Могучая крепость (ЛП) - Вебер Дэвид Марк

«Интересно, сможет ли он когда-нибудь сесть в него? — мрачно задумался король. — Если уж на то пошло, интересно, сколько я сам смогу в нём ещё просидеть!»

Оба вопроса были обоснованными, но его не очень интересовали ответы, которые, как правило, напрашивались сами собой.

У Кайлеба Черисийского были очевидные причины желать его крови, учитывая то, каким образом Таро нарушил условия их договора. Уже простое присоединение Таросского флота к атаке на Черис было бы достаточно плохо, но Горжа на этом не остановился. О, нет! Он выполнял приказы канцлера Трайнейра, как хороший маленький приспешник, а также лгал королю Хааральду. Обещал соблюдать свои договорные обязательства, даже когда приказывал барону Белого Брода встретиться с Королевским Доларским Флотом. То, что Хааральд впоследствии был убит, лишь усугубило ситуацию в этом отношении, хотя Горжа мог, по крайней мере, возразить, что ни один из его кораблей не участвовал в битве при Заливе Даркос. Таким образом, он мог утверждать, что лично он не причастен к смерти Хааральда… Не то чтобы он ожидал, что это особое тонкое различие сильно повлияет на его сына.

К сожалению, Кайлеб был не единственным человеком, о котором Горжа должен был беспокоиться. На самом деле, если бы Кайлеб был его единственной заботой, он был бы значительно счастливее. Но, несмотря на все его усилия, «Группа Четырёх», казалось, чувствовала, что он оказался немного неумелым как предатель, негодяй и вообще вероломный человек. И, честно говоря, Горжа не мог с этим не согласиться. Он пытался — он действительно пытался — но кто-то из придворных его Двора слил планы «Рыцарей Храмовых Земель» Хааральду, тем самым аккуратно сведя на нет все его собственные усилия в этом направлении.

Он по-прежнему не знал, кто это сделал, и совсем не из-за отсутствия попыток выяснить.

Безжалостное, тщательное расследование выявило множество интересных вещей — от мелких проступков до взяточничества и вымогательства — со стороны его знати и чиновников. Это, несомненно, было полезно, подумал он. По крайней мере, он так сильно избил свою знать и бюрократов, что оставшиеся в живых были глубоко преданы тому, чтобы выполнять свою работу эффективно — и, прежде всего, честно — так, как Таро не видел десятилетиями. На самом деле, возможно, на протяжении нескольких поколений. Тем не менее, все его усилия так и не дали ни одной зацепки к разгадке того, как планы «Группы Четырёх» достигли Черис.

Горжа почтительно указал в своей переписке с викарием Жасином, что его расследованиям лично помогали епископ-исполнитель Тирнир и его интендант, отец Франклин Самир. Если уж на то пошло, все ресурсы Инквизиции здесь, в Таро, были брошены на выполнение этой задачи, но затраченные усилия так и не помогли найти даже следа того, кто допустил утечку. Возможно, предположил король как можно дипломатичнее, это указывало на то, что сбой в системе безопасности на самом деле произошёл не в Таро?

Насколько мог судить Горжа, Фейликс Гарбор, архиепископ королевства в далёком Зионе, поддержал его доводы. Во всяком случае, у Гарбора определённо было много личных причин для этого. И официально — официально — канцлер Трайнейр снял с самого Горжи все обвинения в каких-либо проступках. Однако, это действие было сделано с неохотой. Горжа не мог сказать, что это его удивило. Собственно говоря, если бы он носил сутану Канцлера, он, вероятно, не зашёл бы даже так далеко. Потому что ужасная правда заключалась в том, что единственным королевским двором, который мог допустить утечку информации, на основании которой Хааральд Черисийский действовал так решительно, был двор самого Горжи. На то, чтобы информация дошла до Черис из другого места достаточно быстро, просто не было времени.

