История Украины. Научно-популярные очерки - Коллектив авторов

Молотьба хлеба в индивидуальном крестьянском хозяйстве. Село Удачное Донецкого округа. Конец 1920-х гг.

Выступая в декабре 1929 г. на Всесоюзной конференции аграрников-марксистов, Сталин объявил о переходе советской власти от политики ограничения и вытеснения капиталистических элементов к политике ликвидации кулачества как класса. За время проведения предыдущей политики количество хозяйств предпринимательского типа в украинской деревне сократилось с 204,5 тыс. (1927) до 73 тыс. (1929). Подавляющая часть таких хозяйств под давлением государства отказалась от применения наемного труда. Но кулаки были необходимы для власти, которая хотела превратить крестьян-собственников в колхозников, шантажируя их примером раскулаченного соседа. Поэтому предпринимательская прослойка в каждом селе расширялась до требуемых размеров за счет включения в нее лиц, ранее эксплуатировавших наемный труд либо пребывавших в петлюровских или белогвардейских войсках. Если против коллективизации выступали бедняки либо батраки, даже красные партизаны в недавнем прошлом, их зачисляли в «подкулачники» и тоже репрессировали. План кампании раскулачивания был утвержден секретным постановлением ЦК ВКП(б) от 30 января 1930 г. «О мерах в деле ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». Раскулачивание производилось в форме чекистской операции. Из докладной записки руководителей ГПУ УССР К. М. Карлсона и И. М. Леплевского в ОГПУ видно, что операция была начата 18 февраля, продолжалась 20 дней и производилась в 29 округах. Раскулачивание в 11 пограничных округах осуществлялось во второй половине марта, после «зачистки территории от контрреволюционного и антисоветского элемента». Почему зачистка стала необходимой для власти, будет ясно из дальнейшего изложения в этом же подразделе.

До конца 1930 г. в СССР было раскулачено 337,6 тыс. крестьянских хозяйств, в том числе в Украине — 70,4 тыс. Из числа раскулаченных было депортировано 112,8 тыс. семей (550,6 тыс. человек), в том числе по Украине — 31,6 тыс. (146,2 тыс. человек).

Устрашенное раскулачиванием крестьянство теперь поддавалось грубому административному давлению местной власти. Удельный вес колхозов в пахотных землях УССР увеличился с 8,6 % на 1 октября 1929 г. до 68,5 % на 1 марта 1930 г. Вместе с тем в селе стало стремительно расти возмущение силовыми методами коллективизации и особенно тем, что у крестьян забирали коров и даже птицу. В постановлении ЦК ВКП(б) «О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству» от 5 января 1930 г. наркомзему СССР поручалось разработать Примерный устав сельскохозяйственной колхозной артели «как переходной к коммуне формы колхоза»[420]. 6 февраля такой устав был опубликован. Его разработчики, руководствуясь настроениями в ЦК ВКП(б), намеренно стерли принципиальную для крестьян разницу между артелью и коммуной. В документе не определялись размеры приусадебного участка, не указывалось, что колхозник может держать коров и мелкую живность.

26 февраля 1930 г. руководители УССР отправили в Кремль срочное сообщение о массовых волнениях в пограничном Плужнянском районе Шепетовского округа. За день до этого глава ГПУ УССР В. А. Балицкий послал Г. К. Орджоникидзе письмо, содержавшее оптимистический вывод: «у нас на Украине обстоит благополучно, все будет в порядке». Над текстом этого документа рукой Сталина была сделана помета: «Интересное письмо»[421].

В эти дни не поступало тревожных известий из других регионов. Но А. П. Любченко и Г. И. Петровский добавили в своем сообщении, что волнения уже распространяются на соседние пограничные районы. Сталин размышлял только сутки. 28 февраля опросом членов политбюро ЦК было принято два решения: внести уточнения в Примерный устав; опубликовать новую редакцию устава в газетах вместе со статьей-комментарием Сталина. Эти решения были внесены в протокол ближайшего заседания политбюро ЦК, которое состоялось только 5 марта[422].

2 марта газета «Правда» напечатала статью Сталина «Головокружение от успехов», в которой говорилось, что крестьяне правильно делают, протестуя против искривления политики партии местными руководителями. В номере печаталась новая редакция Примерного устава, в которой подчеркивалось, что каждый колхозник имеет право на приусадебный участок, корову, мелкий скот и птицу. В дополнение к сталинской статье ЦК ВКП(б) 10 марта принял постановление «О борьбе с искривлениями партийной линии в колхозном движении». Провозглашалось, что вступление в колхоз — дело сугубо добровольное. Каждый, кто не хотел оставаться колхозником, мог выйти из артели.

