Могучая крепость (ЛП) - Вебер Дэвид Марк

Однако неохотный характер включения Таро в программу был очевиден по количеству кораблей, которые нужно было построить королевству. Из двухсот сорока с лишним новых военных галеонов, которые Церковь приказала заложить, только двадцать два были заказаны у Таро, несмотря на тот факт, что один только Транджир мог бы построить в полтора раза больше этого количества. И королевству также было приказано переоборудовать менее двадцати торговых галеонов для военно-морских целей. Даже Деснерийская Империя, у которой раньше никогда не было военно-морского флота, получила заказ на два раза больше кораблей… и заплатила абсурдно задранную цену, которую потребовали деснерийские верфи. Если уж на то пошло, Церковь вообще-то сама помогла построить их проклятые верфи!

К сожалению, Горжа не мог притворяться, что решение Церкви бросить такой маленький кусочек пирога в сторону Таро было продиктовано исключительно досадой. Печальная правда заключалась в том, что Таро был единственной строительной площадкой Церкви, которая не была связана с материком. Черисийские каперы и крейсера достаточно сильно жалили, мешали и грабили прибрежные суда, перевозившие военно-морские материалы на материковые верфи; но их способность доминировать над каналом Таро между Таро и провинцией Ветреная Пустошь в Сиддармарке фактически пресекла любые попытки доставить такие материалы в Транджир. Древесину можно было бы распилить внутри страны и перетащить, пусть медленно и трудозатратно, по суше на верфи. Корпуса можно было бы построить. Можно было даже сшить паруса и установить такелаж. Но ни один сталелитейного завод в Таро не имел опыта по производству морской артиллерии. Все довоенные орудия Королевского Таросского Флота были доставлены с черисийский литейных заводов, которые в данный момент — по какой-то странной причине — оказались не очень склонны поставлять свои товары в Транджир.

Во многих отношениях Черис была литейной для всего мира, поскольку даже Сиддармарк или Империя Харчонг не могли по-настоящему соперничать с продукцией её литейных цехов. Мало того, что было намного дешевле покупать литейную продукцию, включая артиллерию, у Черис, но и персонал, а также сами литейные цеха также были в подавляющем большинстве сосредоточены в Черис. Таким образом, даже если бы Горжа обладал неограниченными финансовыми ресурсами (которых у него опредёленно не было), у него не было опытных мастеров-литейщиков, которые знали бы, как создавать пушки, которые не взрывались при втором или третьем выстреле. Пара небольших местных сталелитейных заводов добилась определённого прогресса в приобретении необходимых навыков, но это было удручающе сложно и мучительно медленно.

«И, как отметил Белый Брод, вероятно, было не так уж небезосновательно, что экипажи немного опасались орудий, которые продемонстрировали такую ярко выраженную тенденцию убивать или калечить своих артиллеристов», — с отвращением подумал он.

Что ж, возможно, сегодняшняя утренняя встреча может привести к некоторому улучшению этой ситуации. Это было маловероятно, но человек всегда может надеяться.

— Хорошо, — сказал он, устраиваясь поудобнее на подушках отцовского кресла, и поворачивая голову, чтобы посмотреть на камергера, стоящего прямо за дверью зала совета. — Скажи сэру Рику, что он может войти.

— Конечно, Ваше Величество.

Камергер поклонился, открыл дверь и вышел в коридор. Мгновение спустя в комнату вошёл плотный, коренастый мужчина лет шестидесяти с небольшим. Он был практически лыс, а оставшаяся часть его волос полностью поседела, но брови оставались густыми и чёрными, а в густой бороде виднелись лишь несколько серебряных прядей. Глаза у него были очень тёмно-серые, а нос явно кривой, сломанный в юности в корабельной драке. Он также ходил с явной хромотой, любезно предоставленной падением с высоты, которое положило конец его морской карьере и отправило его в ученичество на черисийский литейный завод. За прошедшие с тех пор десятилетия, сэр Рик Фармин стал одним из самых богатых мастеров-литейщиков Таро… пока большая часть его богатства — как и у многих других таросских подданных — не была в значительной степени уничтожена в результате черисийской блокады.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Фармин по-прежнему был в гораздо лучшем положении, чем большинство других подданных Горжи. На самом деле, он был даже в состоянии возместить большую часть того, что потерял, просто потому что он также был одним из немногих людей во всём королевстве, у которых был хоть какой-то опыт в литье и сверлении артиллерии.

