Легенды Соединенного королевства. Мир света - Владимир Игоревич Ашихмин

самая глубокая штольня! – взревел Дурнбад. – Что за змею отец пригрел на своей груди! Приёмный сын оказался с червивым нутром! Недаром мы с братом называли тебя слизнем! Ты, крамольник и гнус, всегда действовал исподтишка, словно трусливая баба!

– Эти слова я затолкаю тебе в глотку! – прогремел Каравар. – Живых не брать! Бейте всех! Кавад ам Дурнбадо кадун! Кавад ама Надургх мену!

После такого возгласа мне сразу стало понятно, что порешить всё мирно теперь не получится. Предугадывая манёвр противника, я метнул огненный шар в ближайшего гнома. Железный доспех вспыхнул, как осенняя трава под искрой. Пламя объяло бороду и слилось в единое целое со страшным воплем агонии. Каравар и Дурнбад, словно два лесных жука, забодались увесистыми орудиями смерти. Увернувшись от нацеленного мне в печень топора, я отразил второй удар мечом. Я прижался спиной к дереву и, парируя выпады левой рукой, выжидал подходящий момент для последнего приготовленного заклинания. Сейчас моим преимуществом был рост, если бы мне пришлось схлестнуться в поединке с людьми, то, скорее всего, кто-то бы из четверых нападающих уже достал бы меня клинком, а так как гномы были значительно ниже меня, мне кое-как удавалось отбивать их яростные атаки. Резко выставив перчатку вперёд, я поразил молнией раскрывшегося бородача. Чёрный дым и копоть повалившие изо рта, понесли его душу к Владыке Гор. В следующую секунду, встретившись с острой сталью, два моих пальца левой руки отделились от запястья. Горячечная боль пронзила мне конечность. Заливая все вокруг кровью, я продолжал отбиваться и отступать по иззубренной поляне вверх. Где-то неподалёку сверкнула зелёная вспышка, а за ней, с серебристым свечением солнца, на миг блеснула булава. Бьющийся о сталь и плоть булат, заполнил уши какофонией жутких звуков. В пылу сражения я совершенно потерял друзей из виду. Прижимая искалеченную культю к животу, я слабел и пятился. Меня затошнило, но я стоически продолжал бороться с дурнотой и почуявшими слабину гномами. Когда, казалось бы, ситуация практически поставила на мне крест, на выручку пришёл Джизи. Не знаю, каким образом он пробрался по крошке остроконечных игл, но его появления было как нельзя кстати. Напрыгнув на одного из гномов, снежный барс стащил зубами шлем и впился в незащищённое горло. Алые капельки заморосили с белых клыков на чистый снег. Растопырив лапы и взъерошив холку, Джизи двинулся на другого гнома, явно испуганного только что произошедшей расправой.

– Ну-ну, давай, подходи! – подбодрил я светлобородого воина. – Такой маменькин сыночек, как ты, для Джизи неровня!

Выругавшись на лундулуме, гном, однако, не струсил. Он встал в боевую стойку и затряс топором перед носом у снежного барса. Сил защищаться у меня уже не было никаких. Потеря пальцев вывела меня из строя, и только Джизи сейчас стоял между мной и могилой. Неожиданно на гнома вылетел Снурф, до этого таившийся в снегу. Инстинктивно прикрывая лицо руками, светлобородый пропустил два удара когтистых лап и в следующее мгновение перестал дышать.

– Спасибо, ребята, – согнувшись пополам, поблагодарил я животных. – Бой ещё не закончен, пора прийти на выручку друзьям!

От потери крови голова кружилась, меня шатало, но я не мог бросить тех, кого любил! Плачевнее всего было положение Эмилии. С покалеченными коленями и порезанным бедром, она отбивалась Людвирбингом сразу от трёх гномов. Рванувшись к ней на помощь, я краем глаза увидел, как Грешем и Серэнити медленно, но верно побеждают своих врагов.

– Эй, гномики, спорим на сто золотых, что я играючи вколочу ваши рябые макушки под землю? – крикнул я, отвлекая внимание нападающих на Эмилию гномов.

Сработало! Сверкнув глазами, ко мне двинулись двое из трёх бородатых воинов. Оценивая свои возможности здраво, я, лишённый сил для создания заклинания, был сейчас жалким противником. Видимо, примерно так же подумали и гномы. Наверняка они решили быстренько разделаться со мной, чтобы потом, ни на что больше не отвлекаясь, вернуться к моей подруге. Выставив Альдбриг впереди себя, я попытался достать им до глаз гнома. Лязгнув по шлему, клинок съехал в сторону, так и не задев цель. Я оступился и дал неприятельскому топору полоснуть себя по животу. Удар разорвал одежду и наградил меня бурой полосой неглубокого пореза. Парируя новый выпад, я повалился в снег, и тут мне должен был бы настать конец, но Вселенная хранила своего героя. Появившийся сзади Грешем отделил бородатую голову от тела так, как фермер скидывает протухшую капусту в мусорное ведро. Вторую самоуверенную «думалку» раздробила отдувающаяся Серэнити, а Эмилия, нескольким позже, прикончила последнего заметавшегося гнома изумрудным валом. Сражающихся осталось только двое – Каравар и Дурнбад.

– Зададим ему!

– Нет! Дурнбад сказал не вмешиваться! Это поединок чести! – воскликнула Серэнити, хватая меня за окровавленную руку. – Дай взгляну, что это с тобой!

Я протянул великому инквизитору искалеченный обрубок.

– Грешем, не хочешь перекусить, пока тёплая? Льётся прямо как из фонтана, знай себе только рот подставляй, – пошутил я.

– Очень смешно, – закатил глаза мой ученик. – Здесь и без ваших трёх капель еды навалом.

Под волнами магии Света мои раны активно стягивались, боль уходила, а голова прояснялась. Хромая, к нам подошла Эмилия. Серэнити как раз закончила лечить меня и переключилась на неё. Колдунью ужаснуло состояние моей руки, и она прижала ладонь ко рту.

– Ну что ты так страдальчески на меня смотришь? Лучше поздравь своего друга! Теперь я уж точно не запутаюсь, какими пальцами держать ложку!

– Действительно, – отозвалась моя подруга, наблюдая за тем, как её бедро обретает былую целостность. – Было десять – стало восемь – вам мужчинам одним больше – другим меньше.

– Да! Нам кольца носить не нужно! – смеясь, подтвердил я.

– Ладно вам шутки шутить, пойдёмте лучше поддержим Дурнбада! – сказал Грешем, направляясь к месту сечи.

Пятачок, где происходил бой между старейшиной войны и воином в золотом шлеме был утоптан в подобие круга. От напряжения оба гнома изрядно вспотели. Стекая с висков, горячие капельки ползли по щекам, а потом хрустальными льдинками оседали в складках усов. У Каравара была рассечена бровь, что мешало ему видеть, а Дурнбад подволакивал правую ногу, заметно пригибаясь к земле. Молот против топора. И то, и другое оружие имеет как свои преимущества, так и свои недостатки. Я смотрел на схватку, ощущая себя болельщиком гладиаторских боёв, проводимых на Арене Колесничего в Гельхе. Выкрикивая советы, как нужно Дурнбаду атаковать, я ему, конечно, только мешал. Каравар, на мой взгляд, был менее опытным бойцом, но зато обладал большей ловкостью, которая давала ему возможность противостоять нападкам старейшины войны. Сделав обманное движение рукой, Каравар умудрился пнуть Дурнбада ногой, который после этого потерял равновесие и чуть не упал. Пролетевший со свистом топор срезал у старейшины войны половину бороды и лишь по