Создать общество социальной гармонии. Эврика - Эдуард Гончаренко

Без сомнений, пропитанный этим ядом американский истеблишмент 90-х не был готов к разумному разрешению мировых противоречий. Но к общественному прогрессу, оказывается, даже Америка благосклонна. По крайней мере, в приоритетах новой внешней политики Штатов, озвученных в последнее время. такая перспектива не призрачная.

2.5. Грезы о гегемонии и реальность

Долго же мы тешились обманом, однако! Вот и грянул гром новым мировым кризисом авторитаризма (неточно называют кризисом мирового капитализма). Этому событию, охватившему нашу цивилизацию в периоде от 2007 по сей день, посвящено много размышлений о его причинах, только не о главной, не о философии позитивизма и соответствующей общественной идеологии.

Поразмышляем об этой причине, кроющейся в общественной идеологии, от которой Запад до последнего времени, как от призрака, шарахается в святом испуге. Мало того, он ощетинивается вооружениями и стремится ее искоренить (!?) по всему свету, мотивируя свою политику мифическими «божественными ценностями» западной «демократии».

Вам – наша забота, ну, да, и милость Еговы

Но стоит заглянуть в ее нутро, то и увидим управляемый хаос под тотальным контролем полиции и спецслужб. То есть – тоталитарный способ существования или, иначе, идеологию. Поди ж ты – в либерализме она также присутствует. Ну, не пугаемся же мы своей нервной системы! А ведь внутри нас также происходит управляемый процесс.

Так вот, если зреть в корень, то оказывается, что способ существования (идеология) современного мира, спустя 150 лет после А. Шопенгауэра («Мир как воля и представление») все тот же, как воля и представление.

Сказано фигурально, в стиле 19 века. Но вполне определенно. И о «ценностях» так же. Философия Шопенгауэра осталась не понятой, как вещь в себе и была отодвинута на второй план шумно ворвавшимся в эпоху становления капитализма марксизмом, который начал активно продвигать свою (!) волю и представление на пути того же позитивизма. Приставкой «нео» последний украсил себя после марксизма.

Впрочем, не удивительно, что классики марксизма, уверовав в свою непогрешимость, отметали на своем пути все, что не укладывалось в их представление. Отмели и философию Шопенгауэра. И, как говорится, выплеснули с грязной водой ребенка.

С волей как бы понятно. Мы ее проявляем повседневно в решении личных задач, инстинктивно подчиняясь естественному императиву выживания. И вполне резонно. Однако не все складывается так радужно на государственном уровне, где волевое принятие решений, обрастая коррупцией, вступает в противоречие с общественными интересами.

Не потому ли, что оно утверждается как бы незыблемым методом практики и, следовательно, субъективизмом власти? Разумеется! Здесь и корень зла или, иначе – логово «сатаны» и сатанинского права сильного. Вот на эту ее черту обратил внимание А. Шопенгауэр, представив в образе «злой Мировой воли» ее негативную сторону.

От сумы да тюрьмы, да армии не зарекайся

Стало быть, субъективизм власти основывается на субъективных представлениях, извлеченных, конечно же, из практики. И тем самим практика стала критерием истины (!?). А последний, как подобает для пущей убедительности, обнаучивается так yазываемой практической философией. Этот блуд в философии называется позитивизмом. Типа мужик задним умом крепок. Кстати, приставку «нео» позитивизм приобрел вступив в эпоху технологического авангардизма.

Коль скоро современная философия (неопозитивизм) является философией практики, и коль скоро она добывает идеи из практики, то она не креативная и потому не способная определять перспективу развития. О чем предупреждали классики философии.

Таким вот образом замкнулся порочный круг варварства, канонизированного по всем правилам. Да потому, что привычка к волевым решениям укоренилась в подсознании и стала знаком научной респектабельности. При этом классическая философия отодвинута на задний план в качестве фундаментального фона.

