стали откладывать тут свои яйца. Птицы свили гнезда, появились мелкие грызуны и пресмыкающиеся. А за ними, привлеченный зеленью и наличием пресной воды, сюда прибыл человек.

К вечеру остров скрылся из виду, и «Наутилус» резко изменил курс. Пройдя тропик Козерога, подводный корабль направился на запад-северо-запад и прошел все расстояние между тропиками. И хотя лучи тропического солнца были немилосердно жгучими, от жары мы не страдали, потому что на глубине сорока метров температура воды не превышала десяти-двенадцати градусов.

Пятнадцатого декабря мы прошли западнее живописного архипелага Общества и острова Таити, жемчужины Тихого океана. Утром я заметил в нескольких милях высокие вершины этого острова, а в окрестных водах мы выловили несколько превосходных рыб – тунцов, альбакоров и похожих на морских змей двухметровых мурен.

К этому моменту «Наутилус» прошел 8100 миль, а позднее, когда мы следовали между архипелагом Тонга-Табу и архипелагом Мореплавателей, лаг «Наутилуса» отметил 9720 морских миль. Затем мы приблизились к островам Фиджи.

Эта группа островков, атоллов и более крупных островов вулканического происхождения растянулась на сто лье с севера на юг и на девяносто лье с востока на запад в юго-западной части Тихого океана. Самыми крупными здесь считаются острова Вити-Леву, Вануа-Леву и Кандюбон.

У берегов Вити-Леву «Наутилус» вошел в бухту Вайлеа. Здесь мы несколько раз закидывали драгу и извлекли со дна множество превосходных устриц. Бухта Вайлеа довольно велика, но если бы не злейшие враги устриц – морские звезды и крабы, пожирающие молодых моллюсков, скопление раковин привело бы к ее полному обмелению.

Двадцать пятого декабря, то есть в первый день Рождества, «Наутилус» миновал Новые Гебриды – архипелаг, открытый еще в 1606 году португальским мореплавателем Педро Киросом и исследованный французом Бугенвилем в 1768 году. Группа эта состоит из девяти больших островов, и в полдень мы прошли довольно близко от острова Ору, который показался мне сплошным лесным массивом, увенчанным высоким горным пиком.

А Нед Ленд тем временем приуныл, вспомнив празднование Рождества у себя на родине в кругу семьи и друзей.

Капитан Немо, не дававший о себе знать целую неделю, утром 27 декабря вошел в салон так, словно мы расстались с ним пять минут назад. Я как раз искал на карте местонахождение «Наутилуса». Капитан подошел ко мне и, указав точку на карте, коротко произнес:

– Ваникоро.

Это было название острова, у которого в 1788 году погибли на рифах оба корабля великого французского мореплавателя Жана-Франсуа Лаперуза – фрегаты «Буссоль» и «Астролябия».

Я вскочил на ноги.

– И мы сможем побывать на этих знаменитых островах?

– Если вам будет угодно, мсье Аронакс.

Вместе с капитаном Немо я поднялся на палубу и впился взглядом в горизонт.

На северо-востоке виднелись два островка вулканического происхождения, окруженные барьером коралловых рифов. Мы находились вблизи острова Ваникоро, у входа в маленькую гавань Вану. Остров был сплошь покрыт зеленью – от берега до самых гор, над которыми возвышался острый пик высотой около километра.

«Наутилус», пройдя через узкий пролив коралловый барьер, очутился в гавани за линией прибоя, глубина которой достигала местами пятидесяти метров. В тени мангров виднелись фигуры туземцев, с удивлением следивших за нашим судном, – должно быть, они принимали его за неизвестное морское животное, несущее угрозу.

Капитан Немо спросил, что мне известно о гибели Лаперуза, и я рассказал ему, что знал.

Жан-Франсуа Лаперуз и его помощник де Лангль в 1785 году были посланы Людовиком XVI в кругосветное плавание на корветах «Буссоль» и «Астролябия» и бесследно пропали.

В 1791 году французское правительство, встревоженное судьбой Лаперуза, снарядило спасательную экспедицию в составе двух фрегатов «Решерш» и «Эсперанс», которые вышли в плавание из Бреста 28 сентября.

