История Украины. Научно-популярные очерки - Коллектив авторов

В 1917–1922 гг. конгломерат из девяти формально независимых государств (России, Украины, Белоруссии, Дальневосточной Республики, республик Закавказья, Бухары и Хорезма) соединялся с имперской столицей двумя способами: главным — через диктатуру руководящей верхушки РКП(б), и дополнительным — путем прямого подчинения кремлевскому центру размещенных на периферии силовых и некоторых экономических структур.

После установления в 1922 г. советского контроля над Дальним Востоком буферная Дальневосточная Республика (ДВР) была ликвидирована. Одновременно в Кремле решили, что дальнейшее существование страны без названия является неудобным. После гражданской войны независимые национальные республики выглядели в глазах победителей анахронизмом.

Совмещение страны с государством могло быть осуществлено путем «втягивания» национальных республик в границы Российской Федерации, т. е. превращения их в автономные республики. Автором автономизации республик в научной литературе считается И. В. Сталин. Безусловно, что именно Сталин озвучивал этот проект как нарком РСФСР по делам национальностей и генеральный секретарь ЦК РКП(б). Но в центральном компартийно-советском аппарате автономизация считалась единственно возможным выходом из ситуации раздельного существования группы формально независимых государств в одной стране. Альтернативой могло быть только status quo, т. е. существование республик как «независимых» от России национальных государственных образований. Анализируя события 1922 г., следует на время забыть о другой альтернативе, которая родилась в голове Ленина и не могла до своего озвучивания прийти в голову какому-либо иному политическому деятелю.

При отсутствии В. И. Ленина, которого поразил первый удар смертельной болезни, оргбюро ЦК РКП(б) приняло решение об автономизации национальных республик. Выяснилось, однако, что это решение оспаривают некоторые руководители республик, в том числе наиболее влиятельный из них — член ЦК РКП(б) X. Г. Раковский. Их позицию нельзя было рассматривать как желание сохранить суверенитет советских республик, которого не существовало изначально. Понижение статуса республик они воспринимали как удар по собственному престижу.

Ленин предпочитал не задевать интересов товарищей по партии в национальных республиках, которых он с иронией называл «независимцами». Более того, он хотел бы вообще не поднимать «пресловутый вопрос об автономизации», как высказался 30 декабря 1922 г. в письме руководителям РКП(б), и оставить отношения между республиками в прежнем состоянии. Недовольство некоторых товарищей по партии можно было бы проигнорировать. Более опасной представлялась волна возмущения в национальных республиках, которые лишались суверенитета.

Есть ли противоречие между этим положением и сформулированным в предыдущем абзаце утверждением о том, что национальные советские республики изначально не имели суверенитета? Если и есть, то это — противоречие самого концепта национальной советской государственности, автором которого был Ленин. Оно помогает понять всю изобретательность и коварство ленинской национальной политики.

В упомянутом письме руководителям партии от 30 декабря Ленин называл автономизацию «неправильной и несвоевременной затеей»[416]. Автономные республики не были государствами. Автономизация разрушала конституционную национальную государственность и оставляла при жизни только российскую советскую государственность. Иными словами, де-факто возрождалась «единая и неделимая» Россия, которая отличалась от дореволюционной только тем, что некоторые из ее губерний становились автономными национальными республиками. Российская власть оказывалась лицом к лицу с призраком национально-освободительной борьбы. Народы, которые прошли через горнило национальных революций, рано или поздно поднялись бы на защиту своих прав.

Чтобы предотвратить такой поворот событий, Ленин нашел принципиально иной выход из сложившейся ситуации. Он предложил строить централизованное государство не по советской (путем уничтожения национальных государств), а по партийной линии. При таком подходе суверенитет национальных государств закреплялся в советских конституциях, но исчезал в невидимом силовом поле, генерированном диктатурой государственной партии.

