Легенды Соединенного королевства. Мир света - Владимир Игоревич Ашихмин

воля гонит тварей Десницы Девяносто Девяти Спиц убивать всех без разбора? А, может, они орудия самоочищения? Вдруг это сама Вселенная манипулирует первозданной мощью, дабы избавиться от ненужных ей миров? Думая об этом, я показался себе букашкой, рассуждающей о глубине вечного Замысла. Моё сознание болезненно надулось, а затем лопнуло мыльным пузырём. Часто дыша, я вскочил с мехового одеяла, и мои пробудившиеся друзья перепугано заозиралась.

– Простите, – пролепетал я одеревеневшим языком. – Просто дурной сон.

– Это нормально, – пробасил Дурнбад, протирая тёмные глаза. – На высоте мало воздуха, поэтому в дрёмах часто грезится кавардак и невообразимая ахинея.

– Мне как раз сейчас нечто подобное снилось, – широко зевнул Грешем.

Подняв глаза к небу, я стал свидетелем грандиозной картины рассвета. Солнце огромным золотым шаром выплывало из-под туманных шапок гор. Дух захватывает, как это грандиозно! Только ради такого момента стоило бы оказаться в этих краях! От рождения я люблю наблюдать за коловоротами природы. Их цикличность и гармония всегда пихали мне под нос пытливые желания, неизменно начинающиеся со слов «как», «что», «где» и «почему». Вот и теперь, неотрывно следя за восходом, я выудил из головы старый, не дававший мне покоя многие годы вопрос – Земля ли крутится вокруг Солнца, или Солнце кружит вокруг Земли? Среди учёных людей бытуют разные мнения на этот счёт, но визуально более правдоподобен первый вариант.

– Эй, брат по крови, чего стоишь, как громом поражённый? Садись завтракать! – позвал Дурнбад, втискивая мне в руку склизкий кусок бекона.

Ненавижу, когда жир касается моей кожи! Неужели так сложно было обернуть еду салфеткой? Я же не провожу салом по его бороде!

Окончив трапезу, мы, вслед за лучами солнца, вновь двинулись вперёд. Дорога хоть и была хорошо выложена камнем, но больше предназначалась для тех, кто предпочитает передвигаться пешком. На её узкой кладке снежные барсы взяли средний темп бега, и те из нас, кто ещё не до конца приноровился к своеобразной поездке верхом, смогли немножко расслабиться.

К полудню замаячили остроконечные шпили Шагрока, которых мы достигли лишь во втором часу ночи. Завидев снежных барсов, наблюдатель открыл сторожевые ворота. Когда гномы поняли, что к ним явился сам старейшина войны, они выстроились в три ряда и громко ударили в щиты оружием. Впереди войска встал бывалый смотритель Шагрока. Отсалютовав Дурнбаду, он смешно тряхнул седой бородой и пригласил войти в бастион, в котором нас приняли с большим почётом. Разместившись в одном из тёплых казарменных залов, мы все едва не упирались головой в потолок, а Грешем так и вообще пару раз нехило счесал себе макушку. Мастера, возводившие эту крепость, явно не предполагали, что в ней когда-нибудь станут принимать людей. Узнав свежие новости о ледяных сходах, Дурнбад удовлетворённо кивнул. Буквально вчера Проход Безнадёжности сотряс огромный снежный оползень, и, вероятно, в ближайшие дни там будет тихо. Конечно, это не могло не порадовать нашу компанию.

Изрядно отужинав сочным козлиным окороком, я соорудил из одеял нечто похожее на лежанку и повалился спать. Еда и жар натопленного камина мигом забрали меня в беспробудный сон. За ночь я хорошо выспался и к утру был полон сил. Мне очень не хотелось менять тепло стен на холод гор, но Эмириус Клайн сам себя не отыщет, и потому я, скрепя сердце, помахал дозорным гномам рукой.

Мчась на Джизи за хвостом Клака, я понял, отчего здравомыслящие гномы не отваживались ходить по Проходу Безнадёжности. Две горы вросли в промёрзшую землю так близко друг к другу, что их соседство создало естественный туннель, который, как мне показалось, был длинною в бесконечность, по крайней мере, я не видел ему конца. Дурнбад остановил Клака у самого начала зияющей сумерками дыры.

– Вот, брат по крови, это он, Проход Безнадёжности, он же Седая Коса и Гнев Богов. Погляди на те белые валики, скопившиеся на склонах Иштыра и Прудунугара. Видишь? Они-то и есть наша погибель. Но мы не робкого десятка, да?! Пролетим по острию ножа и не заметим!

– Честно сказать, Калеб, у меня кровь стынет в жилах, как представлю, что вся эта громада на нас обрушится, – вздрогнула Эмилия.

– Не робей! – воинственно рассмеялся гном. – Если ныне нам предначертано умереть, то мы умрём, а если нет, то будем жить дальше!

– Твоя солдатская премудрость по-трагичному смешна! – надломленным голосом отозвалась моя подруга.

– Не будем испытывать фортуну своей нерешительностью. Веди, Дурнбад! Мы постараемся не отстать, – сказал я, перебарывая нахлынувшую хандру.

– Дважды просить меня не надо! Если что, то рад был познакомиться! – хмыкнул гном. – Поговорим теперь на той стороне! Вперёд!

Рьяно приподнявшись на задних лапах, Клак понёс своего седока в таинственную горловину, образованную сросшимися Иштыром и Прудунугаром. Мы с Джизи рванулись в полутьму вторыми. Аккуратно уклонялся от острых каменных краёв, торчавших из серо-чёрной породы, мой верный снежный брас, подобно пятнистой молнии, помчался по неровной базальтово-молочной насыпи. Подняв голову к сомкнутым скалам, я увидел едва различимую полоску неба. Хороводы теней насылали воображению ложные посулы. Мне чудилось, что мы вот-вот влетим в неизвестно откуда взявшуюся преграду. Кроме спины Дурнбада и двух изрезанных веками стен, я ничего разглядеть не мог.

Ползли минуты и наматывались часы, а Проход Безнадёжности вёл нас всё дальше вглубь своих недр. От долгого нахождения в одном положении у меня затекли ноги и руки. Мне было тяжело сидеть, и я не представлял, как Джизи выдерживает такие умопомрачительные нагрузки, находясь в постоянном движении.

День только кажется, что проходит незаметно, на самом деле это совсем не так. Иногда он растягивается в одно сплошное ожидание чего-то нехорошего. До того момента, как я не услышал какой-то шум, у меня не было страха смерти. Однако, когда гул стал нарастать, я не на шутку струхнул. Где-то точно сыпался снег! Впереди или сзади? Где?! Рёв тысячи рассерженных драконов не показался бы столь громким по сравнению с безразличным капризом природы. Горы выли, гудели и тряслись. Клак, Джизи, а за нами и все остальные снежные барсы перебирали лапами со скоростью урагана. Всем нам хотелось жить.

Грохот усилился, и теперь я точно смог определить, что лавина идёт за нами по пятам. Обезумевший ветер рвал мои волосы, но не было и речи, чтобы попытаться накинуть капюшон. Прижимая Снурфа к груди, я вновь оказался на волосок от гибели. Здесь всё и закончится?! Нет, погодите, там что-то блеснуло, или мне показалось? Глаза слезились, а звук осыпающегося льда рвал мои барабанные перепонки. Всё превратилось в один застывший во времени миг.

Вначале я не понял, что произошло. Свет ласково обнял меня со всех сторон, а ветер, до этого грозившийся сорвать лицо, сейчас лишь нежно целовал щеки горячими бусинками снежинок. Мы