Реверс - Михаил Юрьевич Макаров

приведёт к нарушению сроков рассмотрения дел. Можно сто ругательных писем написать, и выслушать в ответ сто уважительных причин: нет людей, нет бензина, автозак сломался… А при наличии контакта между руководителями вопросы решаются конструктивно.

Следователи, дознаватели, оперативники, участковые в городе Остроге добросовестно исполняют поручения судей. Знают — пожалуется председатель суда начальнику милиции, тот спросит строго. Его, досконально знающего ментовскую кухню, на хромой козе не объедешь.

Евгения Марковна реагировала на добрососедские отношения симметрично. Не позволяла судьям идти на поводу у адвокатов. Приговоры по делам выносились в большинстве случаев адекватные, оправдательных были единицы. Плохо управляемых судей наличествовало всего двое — чудаковатый Глазов и амбициозная Белецкая, которая никак не могла успокоиться, проиграв борьбу за кресло председателя. Хотя пора бы уже — три года прошло…

Сомов щурил глаз, кумекал.

— Растолкуй мне, Евгения Марковна, простым языком перспективу. Что будет? Чем сердце успокоится? Вот отменишь ты возбуждение уголовного дела…

— Отменить я права не имею. Могу признать незаконным.

— По-онял, не дурак. И что дальше?

— У прокуратуры будет два пути. Один — согласиться и отменить своё постановление. Второй — обжаловать моё решение в областной суд. Второй вариант для тебя предпочтительнее.

— Почему?

— Тебе нужно выиграть время. Я правильно понимаю? Пока дело уйдёт в область, пока назначат, рассмотрят, отпишут, недели две пройдёт. А если прокурорские согласятся и отменят, они могут сразу возбудить новое дело по тому же факту, но в отношении неустановленного лица. Ты всё равно в плюсе, перестанешь быть подозреваемым. Отпадёт вопрос отстранения от должности.

— Мда-а, мудрено для моих заскорузлых мозгов… А как ты думаешь, Жень, если прокурор протест загонит, не поломают твоё решение? Может, мне через генерала на ваших областных товарищей выйти?

— Лишним не будет. Но я думаю, уголовная коллегия моё постановление засилит. Я распишу так, что комар носа не подточит. А потом, решения председателя редко отменяются. Чтобы авторитет не подрывать. Отношение не такое, как к рядовым судьям.

— У вас рядовые, как у нас полковники…

Заметив опустевшую рюмку гостя, хозяйка протянула руку к бутылке.

— По две не пьют, а три будет лишка, — у Сомова имелась уважительная причина отказаться. — Вечером у меня встреча, а завтра с утра ответственным заступаю. День города, день независимости…

— Вот ведь праздник придумали! — с возмущением подхватила Молодцова. — От чего интересно мы стали независимыми?! От закона?! От совести?! От денег?!

Полковник ещё раз с душой поблагодарил Евгению Марковну за содействие и откланялся. Разговор окрылил его. Как ни хорохорился он на людях, кислота сомнений разъедала душу.

Периодически навещала мысль: «А может плюнуть на всё и свалить на пенсию?! Выслуга максимальная! Заняться, наконец, здоровьем, семьёй… Савелий давно зовёт к себе безопасником. Зарплатой заманивает».

В рамках антимилицейской кампании прокуроры по области возбудили около тридцати дел. Но в отношении первых руководителей — всего четыре. Кроме Острога, под раздачу попали начальники Советского, Ленинского и Фрунзенского РОВД в Андреевске. Подозреваемые оказывали пассивное сопротивление. Брали больничный или «пятьдесят первую» статью. Надеялись, что прокурорские со дня на день получат из Москвы команду включить заднюю.

Опыт подсказывал Сомову — выйти без потерь не удастся. Кого мясорубка успеет перекрутить в фарш, тот сойдёт с дистанции. И сейчас, действительно, главнейшей задачей было выиграть время. Ночь простоять, да день продержаться![302]

Часть 3

1

07–11 июня 2014.

