Коммунальный гарем (СИ) - Крутиков Юрий

Витя хотел крикнуть в сторону двери, что он сейчас подойдет, но было уже поздно.

В комнату скользнула вторая гостья.

Виктор приподнялся с дивана и попытался рассмотреть, что происходит. Оказалось, что первая любовница куда-то исчезла, а вторая движется в его сторону.

— Витюш, ты не спишь? — сказала вторая шепотом.

Черт побери, опять Виктор не смог определить владельца голоса.

— Нет, — прошептал он, — кто это?

— Я это, я, — прошептала тень в ответ успокоительно, присаживаясь рядом. — Ты во сне так стонал, я мимо шла, решила зайти, разбудить тебя. Небось кошмар приснился…

— Было дело, — сказал Витя, — но потом он перешел в чудесный сон.

— Правда? Ой, у тебя простыня совсем мокрая… Вспотел, милый. Да ты и сам весь мокрый. Понятно, жара…

Она погладила его по голове, по плечам, стала опускаться все ниже и ниже.

— Ой! А ты без трусиков ночью спишь? Молодец. Духота невозможная. Я сама голенькая сплю, только вот, когда выхожу на кухню, как приспичит, ночную набрасываю. Потрогай. Чувствуешь, какая я вся вспотевшая.

Витина рука уже и без специального приглашения бродила по телу гостьи.

«Если бы я не был уверен… — думал Витя, — их тела ведь практически не отличаются»

— А можно, я окно разнавешу? — спросил Витя и уже привстал, но женщина всполошилась:

— Нет, нет, не надо! Я вся лохматая, некрасивая. Ты ко мне ни к такой привык!

— Да я к разным привык… — пробормотал Витька с улыбкой под нос.

Женщина не стала прислушиваться к его словам, снова положила Витины руки себе на грудь, и на живот, потом сдвинула ниже.

— Можно, я ночную сброшу? — она просто умоляла парня, тот не мог не согласиться.

Когда он лег на спину, женщина без лишних слов села на него сверху, и стала ритмично, плавно покачиваясь, двигаться. Она при этом почти не издавала звуков, но чувствовалась, как она трепещет, словно от легких электрических разрядов.

Почувствовав на своих ступнях посторонние пальчики, которые стали его ласкать, Витя вначале дернулся. Но потом догадался: это первая гостья сидит за боковой спинкой дивана и таких способом «участвует в процессе».

Ни согласиться, ни возразить он не мог, без привлечения внимания двигающейся на нем женщины, оставалось лишь расслабиться и получать удовольствие.

Так обе женщины его и ласкали: одна ублажала своим телом, вторая ласкала ноги, дотягиваясь почти до самых коленей, чуть ли не касаясь ягодиц соперницы.

Второй раз был более продолжительным. Но, во-первых, любовница этого и хотела, а во-вторых, Витя был молодым, горячим, в его венах бурлила кровь любвеобильных цыган, и никаких сложностей в достижении возбуждения и оргазма он не получил.

Когда пришло время разрядки, тень слезла с него и расположилась рядом. Женская рука задвигалась, задвигалась у него между ног, Витя задрожал, тихо застонал, и второй раз за ночь разрядился.

Вторая любовница еще несколько минут целовала парня и шептала: «Витенька, родной, как же хорошо, господи, как же хорошо»!

Витя молчал.

— Устал, мой хороший… — губки чмокнули его в ухо.

— Устал, — сказал правду Витя, — но это приятная усталость!

— Ну отдыхай, милый, отдыхай! — женщина подняла с пола ночнушку, чмокнула Витьку в губы и скрылась за скрипнувшей дверью.

«Край смазать петли» — устало подумал мимоходом герой-любовник. — «Мне шум ни к чему. Да и им тоже…»

Рядом с ним села прятавшаяся до поры до времени гостья. Даже в темноте Витька чувствовал, что сидящая улыбается.

— Витька, ну ты маленький гигант большого секса!

Он не знал, что и сказать. Была ли это измена? Можно ли считать изменой секс с другой сразу после другого секса?

— Ты же не Люда? — спросил парень.

— Не Люда, — согласилась женщина. — А ты не понял, кто я?

— Не…

— И кто она…?

— Не…

— Ну, Витька… — женщина захихикала, — это капец какой-то! Тебя к нам подселил точно извращенец. Рыжий, да? Он не мог не знать, ЧЕМ это закончится… Но тебе, похоже, нравится?

