Здоровый эгоизм. Как перестать угождать другим и полюбить себя - Эмма Таррелл

учебниками и планами уроков, встречаться за чашечкой кофе, чтобы вычитать последнее задание, составленное Люси, и быть первой, кому она звонит, когда у нее проблемы. «Я безнадежна», – жаловалась Люси. «У тебя это так хорошо получается» или «Ты единственная, с кем я могу поговорить». Самара чувствовала себя хорошо, когда слышала это. Она чувствовала себя нужной.

Иногда мы не видим отношения такими, какие они есть, пока они не изменятся. Молодой человек Самары был еще одним, кому она должна была угождать. Она очень старалась осчастливить его, но он был собственником и сильно ревновал. Когда он в сотый раз обвинил ее в неверности, она наконец-то разорвала отношения. Самара была уничтожена, когда Люси заняла его сторону.

Двадцать лет она инвестировала в эту дружбу и полагала, что сможет рассчитывать на поддержку Люси, когда она ей понадобится. Она не осознавала этого ожидания и не думала, что взамен за свои труды ожидала от Люси верности, но, когда не получила ее, почувствовала, что ее предали, и обратила свое внимание на других друзей.

Когда Самара отступила, Люси постепенно приняла защитную позицию, и их отношения стали больше похожи на сопернические, чем на дружеские. Когда Самара перестала быть ресурсом для Люси, и она начала указывать на пробелы в том, как Самара преподавала, демонстрировала, что она куда лучшая мать, чем Самара, и ставила ее в неловкое положение перед общими друзьями. Когда у Самары что-то шло не так, Люси, казалось, обращала это в свою пользу, и Самару это ранило. Постоянное соревнование и борьба за превосходство сбивали ее с толку. «Я не понимаю!» – восклицала она раздраженно. «Это как будто если я ездила на Тенерифе, то она – на Элевенерифе!»[5]

Кинолента жизни

Чтобы помочь Самаре осознать, что происходит, я попросила ее представить свою жизнь в виде фильма. Это нужно, чтобы отследить, какие сюжеты и персонажи повторяются, и увидеть, какие итоги окажутся неизбежны.

Мы все – актеры, которые играют в фильме своей жизни. Этот фильм следует сценарию, который мы уже знаем, и в нем всегда происходят те сцены, которых мы ожидаем. Друзья, которых мы встречаем, играют свои роли в нашем фильме, а мы играем роль в их. Иногда это лечит. Нас сводит с кем-то, кто предлагает нам что-то, что нам нужно, и мы можем просто принять этот подарок, не важно, станет этот человек для нас другом на всю жизнь или он просто проходил мимо.

Если люди, которым свойственно угождать другим, не осознают паттернов своего поведения, у них в актерском составе всегда будет вакантное место – «тот, кому я угождаю». Человек, которого угодник на эту роль возьмет, заранее будет готов принимать, и в итоге обе стороны будут ненамеренно отыгрывать старые сюжеты. В таких случаях взаимодействие вредит, а не лечит, оно усиливает знакомый и нездоровый паттерн: что мы ожидаем от нашего отношения к окружающим и что мы ожидаем от отношения окружающих к нам.

Когда Самара пришла со своими эмоциями на терапию, мы смогли распутать ее сложные отношения с Люси и посмотреть, что за фильм проигрывался все это время. Самара пришла к пониманию, что они с Люси были в созависимой дружбе годами, пока она не нарушила условия сделки и теперь получала свое наказание.

«Ей нужно быть самой лучшей матерью или самым популярным преподавателем… или, если она не может, она обязательно должна испытывать трудности, каких никто не испытывает, и быть главной жертвой. Когда для меня наступают тяжелые времена, она как будто наслаждается этим. Я думала, что мы подруги, но чаще всего она ведет себя так, будто я ей даже не нравлюсь. Я не могу быть лучше ее».

«Я не могу быть лучше ее» – эта идея не была нова для Самары. Мы начали перебирать, откуда ей знакомо это ощущение, где еще она запускала сценарий, в котором непременно должна проиграть. Чтобы мы могли понять причины ее поведения в настоящем, нам надо было посмотреть фильм ее детства и понять, какую роль она играла в прошлом и чего ожидала от второстепенных персонажей своего фильма сейчас.

У Самары две младшие сестры, о которых она заботилась. Она делала это по своей воле, наслаждаясь похвалой и признательностью матери за то, что она «такая взрослая и такая добрая». Это то, что отличало ее от других, – ее способность заботиться о других, и неосознанно она выросла с паттернами поведения Тени, которая искала людей на роль «нуждающегося другого» в фильм ее взрослой жизни. Она была ребенком и, конечно, не могла остановиться и проанализировать динамику отношений в ее семье, но в ретроспективе смогла увидеть, что никогда не чувствовала себя важной за то, кто она есть, именно ее самоотверженность и щедрость делали ее заслуживающей внимания.

Чтобы сделать приятно матери, она ставила чувства своих сестер выше собственных. Она сжималась, чтобы дать им больше места и сделать свою мать счастливой. Тень в ней чувствовала себя хорошо, когда она возвеличивала кого-то другого.

Люси не было с нами в терапевтическом кабинете, где она могла бы рассказать свою версию событий, но Самара долго ее знала и могла припомнить что-то из ее истории. Отец Люси редко был дома, а мать была постоянно чем-то отвлечена. Люси была предоставлена сама себе, сама должна была найти свой путь и злилась, что ни один из ее родителей не следил за ней и не направлял ее, как им, конечно, следовало. Когда Самара была «мамой» для Люси (а она так поступала со школы), она играла роль кого-то, кто заботится о Люси, и, являясь для нее ролевой моделью, делает то, что следовало делать ее настоящей матери. Самара, наоборот, позволила Люси быть очередной требовательной младшей сестрой и чувствовала, что заботиться о ней – ее долг.

Кажется, люди могут относительно комфортно сосуществовать в созависимых дружеских отношениях, пока не вмешается жизнь, и роли, которые мы играем, не перестанут дополнять друг друга. То, что нормально функционировало, пока у нас не было детей, больше не работает, что было легко, пока мы работали вместе, теперь требует усилий, или то, что казалось естественным, пока мы жили рядом, больше не вписывается в нашу сегодняшнюю жизнь. В случае Самары дружба работала, пока она была готова в одиночку поддерживать эти отношения и не имела собственных эмоциональных потребностей, но перестала работать, когда она стала ставить в приоритет себя. Как только одна из сторон забирает то, что раньше поставляла, или меняет условия отношений, у другой