Как было показано, попытка марксизма изменить мир, опираясь на классическую философию, не оправдала надежд романтиков. Ибо классики марксизма не обнаружили в волевом методе практики конфигуратора порочной власти, которую Шопенгауэр определяет, как авторитарную. При этом он, соглашаясь с Кантом об отсутствии подхода к раскрытию «вещи в себе», допускал возможность ее раскрытия. Тем самим признавая возможность углубленного познания материи и, значит, общественного организма.

Марксизм же ограничился историческим материализмом и подошел к вопросу реформы власти формально, позитивистски, сосредоточившись на изменении формы собственности на средства производства. Соответственно и общественный базис, по-Марксу как производственные отношения, оказался ошибочным. А его-то и надо было пересмотреть и изменить.

Такой вот конфуз случился с «правильным» учением. Посему неопозитивизм не стал плодотворной основой общественного прогресса и поэтому общественная практика действует вслепую, приближая общество, ориентированное на потребительство, к аду. Ибо доступные ресурсы варварского потребительства не безграничные.

Итак, сколько бы неопозитивизм не кичился своими технологиями, айфонами, смартфонами и прочими прелестями гламурной жизни, они остаются на уровне вульгарного материализма, коль физики не знают суть ЭДС (это признал в свое время Максвелл), а также способа существования частиц и звезд, а биологи – способа существования биологических сущностей. Потому гомо сапиенсу надувать щеки властелина природы нет оснований, коль он таким не является.

О счастье. Вне всяких сомнений, главным критерием качества жизни является общественный уровень счастья как наивысшая ценность. На сегодня это – проблема даже для развитых стран старого света. Но не для Бутана, где его определяют по опросам населения, выводя затем среднестатистический показатель. В результате получают показатель валового национального счастья и даже по этому поводу учреждено министерство счастья! А мы тут о демократии мечтаем! Оказывается, все просто. Эдем в Бутане возник ввиду благоприятной естественной среды обитания и скромных буддийских традиций в потребительстве.

Понятно, секрет счастья бутанцев кроется в буддийском тантризме, благодаря которому паства вводится в состояние счастливого «просветления» и отрешения от мирской жизни. На этом поприще бутанский буддизм как бы опередил христианство, 2000 лет культивирующее альтруистическую нравственность. Ну и пусть бутанцы потешатся хоть иллюзорным счастьем, лишь бы не воевали.

А вот Шопенгауэр насчет счастья пессимист. И не один он. В результате философского осмысления общественных пороков и блуждая в противоречиях, он пришел к видению злой Мировой воли.

Надо сказать – у каждого философа свое видение истины, и не потому, что мир многогранный, а потому, что истина одна, а кривотолков о ней много.

Да, речь идет о мировой воле, но которая действует не извне, как якобы первопричина движения в природе, а изнутри, побуждаемая естественным инстинктом выживания человека. Вот где источник общественного зла, как воли и представления! То есть, оно «кусается» по вине самого человека, по причине неумелого с ним обращения.

Новый образ счастья. Граф Потемкин жаловался как он несчастлив, поскольку ему больше нечего хотеть! Был мыслитель, однако! И не только он несчастлив. Философ Шопенгауэр обнаружил, что все несчастные в этом потребительском мире. Богатые – потому, что борются со скукой, а бедные – потому, что борются с нуждой. Так и есть. Ибо в мире капитала одни им владеют, а другие его создают. Владельцы заводов, фабрик, пароходов, эксплуатируя наемный труд, становятся богатыми, а владельцы рабочих рук – бедными.

Итак, богатство, удовлетворяя материальные потребности, не приносит счастья. Не зря ведь говорят, что на два кресла не сядешь, на две кровати не ляжешь. И вот наступает момент истины – всего, чего хотели, имеют и что далее? А далее либо теряется смысл жизни, либо скуку убивают игрой по своим возможностям. Например, Наполеон увлекался военными играми, богатые – азартными, бедные – тараканьими бегами.

Идем дальше. Стало быть, жизнь человека – интеллектуальная игра с обстоятельствами, созданными против него авторитарной общественной формацией. А это – диктатура начальника, бюрократизм чиновников, ограничительное и репрессивное право, и т. д. То есть, человек играет против общества с невыгодной для него позиции отвергаемого.