— Очень… — сказал Витя устало.

— Тогда я ни скажу, ни кто я, ни кто она.

— А ты знаешь?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Она только фыркнула: спрашиваешь…

— Не скажешь?

— Не. Во-первых, это интимная тайна. Тем более не моя, чужая. А во-вторых, должна же быть в твоей жизни какая-то загадка. Иначе жить скучно! И так — тридцать три удовольствия!

— А ты не… не злишься? Что… ну…

— Что ты занялся с ней сексом? Нет, конечно. Она же в таком же положении, что и я. Как все мы в этой квартире. Подруга по несчастью. Скажу даже больше: когда она… ну, помогала тебе, в конце, мне тоже стало хорошо.

Она приподнялась, наклонилась к его уху и прошептала:

— Я даже ласкала себя… Там… И мне было приятно, особенно потому, что во мне твоя сперма… А в ней нет!

— А ты не забеременеешь?

— Боишься? Не бойся, у меня спиралька. Правда, без дела стоит. Стояла…

Она чмокнула Витю в губы: спи, хороший, и исчезла вслед за соседкой.

В ту ночь Витьке больше Иван Михайлович не снился. Молодой человек спал крепко, без снов.

Глава 16. Социалистическая Камасутра

Следующие несколько дней прошли без серьезных происшествий.

Памятуя о давешнем сне, Витька на работе теперь бессознательно сторонился наставника, Валентина Валентиновича. Психоанализа в СССР не существовало, и к чему сны про женскую ногу у вполне себе зрелого мужичка, Фрейд подсказать не мог.

И не надо! Без него же как-то обходились?

Выходя утром на кухню, и вглядываясь в лица соседок, Виктор гадал: кто же из них — его охочие до ласк ночные посетительницы? Уговаривал себя: меньше знаешь — крепче спишь. Не стоит забивать голову, надо жить с тем, что есть. С теми…

Но человек по природе любопытен. Поэтому молодой человек не мог выбросить из головы вопрос: кто?

Очень жалел, что не воспользовался фонариком. Просто забыл в тот момент про него напрочь. Само собой! Такие бурные события: до него ли?

Между тем, соседки окончательно приняли его в свою своеобразную дружную семью. Стесняться перестали совсем, эксплуатировали и в хвост, и в гриву. Светка, как самая бесстыдная, стала выходить из своей комнаты в одних трусах и бюстгальтере. Могла перед сном вскипятить чайник и положить на него сушиться пару трусиков. Чтобы к утру высохли.

Наташа пыталась препятствовать разврату, но всё было бесполезно, процесс пошёл, и попытки наставлений заканчивались шутками, зубоскальством, и словами: «девчонки, да расслабьтесь вы уже. Это же Витька, он наш»!

Витин магнитофон теперь всё время проводил на кухне, радуя женщин песнями ансамбля «Здравствуй, песня», певца Владимира Высоцкого, и записанным с Наташиного телевизора концертом «Песня-81».

Витька активно и безотказно помогал по хозяйству. Иногда сам предлагал помощь, иногда по просьбе. А когда ничего не говорил, а шел и делал. Прокручивал через тугую Светкину мясорубку жилистую вырезку, ремонтировал утюг Марго, менял девчонкам лампочки, розетки, точил ножи.

Когда все скидывались с получки, ходил с Наташей по магазинам и помогал таскать здоровенную сумку с бытовой химией, продуктами и расходными материалами вроде отравы для тараканов.

Взамен благодарные соседки кормили его вкусненьким, уже не спрашиваясь, гладили одежду, делились всем, что есть.

И конечно — любили.

Искренне хвалили, называли не иначе как «Витенька», «Витюшенька», «наш одуванчик», «солнышко». Постоянно целовали: в щечку, в лобик, чмокали в губки, шутливо, но от души.

По вечерам собирались у Наташиного телевизора и смотрели Штирлица. Витька теперь плюхался на середину дивана, и на него сразу ложилось несколько пар рук.

Согласно договоренности с Сёмой, в ближайшее воскресение Виктор пришел на спортивную площадку к сорок восьмой школе и часа полтора занимался с пацанами.

Ребята оказались совсем не пропащими. Было видно: они изо всех сил пыжатся, чтобы показать свою крутизну, подняться таким образом в своих глазах, пустить пыль в глаза окружающих.