Чертог Белой Ночи - Мария Казанцева

по длинной шее.

– Лучше, чем ты думаешь.

– Удивительно. Княжеский сынишка и девица с улицы…

– Он не страдал предрассудками, – резко ответила Веда, а ее синие глаза потемнели до цвета морской пучины.

– Или он просто не все о тебе знал? – улыбаясь, уточнил Макс.

– Кое-чего он обо мне действительно не знал, но это не касалось того дерьма из прошлого, которое тебя так веселит. – Она разогнула палец, указывая им направление и действие, которое и предложила: – Так что можешь засунуть свою глумливую улыбку себе в задницу.

– Я не хотел. Точнее, хотел, но я не прав. Прости.

– А это приятно, когда Ратманов по крови признает ошибку.

– Я не Ратманов.

– Еще какой. Вы оба. Княжеские бастарды.

Выждав еще минуту, Сага произнесла:

– Поймать Лоренса будет непросто.

Макс припарковался у тротуара и заглушил двигатель. Забирая посох с заднего сиденья, он поймал ее взгляд:

– Если ты хочешь, чтобы я верил тебе, то придется мне помогать.

– Доказывать тебе свою преданность – непростое занятие, потому что память у тебя на удивление короткая, – ответила она и вышла из машины.

Подъезд ее дома выходил на зеленую улочку около старого парка. Кованый козырек устало косился над железной дверью. На площадках лестницы из шахматной плитки были расставлены цветы и шкафчики с книгами.

Макс замер, быстро вынув оба ствола.

– Может, подождем, пока не спадет сеть? – предложил он, не оборачиваясь.

– У меня был отличный барьер. Она может простоять долго.

– Под сетью мы не сможем понять, есть ли кто-то в квартире.

– Ты хранитель или где? Вас с пеленок учат работать под сетями. Действуй! – сказала она и вытащила пистолет из-за ремня, который скрывала объемная блузка.

Они поднялись на пятый этаж. Веда замедлила шаг.

– Когда ты была дома последний раз? – спросил он.

На лестнице, ведущей на этаж выше, было пусто.

– Я ушла утром.

Она с настороженностью наблюдала, как Макс поднял доспех и пошел вперед к открытой двери. Он потянул золотую ручку и переступил красный коврик на пороге. Свет включился в прихожей и гостиной, когда он задел вешалку, лежащую поперек прохода. Все было перевернуто вверх дном. Осколки разбитых светильников усеяли персидский ковер в гостиной. Подушки от дивана лежали в коридоре. Картины в сломанных рамах валялись по углам.

Макс обошел все, осматривая кухню, ванную комнату, гардеробную и спальню, но так и не нашел ничего, кроме беспорядка. Когда он вернулся в гостиную, Веда медленно бродила среди разбросанных вещей, словно на пепелище, не зная, что делать и нужно ли делать что-нибудь вообще.

– Что они искали? – спросил он, не переставая осматриваться.

– Чевский бредит этими магами из тайного круга. Может, искали, что я раскопала, – предположила она.

– Забирай, что хотела, и пойдем отсюда, – напомнил он, возвращая ее в реальность.

Быстро перешагивая через хлам, в который превратилось все, что раньше украшало ее квартиру, Веда скрылась в длинном коридоре. Фиолетовый свет за створками в гардеробной помог Максу найти ее около скрытого измерения. Вход в него открывался за раздвижной частью шкафа с таким количеством обуви, сумок и украшений, что можно было смело предположить – надевала она это все от силы дважды.

Из резной шкатулки на стол высыпались мелкие драгоценные украшения, а пальцы Веды с длинными ногтями быстро размели их в разные стороны, как мусор, в котором она искала то, что по ошибке выкинула. Она что-то выхватила и кинула в большую зеленую сумку документы, лежавшие в файлах под шкатулкой.

– Все, можем уходить.

– Что это? – Рукой с пистолетом он остановил ее ладонь, которую она разжала, вытягивая вперед. На ней лежало широкое кольцо с сапфиром. Внутренняя сторона хранила хорошо читаемую гравировку: «Принцесса разбойника». – Мы приперлись сюда из-за вшивого кольца от твоего сто лет назад умершего жениха?

– Представь себе, я любила его, и это все, что у меня от него осталось.

– Если тебе не терпится присоединиться к нему на кладбище, нечего искать в этом деле помощника.

– Какой же ты непроходимый баран, Тенёв, и при этом единственный, кому я доверяю. Докатилась, – тихо укорила себя она, вглядываясь в его глаза. – Четыре года морочить головы своим егерям, чтобы потом влюбиться в одного из них, – с улыбкой добавила она и коснулась его губ своими в долгом поцелуе.

Три выстрела громом сотрясли стены. Сквозь вспыхнувшую синюю пелену своего доспеха Макс видел, как глаза Веды распахнулись в холодном ужасе, как беспомощно она ловила воздух губами, как на легкой ткани бордовой блузки наливалось темное пятно, отпечаток которого сделал ее ладони ярко-красными, а потом она рухнула на пол.

За ней в золотых створках стоял Дексель. Макса затошнило от его тупого оскала, с которым он уставился на него. Пистолеты в их руках загремели, отправляя пули навстречу друг другу. Доспех Декселя начал тускнеть первым, но Макс не остановился, даже когда бандит остался без сил и поднял руки, показывая, что готов сдаться. Он вогнал в него все пули до последней, пока его истекающая кровью туша не грохнулась на пол.

Позади Веда неподвижно лежала на белом ковре, окрасившемся красным. Макс опустился на колени рядом с ней. Ее глаза остекленели, дыхание замерло в груди. Он мог бы чувствовать ее магию, которая ненадолго остается в теле даже после смерти, если бы не сеть, стоящая над домом, мог бы перенести ее отсюда, чтобы использовать один шанс из тысячи и вернуть ее к жизни, если бы не басовитый сиплый голос, огласивший пространство квартиры.

– В округе можно ноги по самую задницу стереть, пока найдешь что-нибудь пожрать, – сокрушался он, а звуки шагов говорили Максу, что неизвестный был не один.

– Терпеть не могу сидеть на одном месте, – отвечал второй, и голоса замерли в коридоре. – Сколько нам еще здесь торчать?

– Пока она не появится.

– Что Папе от нее надо?

– Она сдала хранителям склад.

– Поговаривают, что это сделал Трюк. Он тоже исчез. Не нравится мне это.

– Нравится, не нравится – нам нужна красавица. Папа не будет разбираться, кто виноват на самом деле. Для него виноват каждый, кто под подозрением.

– А где Декс?

Голоса затихли.

Макс убрал стволы за пояс, взял посох и быстро вышел в коридор, привлекая к себе внимание. По клочковатой каштановой бороде и лицу в магических ожогах Макс узнал Полоха. С ним был совсем зеленый мальчишка лет семнадцати.

– Советую сейчас хорошо подумать, что делать. – Макс выставил вперед посох, создавший защитное поле, и снял с ремня коммуникатор, поднося его к лицу. – Мне не нужны неприятности, но если вы будете настаивать, то мне придется увязнуть в них вместе с вами.

– Ишь ты! – Полох даже присвистнул и прицелился, но стрелять не стал.

– Так вышло, что у меня за спиной два трупа, – Макс указал посохом в сторону двери, из которой вышел. – Дексель убил Сагу, и мне пришлось пристрелить его. Наверное, ее смерть не входила в его планы, как и его