Трактат об удаче (воспоминания и размышления) - Евгений Сапиро

Вполне вероятно, что, если бы этого назначения не состоялось, мне не пришлось бы заниматься реальной экономикой Пермской области, «попасть на глаза» сотням людям, и в том числе тем, кому весной 1990 года пришло в голову благословить меня «во власть»…

Лучше синица в руках, чем журавль в небе

Эта истина тоже спорная. Ее справедливость я оцениваю как пятьдесят на пятьдесят. Как показывает последний пример, большинство моих «журавлей» были ко мне благосклонны и рано или поздно оказывались рядом. В то же время на моей памяти много примеров, когда «синица» оказывалась не только надежной, но и вырастала до размеров упитанного «журавля».

Весной 1990 года, в самый разгар перемен, снова избранный председателем облисполкома В. А. Петров в моем присутствии предложил ректору Пермского госуниверситета Владимиру Маланину высокий пост – заместителя председателя облисполкома по социально-культурной сфере. Владимир Владимирович поблагодарил за доверие и… отказался.

Потому что обладал способностью заглянуть лет на десять вперед, хорошо понимал разницу между работой временной и постоянной.

В начале 1960-х в СССР произошли два знаменательных события: было объявлено о приближении коммунизма и построена Останкинская башня. Никита Хрущев велел оборудовать на ее вершине наблюдательный пункт, оснащенный прямой связью с Кремлем, найти мужика поглазастее и доставить к нему для инструктажа. Инструктаж был краток:

– Как зовут?

– Вася.

– Поручаю тебе, Вася, важнейшее задание: сиди и смотри приближение коммунизма. Вот тебе самый лучший бинокль, удобное кресло… Сиди и бди! Как увидишь, первому звони мне по этому красному телефону. С оплатой не обижу: платить буду, как доктору наук.

Вася занял ответственный пост и стал добросовестно вести наблюдение. Через несколько месяцев, в ясную солнечную погоду, на западе он обнаружил какое-то сооружение. Навел резкость – ажурная башня. Еще подкрутил настройку – на башне человек. Прокашлялся Вася и заорал:

– Эй, ты кто?

– Я француз, Жаном зовут.

– А что за хреновина, на которой ты сидишь?

– Эйфелева башня.

– А чем ты на ней занимаешься?

– Смотрю на приближение кризиса капитализма.

– И сколько тебе за это платят?

– Если в рублях, то шестнадцать тысяч.

Тут набежали облачка, исчезли видимость и слышимость. А информация, вызывающая дурные мысли, осталась.

Через недельку Никита Сергеевич, посетив ресторан «Седьмое небо», поднялся к Васе.

– Как дела?

Тот без энтузиазма:

– Нормально.

– Ты чем-то расстроен?

– Да нет…

– Колись, Вася, в чем дело? Вася все рассказал как на духу.

– Так что тебя огорчило?

– Никита Сергеевич! Вы мне за наш, за КОММУНИЗМ, платите четыре тыщи, а они ему за поганый КАПИТАЛИЗМ – в четыре раза больше.

– Дурак ты, Вася! У него работа временная, а у тебя – постоянная.

Владимир Владимирович Маланин до сих пор занимает ту же ректорскую должность. Но в рамках «той же» должности, на которую он недавно избран пятый (!) раз, он в трудные перестроечные годы построил новые университетские корпуса, вывел ПГУ на качественно новый уровень в науке и преподавании, завоевал огромный авторитет не только на краевом, но и федеральном уровне… Вряд ли бы он «потерялся», и придя в политику. Но, думаю, что, не погнавшись за журавлем, он достиг бо́льшего.

Старый друг лучше новых двух, или Земляк земляка видит издалека

В кадровой политике эти родственные истины означают: среди многих показателей оценки кандидата на высокий пост главным является проверенная ранее надежность претендента по отношению к своему патрону, личная преданность ему. Хотелось бы написать: «личная преданность при прочих равных условиях», но практика показывает, что «свой» выигрывает и при условии, что он слабее своих конкурентов.

Категорию «своих» образуют земляки или (и) сослуживцы.

Свято следовал курсу «землячества» выходец из Днепропетровска Л. И. Брежнев, о чем свидетельствует «персональный» анекдот[139].

История России делится на три периода – допетровский, петровский и днепропетровский.

У М. С. Горбачева этого заболевания не наблюдалось, у Б. Н. Ельцина оно проявлялось в легкой форме: Г. Бурбулис, Е. Бычков, В. Илюшин, О. Лобов, Ю. Петров, Р. Пихоя и еще несколько свердловчан не на самых высоких федеральных постах…

О кадровой стратегии В. Путина я уже упоминал во 2-й главе. Здесь мы посмотрим на нее с одной позиции – земляческой.

Список тех, кто когда-либо работал с президентом в санкт-петербургской мэрии либо входил в круг общих знакомых, впечатляет[140].

Возглавляет список преемник Путина Дмитрий Медведев. За ним следуют вице-спикеры обеих палат Федерального Собрания Борис Грызлов и Сергей Миронов, вице-премьеры Виктор Зубков, Игорь Сечин, Алексей Кудрин, Дмитрий Козак, министр обороны Анатолий Сердюков, бывший министр экономического развития и торговли, ныне президент Сбербанка Герман Греф, председатель правления «Газпрома» Алексей Миллер, полпред Путина в Дальневосточном федеральном округе Олег Сафонов, управделами президента Владимир Кожин, министры Виталий Мутко и Александр Коновалов, множество начальников рангом пониже.

Вице-премьер Сергей Иванов, секретарь Совета безопасности Николай Патрушев, глава Госнаркоконтроля Виктор Иванов, полпреды президента Виктор Черкесов и Георгий Полтавченко служили с Путиным в Ленинградском управлении КГБ.

Глава Следственного комитета при генпрокуратуре Александр Бастрыкин – однокашник президента по юридическому факультету ЛГУ. Президент ОАО «Российские железные дороги» Владимир Якунин служил в КГБ, был соседом В. Путина по даче.

Бывший директор Службы внешней разведки, ныне исполнительный секретарь СНГ Сергей Лебедев и глава госкорпорации «Ростехнологии» Сергей Чемезов одновременно с будущим президентом работали в ГДР[141].

Как мы убедились, и до «эпохи Путина» случалось, что на более высокую карьерную орбиту претендента возносили не только «типовые двигатели» (профессионализм, образование, организаторские способности, управленческий опыт…). Порою куда мощнее оказывались движки «индивидуального производства» (связи, деньги, интриги, постель…).

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});