Великое море. Человеческая история Средиземноморья - David Abulafia

стенам приморского дворца, и по его настоянию был построен крытый мост, соединяющий корабль с ним; затем он попытался заманить Петра на борт, и распространилась история, что у него был безумный план похищения короля Арагона. Деловые круги Майорки воспринимали все это с большим трудом. Они хотели и должны были поддерживать тесные связи со своими коллегами в Барселоне. Когда в 1343 году король Арагона объявил Джеймса сговорчивым и захватил Майорку, каталонский флот насчитывал 116 кораблей, включая двадцать две галеры, это стало облегчением.17 Вскоре после этого Джеймс умер, пытаясь вернуть свои земли. В конце своей долгой жизни (он царствовал пятьдесят лет) Петр пытался договориться о брачном союзе, который вернул бы арагонцам Сицилию. Его имперская мечта начала превращаться в реальность: наконец-то возникла каталонско-арагонская "империя", от которой каталонские купцы надеялись получить большую прибыль. В 1380 году Петр объяснял важность этих транссредиземноморских связей, размышляя о необходимости сохранить контроль над разоренным войной островом Сардиния:

Если Сардиния погибнет, то погибнет и Майорка, потому что продовольствие, которое Майорка привыкла получать с Сицилии и Сардинии, перестанет поступать, и в результате земля обезлюдеет и будет потеряна.18

Возникала сеть, связывающая Сицилию, Сардинию, Майорку и Каталонию, в рамках которой итальянские острова регулярно снабжали Майорку и Барселону жизненно важными продуктами питания.

Содержание флота было головной болью. В тринадцатом веке в Барселоне был построен большой арсенал, в здании которого сейчас находится Морской музей. Здесь корабельные мастера работали под укрытием, а к аркам были подвешены большие железные кольца, позволявшие им использовать блоки и снасти для подъема корпуса. Однако стоимость строительства арсенала для размещения двадцати пяти галер была оценена королевским советником в 2 000 золотых унций, что было больше, чем могли позволить себе короли Арагона. И это еще без учета расходов на поддержание кораблей в исправном состоянии и снабжение моряков продовольствием, вооружением и прочим снаряжением. Рацион моряков на борту каталонских галер был однообразным: твердый бисквит, соленое мясо, сыр, бобы, масло и вино, а также нут и фасоль; главное отличие от рациона генуэзских, венецианских и неаполитанских моряков заключалось в балансе элементов: венецианцы получали меньше бисквита и сыра и гораздо больше соленого мяса, а неаполитанский флот был завален бесплатным вином (объясняет ли это его плохие результаты в бою?).19 С помощью чеснока, лука и специй можно было приготовить довольно вкусную начинку для бисквита, и было понятно, что чеснок и лук защищают от таких болезней, как цинга. Бисквит был именно таким - biscoctus, "дважды приготовленным", так что он был твердым, но легким, легко сохранялся и был питательным.20 Отсутствие соленой рыбы кажется странным. Соленая рыба была важной частью рациона в Барселоне; здесь было много местных анчоусов, а также рыбу привозили из Атлантики, особенно в Великий пост, когда христианам запрещалось есть мясо. С другой стороны, короне незачем было платить за рыбу, когда ее в изобилии можно было добыть под килем корабля. Соленая пища увеличивала потребность в воде, что было постоянной проблемой. Каждому человеку требовалось не менее восьми литров в день, особенно при гребле в жаркую погоду. Корабли могли перевозить более 5 000 литров воды, которая легко портилась, и ее приходилось очищать и ароматизировать уксусом. Но запасы нужно было пополнять, и, как и в древности, решением этой проблемы были частые высадки на берег.21 Решение этих проблем со снабжением было одной из обязанностей адмирала. Он был не просто командующим флотом.

Некоторые районы западного Средиземноморья были запретными. Примерно в 1340 году контроль над Гибралтарским проливом оспаривали генуэзцы, каталонцы и марокканские Мариниды.22 Проблема усугублялась опасениями марокканского вторжения в южную Испанию - повторения вторжений из Марокко, которые представляли такую угрозу для христианских королевств Иберии в XI и XII веках. К счастью для христианских держав, мусульманские короли Гранады в целом стремились избежать господства Маринидов так же, как и христиане, но в конце 1330-х годов они заключили союз с марокканцами, что поставило под угрозу проход через проливы. Уже не в первый раз король Кастилии попытался установить контроль над проливами, осадив Гибралтар, но сам был осажден мусульманскими войсками и неохотно отступил.23 В 1340 году кастильский флот потерпел поражение от возрождающегося марокканского флота у Гибралтара, потеряв тридцать два боевых корабля. Потрясение от поражения собратьев-христиан побудило арагонцев заключить мир с кастильцами, с которыми они давно враждовали. Арагонский король надеялся снарядить не менее шестидесяти галер, но ему пришлось просить средства у своих парламентов или кортесов; валенсийские кортесы предложили двадцать галер, и даже ссорившийся с ними король Майорки - пятнадцать. Тем временем марокканцы свободно вошли в Испанию, но кастильцы, на этот раз с португальской помощью, разгромили марокканскую армию в битве при Саладо на юге Испании в октябре 1340 года. Захваченные боевые штандарты маринидов до сих пор можно увидеть в сокровищнице собора Толедо. Однако победа не положила конец войне, и эскадры из десяти или двадцати галер неоднократно отправлялись к проливам. Это было довольно мало по сравнению с марокканцами, которые в 1340 году каким-то образом умудрились пустить в плавание 250 кораблей, включая шестьдесят галер.24 Война закончилась в 1344 году, когда король Кастилии Альфонсо XI вошел в Альхесирас, в результате чего северная сторона пролива оказалась в руках христианского короля, хотя Гибралтар по соседству оставался непокоренным.25

Мусульманская военно-морская активность оживилась и в восточном Средиземноморье. В какой-то степени это было ответом на успехи христиан в водах у берегов Турции. В 1310 году рыцари-госпитальеры, вытесненные из Акко почти двумя десятилетиями ранее, отправились со своей нынешней базы на Кипре и захватили Родос, который уже несколько лет был целью турецких набегов и находился под номинальным византийским сюзеренитетом.26 Теперь госпитальеры сделали Родос своей базой, построили большой флот и активно занялись пиратством. Они также вели бесконечные переговоры с западными правителями - королями Франции, Неаполя и других земель - в надежде заручиться помощью огромного крестоносного флота. Но целью этого флота была уже не только Святая земля и государства мамлюков в Египте и Сирии. Все большее внимание уделялось туркам, чье появление на берегах Малой Азии изменило правила игры: турки прорвали давно установленный византийский кордон, ограничивавший их Анатолийским плато, и, как госпитальеры адаптировались к морю, так и турки, с помощью греческой рабочей силы, взятой из имперского флота. Михаил VIII распустил византийский флот в 1284 году, чтобы сэкономить деньги, думая, что итальянский флот защитит его и что теперь он в безопасности от Карла Анжуйского, который был связан борьбой с повстанцами на Сицилии. Вдоль побережья Малой Азии возникло