Трактат об удаче (воспоминания и размышления) - Евгений Сапиро

– А у вас нет розового?

– Так розовое такое же говно, как моя жизнь! Возьмите крэм-бруле: чтоб я так жил!

Михаилу Михайловичу понравилось название «аидобуденновец» (еврейский буденновец), которым, со слов своей бабушки, четверть века назад меня одарил друг нашей семьи Миша Кацнельсон. Мы закрепили сорокоградусной тезис, что «аидобуденновец» и «гусар» – близнецы-братья. А когда выяснилось, что девичья фамилия моей жены – Гусарова, последовало:

– Тогда с тобой все ясно!

От этого вечера остался материальный след – книга Жванецкого с автографом:

Жене и Гусаровой!

Огромное спасибо за вечер!

Чтоб мы всегда «гуляли на именинах,

а наши враги – на костылях».

Ваш автор

М. Жванецкий

(……номер домашнего телефона)

Наверняка я тогда мельтешил. Но с удовольствием, естественно, без потуг… Да, я нарушил заповедь, но каяться в этом не тороплюсь.

Тяжесть первого проступка была не такой большой, потому что это было «камерное» мельтешение, в узком кругу. Второй раз я оступился более серьезно. Хотя понял это не сразу.

В 2002 году я полгода публиковал в пермской газете «Новый компаньон» отрывки, а затем издал свою первую книгу, не имеющую отношения к моей научной специальности. «Стриптиз с юмором» – это в первую очередь байки и анекдоты, а уже потом – воспоминания. Сравнению с известными мне мемуарами мастеров они не подлежали, так как шли по другому литературному «цеху». В автономном плавании, без оглядки на творческих конкурентов «Стриптиз…» мне показался «вполне даже ничего», тем более что книга была воспринята с интересом (не всегда здоровым) не такой уж тонкой пермской читающей прослойкой.

Так срослось, что через год почти одновременно я прочитал давно любимого Виктора Конецкого[142] и впервые представшего передо мной в качестве автора книги Виктора Шендеровича[143].

У них было все: юмор, мысли, культовые персонажи, потрясающая наблюдательность, блестящий язык… На их фоне мои литературные акции обвалились в собственных глазах, как акции «Метчела» после того, как В. Путин пообещал прислать на дом к президенту этой компании своего «доктора».

Зарекался не мельтешить, а вылез на широкую (!) публику со своим эрзацем[144]…

Но не прошло и пятилетки, как опять потянуло на старое… Как же поступить с истиной «не мельтеши»?

Когда я поделился своими сомнениями на эту тему со старым другом и персонажем первой книги Владимиром Мовчаном, он, во-первых, упрекнул меня в явной недооценке собственных акций, а, во-вторых, привел неотразимый аргумент в пользу продолжения литературной деятельности:

– Не спорю: книги этих ребят, может быть, и лучше. Но о нас с Федоровым[145] они не писали и точно не напишут…

Имеются еще два аргумента, на основе которых я категорически отношу истину «не мельтеши» к разряду «очень спорных»: нарушая ее, я большого вреда отчизне не приношу, а удовольствие от этого получаю.

Оставаться самим собой

Как-то молодая журналистка Анна Солодуха брала у меня предъюбилейное, а значит, доброжелательное интервью. Приведу из него всего две строчки:

– В чем заключается секрет вашего карьерного успеха?

– Я всегда оставался самим собой[146].

Оставаться самим собой можно, если ты уверен в себе. Когда не трусишь, когда уверен в собственных силах, а если не уверен, то готов на жертвы.

У меня было сложное отношение к бизнесмену и миллиардеру Михаилу Ходорковскому. Но я снимаю шапку перед Ходорковским-человеком, личностью, который остается самим собой, несмотря на СИЗО, зону и карцер.

В том интервью я был не совсем точным. Я не всегда оставался самим собой. Это произошло только после защиты докторской диссертации. А до получения «искомой степени» было всякое: и легкий подхалимаж, и унизительное высиживание часами в приемных оппонентов и прочих «больших людей»…

Когда к моему партбилету прибавился диплом доктора наук, я почувствовал себя одетым в легкий, но бронежилет. Защиту от танковых орудий он не обеспечивал, но на танки я и не бросался. А пули, выпущенные деятелями мелкого калибра, мою двухслойную защиту не пробивали. Под ее прикрытием я мог позволить вести себя достойно, не разрешая недалеким святошам учить меня жить и никому – вытирать о себя ноги.

Если кому не понятно, при чем здесь партийный билет члена КПСС, поясняю. Например, позволил я себе на лекции покритиковать нашу систему использования научных достижений. Без ярости, конструктивно, не острее, чем в докладе ЦК КПСС, но с подробностями. И секретарь парткома объединения, где я эту лекцию читаю, вдруг заявляет, что товарищ профессор не только не прав, но и пытается дискредитировать нашу лучшую в мире промышленность. Дальше я затеваю примерно такой диалог:

– Нет, это вы не правы. Я свое мнение подтверждал аргументами и примерами, а вы – лозунгом.

– Это мнение коммуниста.

– Покажите, пожалуйста, ваш партбилет.

– Зачем?

– Хочу убедиться, что он более красный, чем мой.

…

Какова в этих случаях реакция зала, думаю, вы догадались. В девяноста процентах из ста народ безмерно счастлив, когда на его глазах «вставляют фитиль» не очень почитаемому начальнику (от почитаемых подобных оценок слышать не приходилось).

Тем более независимо я вел себя в «эпоху Ельцина», понапрасну не атаковал, но на контратаках играл остро.

И дело здесь не столько в моей личной отваге, чувстве собственного достоинства, сколько в атмосфере того времени, когда быть самим собой считалось хорошим тоном.

В 1999 году я один раз нарушил заповедь оставаться самим собой. Принимая участие в выборах в Государственную думу, почувствовал, что проигрываю и… «завибрировал». Позволил себе то, что не позволял на предыдущих трех выборах: стал угодничать. Нет, не перед отдельными «физическими лицами», а перед всеми своими избирателями. Но от этого было не менее противно…

Может быть, потому, что сам не без греха, я не осуждаю многих своих коллег по Совету Федерации, которые быстро трансформировались из «демократов» в поклонников властной вертикали. Сегодня это условие политического выживания, а жить хочется…

И все же, несмотря на все разочарования, мое отношение к заповеди «быть самим собой» – положительное. Ее не так легко придерживаться на извилистом жизненном пути, но если постараться, если контролировать себя, то можно.

Глава 4

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});