Долгая дорога к счастью - Карла Кэссиди

— Ричард, ты пугаешь меня, — сказала наконец Элизабет и накрыла его руку своей ладонью. — Ты же всегда уверял, что у тебя превосходный глазомер и со зрением все в порядке. Что могло случиться?

— У меня опухоль.

Его слова повисли в воздухе.

— Опухоль мозга.

Элизабет так и не догадалась, чьи пальцы сейчас задрожали — его или ее собственные. Ее душу захлестнули переживания, в горле вырос комок. Но в ту же секунду она поняла, что только от нее он сможет почерпнуть силы для борьбы с болезнью.

Элизабет проглотила комок в горле и вновь обрела контроль над собой.

— Ты говорил об этом Тэлботу?

Ричард опустил голову.

— Еще нет. Я собираюсь сказать ему сегодня вечером, когда вернусь домой.

— Хорошо. — Она сняла свою ладонь с его дрожащих пальцев и решительно продолжила: — Ну ладно, допустим, у тебя опухоль мозга. И каков прогноз?

— Если я ничего не предприму… она, скорее всего, убьет меня. — Ричард поднялся со стула, потому что больше не мог сидеть спокойно. С минуту он ходил перед Элизабет, потом остановился и посмотрел на нее.

Где-то глубоко в его глазах она вдруг увидела страх. Несмотря на то, что они развелись, вопреки тому, что Ричард так и не стал тем мужчиной, о котором она втайне мечтала, и невзирая на то, что за время их супружества она не раз плакала из-за него, Элизабет сейчас почувствовала неподдельное беспокойство. Ричард все еще занимал большое место в ее сердце. Он навсегда останется отцом ее сына и только по одной этой причине она не позволит ему сдаться.

— Доктор считает, что необходимо хирургическое вмешательство, — продолжил Ричард. — Как он полагает, опухоль расположена в таком месте, где до нее довольно легко добраться.

— Тогда тебе нужно поскорее решиться на операцию, — сказала Элизабет с непривычной даже для нее уверенностью.

— Тебе легко говорить. Он же не твою голову будет резать!..

— Насколько я поняла, операция — твой единственный шанс, — отрезала Элизабет. Она встала и снова взяла его за руку. — Ричард, самое лучшее в данной ситуации — сделать то, что рекомендует доктор. Подумай об Эндрю. Ему ведь нужен отец.

— О да, какой-то отец обязательно должен быть… — В его голосе прозвучало раздражение.

— Ты всегда был хорошим отцом, — возразила она.

Он натянуто улыбнулся, понимая, что Элизабет проявила великодушие. От его улыбки она вдруг почувствовала себя тепло и уютно.

— Я хороший отец лишь тогда, когда вспоминаю о своем отцовстве…

Она кивнула и с трудом проглотила комок в горле.

— И поэтому ты просто обязан согласиться на операцию…

— Я знаю. И готов к ней. Я о многом передумал, когда мне сообщили диагноз. — И он опять улыбнулся ей своей задорной мальчишеской улыбкой. — Нет ничего полезнее опухоли в мозгу, если нужно заставить человека пересмотреть его жизненные ценности.

Элизабет лишь грустно улыбнулась в ответ.

— Я проводил мало времени с Эндрю. Я не говорил с ним о многих вещах, которые ему уже пора знать, особенно о том, что ему может сказать только отец. Я вдруг остро почувствовал, что у меня больше не будет для этого времени.

— Ты будешь жить еще очень долго, — пылко ответила Элизабет. — Если ты всерьез решился на операцию, врачи тебе помогут. Тебе еще нужно научить Эндрю водить машину, рассказать ему все необходимое о девочках, чтобы когда-нибудь ты сам стал дедушкой…

Он кивнул и посмотрел на нее долгим, изучающим взглядом.

— Я все не решался тебя попросить… Я хочу, чтобы Эндрю поехал со мной к Тэлботу и остался в Морнин-Вью на пару недель…

Элизабет хотела было возразить, но Ричард взял ее за руку.

— И хочу, чтобы ты тоже была там. Эндрю вряд ли захочет провести со мной так много времени, если тебя не будет рядом. Мне хочется немного побыть с семьей, прежде чем меня прооперируют.

— Ричард, мне кажется, это не очень удачная идея…

— Пожалуйста, Элизабет. Это так много для меня значит…

Молодая женщина почувствовала себя в ловушке. Она была не против быть там, рядом с Ричардом, но не потому, что все еще любила его. Он был отцом Эндрю, и она просто хотела оказать ему поддержку, быть рядом с ним.

Но… ее рот по-прежнему чувствовал огонь, оставшийся после губ Тэлбота, когда он так внезапно поцеловал ее. И одна мысль о том, что ей придется находиться рядом с обоими Маккарти, заставляла ее трепетать.

— Не отвечай сейчас, — сказал Ричард. — Знаю, тебе и так пришлось нелегко, да и я еще подбросил неприятных известий. Я сегодня уеду в Морнин-Вью и позвоню завтра…

Когда она проводила его до двери, ее голова слегка кружилась от всего, что довелось пережить за эти три дня. Когда Ричард уехал, она рухнула на табуретку напротив двери и беззвучно зарыдала.

— Мама?.. — В прихожую заглянул встревоженный Эндрю.

— Сладкий мой, зачем ты встал? — Элизабет заставила себя бодро подняться, отвела сына назад в спальню и уложила в постель. — Уже поздно, завтра тебе нужно будет идти в школу.

Он старательно подоткнул под себя края одеяла.

— Папа говорил мне об опухоли, когда тебя еще не было, — признался вдруг Эндрю. — Он объяснил мне, что ему нужна операция. И я слышал, как он просил тебя побыть с ним у дяди Тэлбота какое-то время. Мы можем это сделать, мама?

Каждое слово сына обрушивалось на нее, словно удар молота, и, когда он замолчал, его глаза говорили сильнее всяких слов. Восхитительные карие глаза Эндрю были полны любви к отцу.

— Я не знаю, Эндрю… Тебе нужно ходить в школу, а я должна работать. Я не вижу реальной возможности для нас обоих все бросить и уехать на две недели…

— Но мама… папа болен… мы ему нужны…

Каждое слово, которое произносил сейчас ее сын, словно разрезало ее на части. Ну да, разумеется, Ричард захворал, и теперь ему понадобились любовь и поддержка семьи. Ему захотелось, чтобы им все занимались… Но стоило ли ей отпираться? Могла ли она сейчас, на глазах у сына, отказать Ричарду?

Элизабет погладила Эндрю по голове. Он был вылитый отец. Но хотя ее сыну было всего лишь девять лет, он уже не раз проявлял зрелость и внутреннюю силу, которые внушали Элизабет благоговейный трепет.

— Я не собираюсь принимать решение на ночь глядя, — сказала она, помедлив. — Я страшно устала, а о некоторых вещах лучше думать на свежую голову.

— Хорошо… Но я думаю, что нам сейчас нужно сделать для папы все возможное.

Элизабет поцеловала сына и пожелала ему доброй ночи, затем вышла из его комнаты и отправилась в свою спальню.

Внезапно она почувствовала полное изнеможение.

Запершись в спальне, Элизабет сбросила одежду и облачилась в бледно-розовую ночную сорочку из хлопка, легла в постель и включила ночник.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});