Вождь партии соглашался с тем, что сосуществование одной страны с несколькими государствами является неудобным. Поэтому он нашел простой, но ранее никем не предлагавшийся выход из сложившейся ситуации: все советские государства, число которых в 1922 г. сократилось до четырех (Российская и Закавказская федерации, Украина и Белоруссия) на равных правах образуют федеративную державу. Он же предложил и название для новообразуемой федерации «второго этажа» — Союз Советских Социалистических Республик Европы и Азии. За каждой из союзных республик сохранялось право свободного выхода из федерации, которое закреплялось в конституциях.

Объединение советских республик в единое многонациональное государство стало бы событием, если бы не было государственной партии. В действительности же 30 декабря 1922 г. произошло рутинное событие, расписанное в деталях регламентом оргбюро ЦК РКП(б).

По воле вождей партии народы Советского Союза выстроились в многоступенчатую иерархию. После представителей наций, которые дали свое имя союзным республикам (так называемые «титульные нации»), находились народы, имевшие свои национальные автономии в союзных республиках. За ними пребывали «нетитульные» нации, которые не имели своих республик — союзных либо автономных. СССР строился на принципах этнократической иерархии.

Несмотря на ограниченность полномочий республиканских компартийно-советских центров, политбюро ЦК РКП(б) признало опасным для себя образование такого центра в РСФСР. В Москве был образован только Совнарком РСФСР, который руководил второстепенными предприятиями, Партийный центр в России вообще отсутствовал, а губпарткомы подчинялись непосредственно ЦК РКП(б). Следовательно, первое место в иерархии национальностей у русских сочеталось с отсутствием у них национальной государственности. Российская советская государственность была не национальной, а имперской.

В текстах советских конституций слово «федерация» встречалось только в названиях государств — РСФСР и ЗСФСР. Ни в одной статье не упоминались права субъектов федерации, которые не могли бы оспариваться федеративным центром. Единственным исключением было торжественное провозглашение права союзных республик на выход из состава СССР. Однако механизм его осуществления отсутствовал.

Причина конституционного игнорирования особенностей жизни в федеративном государстве достаточно проста: ни Советский Союз, ни Российская Федерация с момента основания не были федеративными государствами. Федерализм предусматривает разделение властных полномочий между центром и периферией. Возможен ли при диктатуре раздел власти? Риторический вопрос…

Курс на украинизацию

Еще в ноябре 1919 г. руководство РКП(б) разработало документ «О Советской власти на Украине», утвержденный как резолюция VIII партконференции. В нем содержался пункт, который можно считать определяющим для украинизации советского типа: «Члены РКП на территории Украины должны на деле проводить право трудящихся масс учиться и объясняться во всех советских учреждениях на родном языке»[417].

Курс на украинизацию был естественным для советской власти. Советская Россия завоевала Украину с третьей попытки, однако удерживать ее только военной силой было невозможно. Граждане Украины должны были убедиться в том, что советская власть — это их собственная власть. Представителям этой власти следовало общаться с ними на их родном языке.

Руководители формально независимой Украины длительное время не предпринимали активных действий, ибо им первыми пришлось бы овладевать национальным языком. По данным 1923 г., только 797 из 11826 ответственных работников компартийно-советского аппарата УССР заявили, что знают украинский язык.

Вскоре после образования СССР руководство РКП(б) решило поставить в порядок дня очередного партийного съезда пункт о путях решения национального вопроса в СССР. Контролируя практическую работу по образованию союзного государства, Сталин сделал все, чтобы провести на деле автономизацию формально независимых советских республик. Вместе с тем он считал необходимым уравновесить утрату независимого статуса союзными республиками провозглашением лозунга о необходимости первоочередного решения национального вопроса. XII съезд РКП(б) в апреле 1923 г. утвердил курс на коренизацию (привлечение к управлению национальных кадров) советской власти. Политику коренизации (в Украине — украинизации) следовало начинать с вовлечения в управленческий аппарат местных кадров.