Красная Страна - Джо Аберкромби

Коска скорчил гримасу.

— Опыт научил меня, что я не очень силен в дележе.

— Мы изгоним Чужаков из гор, и мир снова станет правильным, как было в Старые Времена. А ты… все, что пожелаешь, будет твоим!

Коска улыбнулся, глядя на дракона, уперев руки в бока.

— Определенно, это замечательная диковинка. Великолепная реликвия. Но против чего ее использовать на равнинах? Против легиона тупиц? Торговцев и фермеров, ремесленников и бумажных крыс? Против бесконечного прилива жадных маленьких людишек? — Он махнул рукой в сторону дракона. — Такие вещи, как эта, бесполезны, как корова против полчища муравьев. В мире не будет места, куда сможет прийти магия, мистика, странность. Люди придут в твои священные места и построят… магазины одежды. И магазины мануфактурных товаров. И конторы юристов. Они сделают из них безликие копии всего остального. — Старый наемник задумчиво почесал покрытую сыпью шею. — Вы можете желать, чтобы это было не так. Я хочу, чтобы это было не так. Но это так. Я устал от того, что все идет прахом. Время таких людей, как я, проходит. Время таких как вы? — Он вытер немного крови из-под ногтя. — Прошло так давно, что его возможно никогда и не было.

Ваердинур попытался потянуться, его рука болталась на сломанном предплечье, кожа натянулась вокруг расщепленных костей.

— Ты не понимаешь, что я тебе предлагаю!

— Но я понимаю. — И Коска поставил сапог на золоченый шлем в куче и улыбнулся, глядя вниз на Правую Руку Делателя. Ты, может, будешь удивлен, но мне делали множество необычайных предложений. Скрытые богатства, места славы, выгодные торговые права по всему побережью Кадира, однажды целый город, можешь поверить, хотя и в совершенно плохом состоянии. Я пришел к пониманию… — и он проницательно уставился на нос дракона, из которого шел пар, — и это болезненное осознание, поскольку я наслаждаюсь фантастической мечтой так же сильно, как любой другой… — он выловил золотую монету и поднял ее на свет. — Что одна марка стоит намного больше, чем тысяча обещаний.

Ваердинур медленно позволил сломанной руке упасть.

— Я пытался делать то… что было наилучшим.

— Конечно. — Коска ему обнадеживающе кивнул, и бросил монету обратно в кучу. — Как и все мы, веришь или нет. Дружелюбный?

Сержант наклонился и точно отделил голову Ваердинура своим мясницким ножом.

— Нет! — крикнула Ро, и Шай с трудом смогла ее удержать, так сильно она начала биться.

Коска выглядел несколько раздосадованным заминкой.

— Возможно лучше вам убрать ее. В самом деле, это не место для ребенка.

Жадность

Они отправились счастливой толпой, улыбаясь, смеясь, поздравляя друг друга, сравнивая трофеи золота и плоти, что украли у мертвых. Ро не думала, что когда-либо в жизни увидит человека хуже, чем Грега Кантлисс. Теперь они были везде. У одного была свирель Акарина, и он играл бессмысленную джигу в три ноты, и некоторые танцевали и скакали вниз по долине; их одежда была пестрой от крови семьи Ро.

Они оставили Ашранк в руинах, резьба разрушена, от Хартвуда остались дымящиеся угли, бронзовые панели выдолблены и Длинный Дом сожжен благословенными углями из ямы для огня; все навсегда окрасилось смертью. Они ограбили даже самые священные пещеры и опрокинули Дракона, чтобы украсть монеты, из которых состояла его постель, затем они завалили его пещеру и взорвали мост горящим порошком, который заставил саму землю трястись в ужасе от этой ереси.

— Лучше обезопасить себя, — сказал убийца Коска, затем нагнулся к старику по имени Савиан и спросил: — Вы нашли вашего мальчика? Мой нотариус спас нескольких детей. Он обнаружил в этом значительный талант.

Савиан покачал головой.

— Жаль. Вы продолжите поиски?

— Сказал себе, дойду досюда. Не дальше.

— Что ж. У каждого человека есть предел, а? — И Коска дружелюбно похлопал его по руке, затем потрепал Ро по подбородку и сказал: — Веселей, твои волосы со временем отрастут!

И Ро смотрела, как он уходит, желая, чтобы у нее было мужество, или хладнокровие, или гнев, чтобы найти нож и ударить его, или исцарапать его ногтями, или разбить ему морду.

Они оживленно отправились, но скоро замедлились, устали, изранились и пресытились разрушением. Сгорбленные и потеющие под весом добычи; их тюки и карманы разбухли от монет. Вскоре они толкались и проклинали друг друга, и спорили об упавших безделушках. Один человек отнял свирель и разбил ее о скалу, и тот что играл, ударил его, и огромному черному человеку пришлось растащить их и говорить о Боге, о том, что Он смотрит, и Ро подумала, что если Бог может видеть все, то почему Он смотрит на это?

Шай говорила и говорила, она была не такой, как раньше. Порезанная, и бледная, и усталая, как свеча, сгоревшая до огарка, побитая, как собака, так что Ро с трудом могла узнать ее. Как женщина, которую она однажды видела во сне. В кошмаре. Она трепалась, нервная и глупая, с маской улыбки. Она попросила девятерых детей сказать имена, и некоторые сказали их старые имена, некоторые новые, вряд ли зная, кто они теперь.

Шай присела на корточки у Эвина, когда он произнес свое имя, и сказала: «Твой брат Лиф был с нами, недолго». Она прижала ладонь ко рту, и Ро заметила, что она дрожит. «Он умер на равнинах. Мы похоронили его в хорошем месте, полагаю. Настолько хорошем, насколько там возможно». Она положили руку на плечо Ро и сказала:

— Я хотела принести тебе книгу или что-нибудь, но… не получилось. — И мир, в котором были книги, теперь был уже наполовину забыт, а лица мертвых так реальны, и Ро не могла этого понять.

— Извини… что понадобилось так много времени. — Шай смотрела на нее с влагой в уголках розовых глаз и сказала: — Скажи что-нибудь, разве не можешь?

— Я тебя ненавижу, — сказала Ро на языке Людей Дракона, так, что она бы не поняла.

Темнокожий мужчина по имени Темпл выглядел грустным и сказал на том же языке:

— Твоя сестра проделала долгий путь, чтобы найти тебя. Целые месяцы ты была всем, чего она хотела.

Ро сказала:

— У меня нет сестры. Скажи ей.

Темпл покачал головой.

— Сама скажи.

Все это время старый северянин смотрел на них широко раскрытыми глазами, но они глядели сквозь нее, словно он видел что-то ужасное вдалеке; и Ро думала о нем, стоящем перед ней с той дьявольской улыбкой, и об ее отце, отдавшем жизнь за нее, и удивлялась, кто этот молчаливый убийца, который выглядит так похоже на Ламба. Когда его порезанное лицо начало кровоточить, Савиан присел рядом с ним, чтобы зашить его, и сказал:

— В конце концов, не очень они похожи на демонов, эти Люди Дракона.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});