— Ваше Величество, — сказал владелец литейных цехов, почтительно кланяясь.

— Сэр Рик. — Горжа кивком поблагодарил за любезность, затем махнул пожилому мужчине, чтобы тот снова выпрямился. Фармин повиновался жесту, и Горжа откинулся на спинку своего негабаритного кресла. — Скажите мне, — сказал король, — чему я обязан удовольствием быть в вашем обществе сегодня утром?

— Во-первых, Ваше Величество, позвольте мне поблагодарить вас за то, что согласились встретиться со мной. Я понимаю, что обратился с просьбой об аудиенции в довольно сжатые сроки.

Левая рука Горжи сделала отмахивающееся движение, и Фармин слегка наклонил голову, признавая милость короля.

— Во-вторых, Ваше Величество, — продолжил Фармин, — я пришёл пригласить вас присоединиться к барону Белого Брода на литейном заводе через пару дней — я думаю, во вторник — для пробной стрельбы из нашей последней попытки изготовить удовлетворительную тридцатишестифунтовую пушку. — Губы литейного мастера кисловато скривились. — Я надеюсь, что она пройдёт немного лучше, чем предыдущая. Однако, сказав это, я не собираюсь позволять вам — или барону Белому Брода — приближаться к этой штуке, когда она будет действительно заряжена, Ваше Величество.

— Я уверен, что королева Мейил оценит это, — пробормотал Горжа с лёгкой, немного капризной улыбкой.

— Я всегда стараюсь оставаться на хорошем счету у Королевы, Ваше Величество, — заверил его Фармин, и в его серых глазах мелькнул ответный юмор.

— Мудрое решение, поверьте мне, — ответил Горжа. Затем он склонил голову набок. — И это было единственной причиной, по которой вы хотели встретиться со мной сегодня утром?

Его тон был по-прежнему вежливым, но в нём также чувствовалась явная жёсткость. Не гнев, а признак того, что он был совершенно уверен, что это были не единственные причины просьбы Фармина… и предложение, чтобы владелец литейного завода переходил к другим и, предположительно, более важным мотивам.

— Нет, Ваше Величество, — признался Фармин, и его тон тоже немного изменился. На самом деле, к удивлению Горжи, в нём появился намёк на… осторожность. Это было не совсем то слово, которое смог подобрать король, и он знал это, но оно подходило ближе, чем всё остальное, что он мог придумать.

Владелец литейного цеха на мгновение замер — можно было бы даже сказать, что он заколебался — а затем слегка пожал плечами.

— Как я уверен, вы знаете, Ваше Величество, — продолжил он затем, немного уклончиво, — первоначально я обучался в Черис. На протяжении многих лет я также вёл довольно много дел с черисийскими производителями. Или, возможно, мне следует сказать, что я вёл с ними довольно много дел до нынешних… неприятностей.

Он снова сделал паузу, наблюдая за выражением лица короля, и Горжа кивнул.

— Конечно, я в курсе всего этого, сэр Рик, — сказал он немного нетерпеливо. — И вы едва ли одиноки в том, что у вас были финансовые отношения — или, если уж на то пошло, личные отношения — с Черис! Я думаю, что едва ли есть кто-нибудь, участвующий в наших текущих строительных программах, кто их не имел, если это то, что вас беспокоит.

— Я, собственно, не беспокоюсь об этом, Ваше Величество, но это имеет определённое отношение к причине, по которой я попросил вас о встрече сегодня утром. — Фармин спокойно посмотрел на короля. — Случилось так, Ваше Величество, что недавно мне было доставлено письмо кем-то, кто, увы, как я подозреваю, получил его у черисийского контрабандиста.