Творения. Книга вторая - Святитель, митрополит Московский Иннокентий

мной сведения еще миссионеры. в январе 1858, заключающееся в путевом его журнале (из которого краткое известие напечатано в Духовной Беседе).

Разные и немалые затруднения и неудобства, впрочем, неизбежные при первом заселении нового края, не позволяли протоиерею исполнить данное им в 1854 году обещание Нигидальцам, обитающим по Амгуни, (впадающей в Амур в 120 верстах выше Николаевска), посетить их жилища в 1856 году и даже в минувшем 1858 году он мог видеть из них весьма немногих. Только в 1857 году летом он имел возможность, и то не в удобное время, побывать на р. Амгуни и подняться по ней верст 60. Ехать же далее, как ему мной было сказано, он, при всем своем желании не мог, по причине наставшей поры запасания рыбы, которая идет в реку в известное и очень недолгое время, и которая для жителей составляет главную пищу.

На расстоянии от устья реки Амгуни и до того места, до которого он поднимался, он нашел жителей в четырех местах и имел возможность проповедовать Евангелие только в первых трех. Но так как, по словам его, земля была очень восприимчива и добра, то семя слова с первого раза оказало полное свое действие, так что почти до одного, из слышавших оное, согласились принять христианство и крещение; и он в эту поездку в первых трех местах имел утешение окрестить 154 души.

В заключении донесения своего ко мне протоиерей пишет, что он более и более убеждался в том, что Самогирцы (жители самого устья реки Амгуни) и Нигидальцы или Неидальцы, обитающие по самой Амгуни, — народ кроткий, ласковый, гостеприимный, честный и, следовательно, добрый. И потому можно надеяться, при помощи Божией, они будут добрыми христианами.

В минувшем 1858 году, как сказано выше и в статье VIII об училищах, протоиерей имел возможность видеть только некоторых из крещенных им в 1857 году Самогирцев и убедить некоторых из них отдать детей своих учиться грамоте, но еще неизвестно, исполнили ли они свое обещание.

Второй Амурский миссионер священник Громов, которому поручено проповедовать слово Божие преимущественно Гилякам и другим, живущим по Амуру, между Мариинском и Николаевском, в прошедшем 1857 и в минувшем 1858 посещал некоторые селения туземцев с этой целью, но не везде имел возможность беседовать с ними за неимением толмача. Впрочем, он в течение прошедшей зимы 1857–1858 присоединишь к церкви 9 человек, из коих 4 сами явились к нему с просьбой окрестить их.

Удский священник Логинов в 1857 и 1858 годах делал обыкновенные свои поездки на Бурукан, а в 1857 и на Бурею и Силимжу для исправления треб между Тунгусами, собирающимися туда в известное время. В путешествие свое на Бурею он заезжал в одно местечко на устье реки Ассеиньи, живут крещенные Нигидальцы или Неидадьцы и нашел, что они живут непротивно принятой ими новой вере, и тут же присоединил к стаду Христову еще 4 человека, пришедших сюда с Амгуни, а всего в течение двух лет окрещено им 5 человек Нигидадьцев.

Гижигинский помощник благочинного, священник Лев Попов, (которому, между прочим, поручено проповедовать слово Божие туземцам, живущим на пространстве между Анадыром и Камчаткой), в прошедшем 1857 году, с марта по ноябрь, делал разные поездки, первую в Анадырск, для обозрения тамошней паствы, часовни и дел Анадырского миссионера. Часовню он нашел в исправности и чистоте, а миссионера действующим слабо и даже лениво. Едучи туда и обратно, он везде, только находил или встречал туземцев, вступал с ними в беседы, предлагая, между прочим, и слово Божие. Некоторые отвечали, что еже ли старшины их окрестятся, то будут креститься и они, другие только слушали. Более всего пробыл он в Каменском селении, (в том самом, через которое и я проезжал трижды во время моих поездок по Камчатке), в вершине Пенжинской губы. Долго и много он говорил с ними, и все охотно слушали его беседы и даже не противоречили, как бывало прежде, но креститься изъявил желание только один — Петр. И это еще первенец из этого народа смелого, строгого упорного. Имел намерение священник отслужить даже литургию для приобщения новокрещенного. Желали этого и самые жители (которые на обряд крещения смотрели внимательно, без малейшего шума и беспорядка); так что они с охотой выложили для этого из снега в роде часовни, но переменившаяся погода не позволила.

Судя по всему, тому, что говорили туземцы миссионеру, которого они обыкновенно называют Анапедь (отец), и как поступали с ним и смотрели на его священнодействия, можно надеяться, что рано иди поздно, и эти Коряки будут принадлежать Христовой церкви.

Но за то ближайшие к Гижике Коряки, Паренцы остаются еще глухи к проповеди. Во время духовной беседы с ними, которую они начали было слушать со вниманием; когда священник сказал о вечных муках, ожидающих упорных грешников и неверных, то один старик сказал ему: «дай время подумать, у меня есть дети», и лишь только он успел выговорить это, как вдруг из толпы выходить на средину молодой мужчина и закричал на старика: «ты должен быть примером для нас молодых, а ты испугался того, что нас будут жечь после смерти; пусть хоть теперь жгут, но мы креститься не будем»; и криком своим разогнал всех.

Весной и в летнее время священник ездил в разные места для исправления треб между Тунгусами, этими добрыми, простыми и послушными овцами стада Христова.

Миссионер, зная, что более или менее, но есть между ними шаманы и шаманки, он в одном месте перед началом литургии (после проскомидии) велел подойти к себе поближе всем Тунгусам и Тунгускам и, когда они это сделали, он сказал им повелительным голосом: «кто из вас шаман или шаманка, идите ко мне», и тотчас подошли к нему 7 мужчин и 2 женщины. Он спросил их: «хотите ли вы оставить шаманство?» Все молчали. «Если не хотите, то отойдите от меня дальше, дальше, дальше. Вы не мои, я пред Богом отрекусь от вас и проч.». И все они пали на колена и стали просить прощения и помолиться о них Богу, чтобы Он простил им их грехи, и обещались более не шаманить, только говорили: «не прогоняй нас». И все были прощены, разрешены и допущены к причастию Святых Таин. После же литургии они сами принесли свои бубны с принадлежащими к ним инструментами и сожгли при всех.

Ситхинский протоиерей Петр Литвинцев, занимавшийся обращением Колош и ныне выехавший в Иркутск, донес мне о Колошах следующее: Колоши, крещенные, живущие вблизи Новоархангельска, по духовному