Понедельник — Пятница

В бешеном круговороте событий Рафа Самандаров не заметил, как поменял масть родной его сердцу РУБОП. Из красного стал зелёным, под цвет американской денежки.

Выделяя из коррупционного дела материал по факту изъятия у Рога штык-ножа, следователь рассчитывал на помощь союзников. У самого хронически не хватало рук, и он надеялся, что рубоповцы нароют общеуголовную компру, которой он прижмёт Рожнова.

Сопровод Рафаил напечатал на имя нового начальника РУБОПа. Звания его не знал, но слышал, что прислали молодого парня. Написал: «капитану милиции Булкину И.О.», повысив на одну звёздочку и перепутав местами инициалы.

Через два дня материал вернулся в прокуратуру, как ошибочно направленный адресату.

Перечитав сопроводиловку и убедившись, что зрение его не подвело, Самандаров выставил за дверь явившегося по повестке свидетеля и рванул в милицию. Он решил — вышло недоразумение, которое он живо разрулит.

Булкина на месте не оказалось. Зато в его кабинете полным ходом шёл ремонт. Дружные ребята в синих комбинезонах сплачивали полы и обшивали стены гипсокартоном. Любознательный Рафа поинтересовался, из какой они фирмы. Работяги, явно заинструктированные, ушли от ответа. Логотипы на их новеньких комбезах отсутствовали.

Ход ремонта контролировал Асмолов, кабинет которого превратился в склад стройматериалов. Намётанный глаз следака определил, что материальчики не дешёвые, сплошь импорт. Оперативник продиктовал Рафаилу номер мобильника нового шефа. Самандаров набрал его, не отходя от кассы. Телефон абонента оказался вне зоны обслуживания. Асмолов заверил: «Другого номера у меня нет». Особой веры слова плута не заслуживали.

Выбежав во двор милиции, Рафа позвонил Паше Комарову. Тот пообещал скинуть номер Булкина эсэмэской.

Комаров вторую неделю мотался по трассе, работал по «чекистам». Подразделению нарезали делянку до границы с Нижегородской областью. Майор отдувался за троих.

Скорый на выводы Самандаров подумал: «Хорошо, что Пашок в разъездах. Отвлечётся от своей игромании».

Если бы порочные пристрастия искоренялись так просто, люди давно жили бы при коммунизме! У залов игральных автоматов круглосуточный режим работы. Возвращаясь к полуночи в город, Комаров прямиком ехал в один из салонов. Позавчера голодный и взвинченный, он пошёл вразнос и слил, страшно вслух сказать, сколько. Причём засаженные деньги были сняты с материной сберкнижки и предназначались для покупки гаража. Теперь Паша ломал голову, у кого перезанять. Круг кредиторов из числа добропорядочных граждан был уже игольного ушка. Зато линейка потенциальных спонсоров криминального пошиба стремилась к бесконечности…

… Рафаил ворвался в прокуратуру с криком «Заходите!» Призыв был адресован томившемуся в коридоре свидетелю и совпал с бульканьем входящей «смс». Следователь открыл сообщение на бегу. Номер, присланный Комаровым, был идентичен тому, что дал Асмолов.

Самандаров включил на своём «Сименсе» функцию автодозвона и вернулся к текучке. Под вечер неуловимый абонент соизволил откликнуться.

Рафа с жаром принялся ему растолковывать, какое у них в Остроге всегда было идеальное взаимодействие, что Рог — активнейший участник ОПГ, клиентура РУБОПа…

— Как было раньше, мне по барабану, — бесцеремонно ответил Булкин. — Мы занимаемся преступлениями, совершенными орггруппами. Здесь такого не вижу. Я занят. Конец связи.

Ошарашенный Рафаил бросился к и.о. прокурора. Кораблёв разделил его негодование и велел сочинить мотивированное письмо начальнику областного управления по борьбе с организованной преступностью.