Легенды Соединенного королевства. Мир света - Владимир Игоревич Ашихмин

когда ты предстанешь перед ним, тебе будет грозить опасность?

Дурнбад закусил губу, а я добавил:

– Что помешает ему придерживаться заданного курса? Я имею в виду – ты так красиво придумал про троллей и рудники…

Поглаживая Мурчика, Серэнити жёстко скомпоновала наши завуалированные вопросы:

– Проще говоря, почему ты так уверен в том, что, завладев кольцом Буля, Дунабар оставит тебя в живых?

– Я знаю своего отца. На низость он не пойдёт, – немного помолчав, ответил гном.

– В пёстром саду догадок я ясно вижу цветок с чёрной окаёмкой – любовь и доверие Дунабара ты потерял навсегда, – промолвила Великий инквизитор, водя тонкими пальцами по полосатой шерсти кота.

– Подчас, чтобы преодолеть зло, приходиться чем-то жертвовать, – вздохнул Дурнбад.

– Ты не жалеешь, что пошёл с нами? – спросил Грешем.

– Нисколько. Ныне мой долг и желание слились воедино.

– Ох и наплачется Десница Девяносто Девяти Спиц из-за того, что ты присоединился к нашей компании, – улыбнулся я.

– Ей не укрыться от моего молота!

– Твои благородные порывы меня восхищают, – одобрительно кивнула Великий инквизитор.

– Я из клана Надургх! Благородство у меня в крови! – пророкотал гном, раздувая ноздри.

– О, благородный Дурнбад из благороднейшего клана Надургх, от чего же ты так громок? Я практически заснула! – сонно пролепетала прижавшаяся ко мне Эмилия.

– Вздремнуть нам и правда не мешает, – более тихим голосом отозвался старейшина войны.

– Этот день вымотал даже меня, – согласилась Серэнити, укладываясь возле колдуньи.

– Тогда все на боковую, – заключил я, обнимая подругу за плечи. – Доброй ночи.

Устраиваясь поудобнее, я поднял глаза наверх. Звезды ярко блестели на чистом морозном небе. Ночь выдалась спокойной и ясной. Охватывая события минувшего дня, я невольно содрогнулся, вспомнив о том, как гремел лёд в Проходе Безнадёжности. Что вывело меня из его всесокрушающей утробы? Счастливый случай, предопределённость Судьбы или Вселенское Провиденье? Что толку гадать, я дышу, и это главное. Стиснув под панцирь пробравшегося ко мне Снурфа, я стал грезить о беззаботном прошлом, которое ещё так недавно было для меня нормой.

Мой Шато, мой любимый дом, как я скучаю по тебе. Находясь непомерно далеко и не зная, сохранился ли ты, я лелею в памяти твои залы и мансарды, парапеты и уютные комнатки, твоих обитателей и милые взору вещи. Бывало, дождь барабанит по окну, а я сижу в кабинете и не спеша пишу книгу, посвящённую изучению природы Весёлых Поганок. Удастся ли мне закончить свой труд, или большинство страниц так и останутся пустыми? Чьи руки когда-нибудь поднесут недописанную книгу к глазам? Безымянный путник, забравшись в опустевший и разграбленный холл, поднимет с пола пыльный фолиант. Что он там найдёт? Наблюдение за цветением стеклянного корня? Умозаключения о пенных барашках Моря Призраков? Домыслы о взаимовыгодном симбиозе грибов и деревьев? Кому это нужно? Моя книга полетит в угол, а потом истлеет и рассыплется в прах. Скорее всего, так будет, если я умру, но пока я жив, мою душу пронизывают полупрозрачные ниточки веры. Я верю, что всё будет хорошо… Вселенная, я верю…

Унося от всех переживаний и невзгод, сон окутал меня светящимся покрывалом. На короткий миг я сбросил с себя цепи Бытия и ушёл в душистое поле куманики.

