Золотые нашивки - Юрий Дмитриевич Клименченко

понять мое положение. Приказывать человеку, с которым сидел за одним столом, не очень-то приятно и удобно. А придется…

— Не беспокойся. Я все прекрасно понимаю. Останешься доволен. И меня выручишь.

Через неделю Моргунов приступил к обязанностям старпома. «Ригель» ему не понравился. Правда, он другого и не ждал. Судно старое, паруса, главный двигатель больше похож на примус, чем на машину. Теснота. Ну да неважно. Пока сойдет.

Моргунов принял судно и, как положено по форме, отправился к капитану.

— Разрешите доложить, Владимир Васильевич, судно принял. Все в порядке.

Нардин посмотрел на него как-то благодарно.

— Что ж, Юрий Викторович, хорошо. Понравился «Ригель»?

— Прекрасное судно.

— Я так и думал. Моряку оно не может не понравиться.

Вот чудак! Как будто он на хороших судах не плавал.

— Разрешите идти?

— Если ко мне ничего нет, пожалуйста.

Ишь ты как серьезно! Смехота прямо. Ну, ладно, Моргунов доставит ему удовольствие. Никакой фамильярности. Только официальное обращение на «вы» и по имени и отчеству. Видно, капитану это приятно. Но все же как-то странно. Не пригласил сесть, поднять рюмку за приемку судна, не расспросил…

Никогда он с Нардиным особенно не дружил, но можно было эту нелепую официальность побоку? Тут как-то собрались у Нардина моряки кофе пить. Сидят, травят, смеются. Старпома он не позвал, как будто тот и не существует. Моргунову его приглашение не нужно, а все же обидно такое пренебрежение. Так и пошло у них: «Владимир Васильевич», «Юрий Викторович». Плавать с ним будет трудно. Общего языка, наверное, не найдут. Хотя Володька всегда вежлив и корректен. А Моргунова все это раздражает. Нет чтобы позвать попросту в каюту, сказать, мол, так-то и так-то, Юра, прошу тебя, сделай то-то и то-то. Дело от этого не пострадает. Должен ценить, что у него старпомом — капитан. Ладно, ему нетрудно называть Володьку по имени-отчеству. Он в его обществе не нуждается. Будет работать, делать, что положено старпому. Поводов для недовольства не даст. Пусть не жалеет о том, что взял соученика.

Вот уже три месяца он на «Ригеле». Работа — «не бей лежачего». Зима. Вахта, общее наблюдение. Большинство команды в отпуске. Копается на палубе один боцман, чухна какой-то. Слова из него не выдавишь. Воображает себя парусным богом.

Весной, когда придут курсанты, дело пойдет веселее. А так уж очень скучно.

Капитан им доволен, если не принимать во внимание маленького эпизода. Он произошел на днях. Встретился Моргунов с приятелями, зашли к одному и просидели до утра. А ему с восьми на вахту. Пришел он на судно и напоролся на капитана. Нардин видел, что старпом под «банкой». Надо было, конечно, пойти к нему, извиниться, наплести что-нибудь про именины, свадьбу или день рождения, но Моргунову не захотелось. Пошел он к черту, в конце концов! Думал, что капитан вызовет его на раздолб, но Нардин сделал вид, что не заметил. Правильно, молодец. Моргунов в долгу не останется. Но после этого случая отношения их подпортились. Черная кошка пробежала. Внешне все осталось по-старому, но он чувствует, как Володька на него смотрит. Ну, больше этого не повторится. С ним надо держать ухо востро. Этот не защитит, не покроет. У него служба превыше всего: его судно, курсанты, команда.

А скольких людей выручил Моргунов в своей жизни! Даже с риском для себя. Потому что они были его товарищами.

Надо бы написать матери о своих неприятностях. Он ей давно не писал, не хотел огорчать. Ведь мать самый близкий друг, несмотря на то, что видятся они редко. Она всегда посоветует дельное. Мудрая женщина!

Моргунов выдвинул ящик стола, вынул последнее письмо матери, принялся перечитывать.

«…Юрка, милый, я очень рада, что ты так быстро продвигаешься по службе и уже стал капитаном. Как я хочу посмотреть на тебя в капитанской форме. Вероятно, ты очень эффектен. Пришли хоть фотографию. Но не сердись на меня, мой мальчик, я несколько обеспокоена. В твоем письме проглядывает какая-то самовлюбленность, зазнайство, «я капитан, и мне все можно», остерегайся такого…»

Ведь права мать. Это «мне все можно» и погубило его. Вот теперь и сиди на «Ригеле». Если бы он всегда следовал ее советам… Он снова сунул письмо в стол.

Юрий Викторович взглянул на часы, вскочил с койки. Вероятно, капитан уже пришел. Без десяти минут восемь. Противно, но надо идти. Старпом взял щетку, смахнул пыль с лацканов, посмотрел в зеркало и, поправив фуражку, пошел к Нардину.

— Так что будем делать с парусами, Владимир Васильевич? — спросил Моргунов, войдя в каюту капитана.

— Ничего. Паруса «Алтаира» возьмем. Они на днях будут готовы. Времени у нас впереди много. Всё успеем.

— Матросики смеяться станут, Владимир Васильевич. Скажут, снова Швед нашего капитана обманул… Верно ведь? — старпом улыбнулся полными губами.

— Что же вы предлагаете? Не драку же затевать — судно на судно? Тем более что нет необходимости.

— Я бы не стерпел…

— Ну, а я стерплю. Больше у вас ничего нет ко мне?

— Нет, — сказал старпом. — Могу идти?

— Можете.

Нардин задумчиво посмотрел вслед старпому. Бывает иногда так в жизни. Вроде бы хороший человек, а сердце у тебя к нему не лежит. И сам удивляешься — отчего?

КОМАНДИРОВКА

Нардин вернулся из города на судно расстроенным и хмурым. Он был у начальника училища, и тот, усадив его на диван, весело сказал:

— Собирайся в Москву, Владимир Васильевич. Послезавтра совещание. Съедутся со всех морей. Будут решать вопрос о наших парусниках. Стоит ли их использовать в дальнейшем. Может быть, хороший теплоход получим, если «Ригель» спишут. Так?

Для Нардина слова начальника явились неожиданностью. Он переспросил:

— Списать «Ригель»? Такое прекрасное судно. Да разве можно? А где же молодежь учить?

Начальник засмеялся.

— Не беспокойся. Новое судно получим. Будешь командовать теплоходом.

— Я считаю, что практика должна проходить на парусных судах…

— От нас ничего не зависит. Как в Москве решат, так и будет, — не желая спорить с Нардиным, примирительно сказал начальник училища. — Выписывай командировку, передай «Ригель» старпому и поезжай!.. С удовольствием послал бы кого-нибудь другого, так как знаю, что ты там будешь говорить, но требуют капитанов учебных судов.

— Буду защищать свою точку зрения.

— Давай, давай. Позвони из Москвы, если обнаружится что-нибудь важное.

Сейчас, стоя на палубе «Ригеля», Нардин вспомнил этот разговор и веселое лицо начальника. Очень хочет получить новое судно… Капитан повернулся к корме, собираясь пройти в свою каюту, но заметил Шведова. Он шел к нему. Нардин остановился. Шведов козырнул, потом протянул руку.

— Когда едешь? Получил распоряжение? — спросил