А. П. Любченко

Удельный вес коллективизированных хозяйств, рассчитываемый по показателю пахотной земли, сократился с 70,9 % на 10 марта до 49,8 % на 1 мая и 34,1 % на 1 октября. Практически все крестьяне-собственники, по советской терминологии — середняки, вышли из колхозов.

В историографии события февраля-марта 1930 г. характеризуются как «кризис колхозного движения», преодоленный публикацией статьи И. В. Сталина «Головокружение от успехов». Сама коллективизация рассматривается как непрерывный процесс, начатый в декабре 1927 г. XV съездом ВКП(б). На самом же деле «колхозное движение» режиссировалось государством, а вот выход из колхозов происходил с большим энтузиазмом. Выходы прекратились, когда Сталин возвратился к политике сплошной коллективизации, надлежащим образом подготовив к ней компартийно-советский аппарат и силовые органы. Мы можем определить точку возврата с точностью до одного дня. 2 сентября 1930 г. генсек направил В. М. Молотову в Кремль с берегов Черного моря письмо, в котором говорилось: «во-первых…, сосредоточить все свое внимание на организации прилива в колхозы; во-вторых, перевооружить „Правду" и всю нашу печать в духе лозунга: „в колхозы", обязав их посвящать ежедневно и систематически по крайней мере страницу фактам о приливе в колхозы, фактам о преимуществах колхозов перед единоличным хозяйством»[423].

В начале декабря 1930 г. в Харькове состоялся пленум ЦК КП(б)У, который рассмотрел вопрос «О коллективизации» и принял такое решение: «Беспощадное наступление на кулака по всему фронту (хлебозаготовки, финансовые меры и т. п.), ликвидация кулака в районах сплошной коллективизации, переселение раскулаченных за пределы деревни должны стать составной частью борьбы колхозных и бедняцко-середняцких масс единоличников за осуществление сплошной коллективизации»[424]. Когда кто-то попытался сказать, что наши, мол, кулаки уже на Соловках, секретарь ЦК Любченко невозмутимо ответил: найдите новых.

Вторая операция по раскулачиванию была проведена летом 1931 г. Вместо 30 тыс. запланированных к высылке семей (118 тыс. человек) в Уральскую область было депортировано только 23,5 тыс. Выяснилось, что на крестьян не менее эффективный стимулирующий эффект оказывал налогово-льготный перепад. Единоличники обкладывались немыслимо тяжелыми налогами, тогда как колхозники практически освобождались от них. Удельный вес коллективизированной пахотной земли в Украине поднялся с 34,1 % на 1 октября 1930 г. до 72,0 % на 1 октября 1931 г. В южных районах республики, которые давали основную часть товарного зерна, было коллективизировано более 87 % пахотной земли.

Голод 1932–1933 гг

Отступление Сталина в марте 1 930 г. было декларативным. До сих пор было известно только то, что всех, кто вышел из колхозов, вновь загнали туда. Но вот открытием для ученых стали документы, впервые опубликованные проф. В. П. Даниловым (Институт российской истории РАН) в пятитомнике «Трагедия советской деревни». Из них явствует, что в 1930–1932 гг. государство не отличало колхозов от совхозов: всё, что производилось в общественном хозяйстве колхозов, подлежало отчуждению. Рабочим совхозов (т. е. тем же крестьянам) давали за труд какую-то заработную плату, а колхозники должны были удовлетворяться тем, что получали из «подаренного» им приусадебного участка.

Рискулачивание крестьянина. Село Удачное. 1932 г.

Именно в этом трехлетии сформировалось понятие трудодня, много говорилось о преодолении уравниловки в оплате труда. Разрабатывались мероприятия по организационно-хозяйственному укреплению колхозов. В апреле 1930 г. был принят закон о хлебозаготовках: колхозы должны были сдавать государству от трети до четверти валового сбора (в незерновых регионах — не более одной восьмой). Основная часть урожая подлежала распределению на трудодни[425].

Подлежала распределению, но не распределялась. Невиданный по глубине экономический кризис 1929–1933 гг. (получивший название Великой депрессии) привел к резкому падению цен на промышленное оборудование. Советские внешнеторговые организации радостно скупали все подряд по низким ценам и на льготных условиях оплаты. Однако вскоре выяснилось, что цены на сельскохозяйственную продукцию снизились еще больше. Долгосрочных займов Советскому Союзу никто не давал, пока он не признает царских долгов. Чтобы заработать валюту и оплатить векселя, приходилось продавать больше хлеба. Хлебозаготовительные планы стали безразмерными. Государство выкачивало из колхозов весь урожай, чтобы увеличить экспортные ресурсы.