Учитывая это, и особенно в свете того, насколько разрушительной была черисийская засада у Армагеддонского Рифа, он предположил, что было совсем неудивительно, что Трайнейру потребовалось больше года, чтобы продвинуться хоть настолько. К сожалению, в течение этого года Горжа и всё его королевство страдали от неодобрения Матери-Церкви. Например, его верфи были намеренно и демонстративно исключены из Церковной кораблестроительной программы. А это, учитывая, что практически весь Королевский Таросский Флот был уничтожен, сделало Горжу ещё несчастнее, чем он мог бы быть в противном случае. Ему нужны были новые корабли, и почти так же сильно, как он нуждался в них, ему нужен был доступ к рекам золота, которые Церковь вливала в свой новый галерный флот.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

На самом деле, он нуждался в деньгах даже больше, учитывая разрушительные экономические последствия, к которым привело его опрометчивое решение предать Черис. В то время всё казалось чрезвычайно простым. «Группа Четырёх» постановила уничтожить Черис, и поэтому Черис должна была быть уничтожена. Возможность того, что Церковь может не выполнить своего предназначения, никогда не приходила ему в голову. И почему это должно было случиться? Никто — ну, возможно, никто кроме Хааральда Черисийского — ни на мгновение не смог бы всерьёз поверить в такую нелепую идею! А с уничтожением Черис, Таро почти неизбежно поглотил бы удобный кусок бывшей морской черисийской монополии.

К сожалению, на этой радужной дороге в будущее оказалась небольшая выбоина, так как Черис отказалась погибнуть по расписанию. Мало того, что чумное королевство оказалось достаточно неуклюжим, чтобы выжить, но и его военно-морской флот стал ещё более мощным, чем когда-либо, и чума черисийских каперов развлекалась тем, что уничтожала все остальные торговые суда мира ради забавы и прибыли. Таросский торговый флот особенно привлекал их внимание, а за грабежами каперов последовали прибрежные рейды черисийских морских пехотинцев под прикрытием галеонов Имперского Черисийского Флота. А затем, что ещё хуже, Императрица Шарлиен приказала ИЧФ ввести официальную блокаду Бухты Тол.

Вместо того чтобы улучшить своё положение, Таросский торговый флот вымер, что имело катастрофические последствия для доходов королевства. Однако даже это было не самое худшее, потому что в Таро по-прежнему шёл значительный поток товаров из Черис, хотя Горжа тщательно следил за тем, чтобы у него не было официальных сведений об этом положении дел. Конечно, всё это не было законным. Чёрис объявила блокаду, а Мать-Церковь — или, по крайней мере, канцелярия Великого Инквизитора — официально закрыла все мировые порты для черисийских торговых судов. Поэтому было совершенно очевидно, что никто не мог поставлять продукцию черисийских мануфактур в такое законопослушное королевство, как Таро!

К сожалению, Таро нуждался в этих продуктах. Никто в королевстве не мог производить их в достаточном количестве — или достаточно дёшево — чтобы удовлетворить потребности подданных Горжи, и последнее, что ему было нужно — это негодование подданных, которые не могли обеспечить свои семьи всем необходимым для жизни, потому что их король беспокоился о мелких юридических формальностях, связанных с закрытыми портами и введением эмбарго на товары. И поэтому он подмигнул шумной подпольной торговле контрабандистов, доставляющих грузы по всему юго-восточному побережью герцогства Транджир.

Но, во многих отношениях, контрабанда только усугубила ситуацию. Никто из контрабандистов особенно не интересовался благотворительностью. Они требовали — и получали — холодную звонкую монету за свои товары. Это означало, что ограниченный (и сокращающийся) запас твёрдой валюты, имеющийся у Таро, неуклонно утекал в карманы как раз врагов королевства! Отказ Храма распространить свою щедрость на Горжу был особенно болезненным ударом при таких обстоятельствах.

«И сейчас дела обстоят немногим лучше, — мрачно подумал он. — Не то чтобы я мог винить во всём этом „Группу Четырёх“».

После того, как Трайнейр официально снял с Горжи обвинения в предательстве планов «Группы Четырёх», королевство, наконец, было неохотно включено в планы строительства Церкви. Вероятно, даже это произошло только потому, что эти планы потребовали существенного пересмотра, когда несравненный военный гений Аллайн Мейгвайр наконец-то понял, что они должны были с самого начала строить галеоны. Гэвин Мартин, барон Белого Форда, довольно решительно высказал это мнение в своём собственном первоначальном отчёте о кампании Армагеддонского Рифа. Разумеется, его отчёт был просто проигнорирован. На самом деле, было несколько резких комментариев о побеждённых, некомпетентных адмиралах, предлагающих оправдания своим собственным неудачам. Было определённое горькое удовлетворение в том, что Белый Брод был оправдан, хотя Горжа не был особенно удивлён, когда никто в Зионе не потрудился официально подтвердить это оправдание. И не было никаких сомнений в том, что изменение планов Церкви, вызванное внезапной потребностью в ещё большем количестве кораблестроительных мощностей, во многом было связано с тем фактом, что она наконец начала размещать заказы даже в Таро.