Дар Древнего короля - Рона Аск

следовать по аллее рядом со Змеем.

– Да, Тали уезжает, – произнес он. – Так что Рив тоже остается с Форсом.

– Ну, тогда все будет в порядке, – улыбнулась я, радуясь тому, что оставалась с другом.

Змей только двусмысленно хмыкнул, будто собрался что-то сказать, но все же промолчал. А я решила не придавать значения его короткой улыбке, похожей скорее на оскал, нежели на признак радости.

В любом случае с Риваром гораздо проще переносить нападки Грасдис и Ливиона. А то они в последнее время совсем разошлись. Точнее, Ион. Грас часто осаживала Рура и старалась ее уводить, так что если ученица Клавриса и успевала что-то сказать, то не особенно колкое и обидное. А вот Ливион без надзора Маврика отыгрывался на Риве, как мог. Особенно ему не давали покоя его синие волосы. Однако Рив не расстраивался, напротив, они стали ему даже в радость.

Он настолько привык к своему новому образу, что не хотел возвращаться к привычному виду. Однако мы с Талиной прекрасно понимали главную причину «переосмысления»: дириамским дамам нравилась его необычность. Поэтому, когда корни волос начали отрастать, Ривар тут же бросился к Бигису за новым пигментным мылом, чем сильно нас всех позабавил.

Рура тоже не спешила расставаться со своей красной шевелюрой, как и еще парочка учеников, кто осмелился последовать примеру ребят. Их наставники только и делали, что прятали взгляды за ладонями, шепотом ругали Бигиса и просили ребят выбирать не слишком броские цвета. Так со временем Рив создал в Обители новый виток моды и сыскал поддержку многих учеников, из-за чего Ливион злился пуще прежнего.

Теперь-то его остроты, подобные «Ежевичке», утратили и так практически отсутствующий шарм. И если раньше ученики похихикивали, то теперь только отмахивались и просили прекратить нести чушь.

И вот наступил день, когда терпение Ливиона лопнуло. Самый холодный день на моей памяти.

Змей был в Тормире. Талина тоже уехала на задание, а мы с Риваром находились под опекой Форса, который не щадил никого ни физически, ни морально, и я вкусила всю прелесть его надзора.

Все тренировки Форса начинались с бега, и это утро не было исключением.

Пусть в Дириаме почти не было зим, как и в большинстве городов Сарема – только ближе к границе изредка можно было застать снег и метель, – в этот день было прохладно. Лужи покрылись тонкой коркой льда, который приятно хрустел под ногами и не давал грязи слишком сильно прилипать к ботинкам.

Как Иригос и говорил, ливни – бич Обители. Некоторые тропы размывало так, что не спасали брошенные на землю доски, для которых ученики по приказу находчивых асигнаторов сами срубили деревья, сами распилили поленья и которые сами уложили. Поэтому я была даже рада коротким заморозкам: благодаря им было проще накручивать тридцать кругов по тренировочной площадке.

После бега Форс занялся нашей разминкой. Мы выполнили ряд стандартных упражнений: наклоны, растяжки, прыжки, потом небольшой перерыв, отработка простых ударов и опять бег. После обеда все начиналось по-новому, только вместо отработки ударов мы перешли на оружейный бой, а в заключение… бег.

Форс почти не давал отдохнуть, и я впервые была признательна Змею за его настойчивость в наших упражнениях. Благодаря им, я научилась правильно балансировать свое тело и не ощущала нагрузку столь сильно, как другие ученики.

Зато загадки Форса изматывали изрядно. Даже если их задавали не мне, а кому-то другому.

– Шорл! – окликнул он темноволосого парня, следующего за мной и Ривом. – Его не видят, не ощущают, но постоянно напрягают. Тетивой рвется, и его не остается.

– У-ум? – заикаясь, ответил Шорл.

– Нет! – рявкнул Форс. – Мое терпение! Будешь еле волочить ноги, я приплюсую еще десять кругов!

Мы все устало простонали.

К вечеру не только у Форса были проблемы с терпением, но и у нас – особенно с возможностью пошевелиться. Для надзирателя было очень важным, чтобы все до единого ученики оказались измотанными к концу дня. И если хоть один подавал признаки бодрости – наш кошмар продолжался.

Многие ученики смекнули это дело и притворялись, будто устали. В том числе и мы с Ривом, иначе Форс добавлял в конце занятий еще больше кругов. Однако сегодня я, похоже, притворялась плохо и привлекла его внимание:

– Эй! – окликнул меня Форс. – Ты! Как тебя там назвать…

Непонятно. То ли нянька притворялся, то ли в самом деле забывал мое имя. Но сколько бы я его ни напоминала, Форс еще ни разу его не произнес.

– Рей, – пробурчала я.

– Да мне плевать! – рыкнул Форс. – Пока сам не придумаю, будешь откликаться на «Эй»! Поняла?

– Ага, – закатила я глаза, наконец-то догадавшись о причине его забывчивости, и чуть не поскользнулась на комке грязи.

Лишь благодаря сэкономленным силам да умению выбирать верную поступь я смогла устоять. Заметив мою оплошность, Форс расплылся в довольном оскале:

– Когда спешит – следов не оставляет, но всегда о себе напоминает!

Я задумалась. Подобную загадку мне задавала Вайя. Только она звучала иначе. Кажется так: «Когда бежит – следов не оставляет, но никто о нем не забывает». Похоже, Форс ее переделал под себя.

– Время! – быстро выпалила я и с удовольствием заметила, как на лице надзирателя отразилось удивление.

– Правильно.

Он призадумался, а потом выдал:

– Живет в молочной норе

И пылает на круглом дне.

Алый свет разжигает

И краски мира пожирает.

От него разум теряют,

Потом с ним же сгорают.

– Хм… – протянула я, на этот раз задумавшись.

Тяжело соображать, когда бегаешь.

Загадка, несомненно, интересная. Но и сложной ее не назвала бы. Мне потребовалось около двух минут для решения. Все это время я терпела пристальный взгляд Форса и его требования поторопиться. Однако спешить было нельзя. Я разрывалась между двумя ответами. Пыталась понять, что именно нянька подразумевал под словами: «от него разум теряют, потом с ним же сгорают». Гнев?

– Мор, – решила я рискнуть, выбрав другой ответ.

Форс тут же дико взревел:

– Всем стоять!

Неровный строй учеников резко затормозил. Кто-то врезался в соседа впереди, а кто-то чуть не распластался по земле. Я уперлась руками в колени и попыталась отдышаться, чувствуя, как мокрая рубаха прилипла к разгоряченному телу. От всех учеников, в том числе от меня, шел еле заметный пар, и я очень надеялась, что Форс не оставит нас надолго «остывать», а то все наши куртки висели на заборчике одной из двух площадок для борьбы. Не хотелось бы к приезду Змея оказаться простуженной.

Вдруг нянька за четыре шага преодолел расстояние между нами и скомандовал выпрямиться. Я нехотя поднялась, расправила плечи и встретила его хмурый взгляд.

– Интересно, – заглянул он мне в лицо. – А еще отгадаешь?