Спустя два месяца стало известно, что обломки каких-то судов были замечены у берегов Новой Георгии. Но начальник экспедиции, ничего не зная об этом, вел суда к островам Адмиралтейства.

Поиски оказались безуспешными. Спасательная экспедиция прошла не останавливаясь мимо Ваникоро, и плавание для ее участников закончилось трагически – многие из них погибли.

Первым на несомненные следы гибели кораблей Лаперуза напал капитан Питер Диллон, отлично знавший Тихий океан. В 1824 году его корабль «Святой Патрик» проходил мимо острова Тикопиа, относящегося к Ново-Гебридской группе. Там один туземец, подплывший к кораблю на пироге, продал капитану серебряный эфес шпаги и рассказал, что шесть лет назад видел на Ваникоро двух европейцев из экипажей кораблей, разбившихся о рифы у этого острова.

Диллон понял, что речь идет о фрегатах Лаперуза, исчезновение которых волновало весь мир. Он решил идти на Ваникоро, но штормовые ветры не позволили капитану осуществить свое намерение.

Капитан Диллон вернулся в Калькутту, сумел заинтересовать этим открытием Ост-Индскую компанию и получил в свое распоряжение судно «Решерш». В январе 1827 года он отплыл из Калькутты и летом того же года бросил якорь в той самой гавани Вану, где сейчас находился «Наутилус».

Здесь было обнаружено множество обломков кораблекрушения: якоря, инструменты, блоки, пушечное ядро, кусок бортовой обшивки и колокол с клеймом, не оставлявшим сомнения в его принадлежности одному из кораблей Лаперуза.

Годом позже экспедиция капитана Дюмон-Дюрвиля посетила Ваникоро и обнаружила на глубине трех-четырех саженей между рифами Паку и Вану якоря, пушки, железные и свинцовые чушки корабельного балласта, а также главный корабельный якорь и одну из пушек «Астролябии». Кроме того, у туземцев удалось выяснить, что уцелевшие моряки построили из обломков фрегатов небольшое суденышко и отплыли в неизвестном направлении.

Капитан Дюмон-Дюрвиль воздвиг под сенью пальм памятник великому мореплавателю – четырехгранную пирамиду на коралловом пьедестале, после чего ему пришлось покинуть остров, так как его экипаж был изнурен тропической лихорадкой.

Вот и все, что я мог сообщить капитану Немо.

– Значит, – сказал он, – по сей день неизвестно, где погибло судно, построенное потерпевшими кораблекрушение у Ваникоро?

– Неизвестно.

Капитан знаком пригласил меня следовать за ним в салон. «Наутилус» погрузился на глубину нескольких метров, и стальные створки окон салона раздвинулись.

Совсем недалеко, под коралловыми отложениями, в окружении бесчисленных рыб, покоились на дне обломки фрегата, не замеченные экспедицией Дюмон-Дюрвиля, – пушки, ядра, форштевень судна, якорные цепи и многое другое.

Пока я рассматривал эти останки, Немо произнес:

– Капитан Лаперуз вышел в плаванье 7 декабря 1785 года. Сперва он посетил Ботани-бэй в Австралии, затем архипелаг Общества, Новую Каледонию, направился к островам Санта-Крус и бросил якорь у острова Намука. Затем фрегаты Лаперуза подошли к рифовым барьерам, окружающим остров Ваникоро, в ту пору еще неизвестный мореплавателям. «Буссоль», шедший впереди, наскочил на рифы у южного берега. «Астролябия» поспешила к нему на помощь и тоже получила пробоину. Первый фрегат затонул почти мгновенно. Второй, севший на мель, продержался еще несколько дней. Туземцы на Ваникоро оказались вполне миролюбивыми. Лаперуз обосновался на острове и начал строить небольшое судно из остатков своих кораблей. Несколько матросов, испугавшись опасностей дальнего плавания, решили остаться на Ваникоро, а остальные, измученные болезнями, отплыли вместе с Лаперузом. Их судно взяло курс на Соломоновы острова. Все они погибли у западного берега главного острова группы – Бука, между мысами Разочарования и Удовлетворения!