Я проснулся сильно продрогшим. Друзья ещё спали, и я, стараясь их не разбудить, выбрался из-под заиндевевшего одеяла. Как согреться? Зарядка мне в помощь. Приседая, махая руками и подпрыгивая, я возвращал телу естественную для него подвижность. Удовлетворившись результатом физкультурных упражнений, я принялся тереть снегом не вымытые с вечера кружки и ножи.

Наш лагерь постепенно оживал. С первыми лучами солнца поднялась Эмилия, а за ней Серэнити, Грешем и Дурнбад. Начались привычные для каждого утра заботы. Наломать веток в этот раз вызвался старейшина войны. Легко подхватив молот, он отправился к тому треклятому месту, где я вчера чуть не упал с обрыва. Колдунья и великий инквизитор на пару стали готовить завтрак. Вампир взялся накормить снежных барсов, ну а я скатал спальные покрывала в тугие валики.

Управившись с делами, мы вкусно позавтракали холодным окороком, хлебом и сыром. У Дурнбада оказался с собой мешочек изюма, которым он поделился со всеми желающими. Я не входил в их число. Как и Грешем, я вежливо отказался от своей доли, зато Эмилия взяла сразу две горсти, одну для себя, а вторую для Мурчика. Как оказалось, кот очень любил засохший виноград. Он уплетал угощение и довольно мурлыкал. Ради интереса я решил предложить пару изюмин Снурфу. Мой любимец долго обнюхивал коричневые бусины, а затем заявил категоричное «нетьф».

Попрятав провизию в котомки, мы оседлали снежных барсов и двинулись по Небесному Мосту. Джизи, хорошо отдохнувший за ночь, теперь неутомимо нёсся вперёд. Перед моим взором мелькали изваяния нирфов. Запечатлённые древними резчиками в различных правдоподобных позах, они смотрели на нас с царственным безразличием. Вот нирф расправил крылья – он готовится взлететь, другой прижал к животу инструмент, похожий на дудочку – он застыл в ожидании, третий, с всклокоченными перьями из-под нагрудника стискивает идеально прямой меч – он страж. Ловя глазами уносящиеся за спину статуи, я дивился тому, как хорошо они выглядят. По всей видимости, время не имело власти над творениями предков Дурнбада. Это потрясающе!

Небесный Мост всё не заканчивался и не заканчивался. Пустынный, из-за разразившейся в Трузде эпидемии, он казался мне монументом, выплывшим из позабытых сказок сгинувшей цивилизации. Мне чудилось, будто не гномы, а нирфы вырезали сами себя в память о днях седых тысячелетий.

Путаясь в смешанных чувствах, я постепенно стал различать пятно массивной арки, обозначающей конец переправы. Сомкнутые в объятиях нирфы бесстрастно взирали нам вслед. Небесный Мост остался позади, а впереди нас ждал крутой спуск. Следуя по мощёной булыжником дороге, мы стали объезжать гору по кругу. Где-то посредине каменной громады Дурнбад вильнул за утёс, и я не увидел его знака о привале. Гном затормозил Клака, и Джизи, едва не влетев в своего пятнистого собрата, выбросил меня из седла. Чтобы предотвратить столкновение, Вьюн и Норка заскрежетали выпущенными когтями по промёрзшему граниту. Зашипев друг на друга, снежные барсы стали выяснять отношения. Кошачий спор оборвал толстый Габба. Он показался из-за поворота и с грацией упитанной хрюшки повалил своих усатых приятелей в снег. Грешем, словно катапультный снаряд, низвергнулся с Габбы, чтобы попасть в самую середину фыркающего и мяукающего клубка шерсти. Растащив кошек за хвосты, гном помог вампиру вылезти на волю. Уже привычными движениями разминая суставы, я поинтересовался у Дурнбада далеко ли до Трузда.

– Сейчас сложно ответить на твой вопрос. В землях Караз горы не менее шаловливы, чем во владениях Надургх, поэтому всё будет зависеть от того, какая дорога не заметена снегом и не покрыта льдом. Думаю, к вечеру мы доберёмся до заставы