Золотые копи и россыпи самоцветов (История Аббасидской династии 749-947 гг) - Абу-л-Хасан ал-Масуди

отстранились от ал-Мунтасира. [Они] склонялись к ал-Му'таззу и разжигали сердце ал-Мутаваккила против ал-Мунтасира. И ал-Мунтасир привлек к себе всякого тюрка, удаленного ал-Мутаваккилом. [Тогда] склонил он к себе сердца тюрок и многих других ферганцев и ал-ашрусиййа, пока не случилось то, о чем мы поведали.

Об убийстве ал-Мутаваккила было упомянуто и иное. Рассказ наш мы специально избрали для этого места, ибо приведен он в самых ясных и подходящих к случаю выражениях. Мы привели все, что говорилось об этом, в ал-Китаб ал-Аусат, и это избавляет от повторения в этой книге.

Не был ал-Мутаваккил более радостным, нежели в день, когда он был убит. Поднялся он в тот день бодрым, веселым и радостным и сказал: «Словно ощущаю я, как движется кровь моя по жилам». И в тот день ему пустили кровь. Он велел привести сотрапезников и забавников. Усилилась радость его и умножилась веселость, но обернулась эта веселость печалью, а радость — горем. [Так] кто же обманется миром этом, и успокоится в нем, и поверит коварству и превратностям его, как не ослепительный невежда? Поистине, это дом, где не длится благоденствие, где не бывает полной радости и где не пребывает в безопасности стерегущийся. [В мире этом] горе связано с радостью, лихо со счастьем и благоденствие с бедой. А после наступает погибель. И вместе с благоденствием его — несчастье, и вместе с радостью его — печаль, и вместе с приятным — отвратительное, и вместе со здоровьем — /122/ болезнь, и вместе с жизнью — смерть, и вместе с радостями — го-рести, и с наслаждениями — напасти. Сильный в нем унижен, могучий — пренебрежен, богатый — разорен, великий — ограблен. И не уцелеет никто, кроме Живого, Который не умирает, и не преходит Царствие Его, и Он Могуч, Мудр. Об этом говорит в касиде своей ал-Бухтури, [и] о вероломстве ал-Мунтасира с отцом своим и [о том, как] он погубил его:

Восприемник ли завета выпестовал коварство —Вот что удивительно — или завет былПередан [тому, кто] поступил с ним недолжно.И не продлились [дни] оставшегося, наследие которого миновало,И не вынесли призыв этот минбары[1419].

Были дни ал-Мутаваккила прекрасны, благословенны и [отличались] благоденствием жизни. Восхваляли их именитые люди и простонародье, радуясь им [как] дням счастья, а не горя, и об этом сказал один из них: «Халифат ал-Мутаваккила был лучше безопасного пути, низкой цены, желаний любви и дней юности». Взял этот смысл некий стихотворец и сказал:

Пребывание твое с нами желаннее нам,Чем невысокая цена и безопасный путь,И ночи любви, соединенныеС прелестью дней прекрасной юности.

Сказал ал-Мас'уди: И [было] сказано, что не было трат в век из веков или во время из времен, подобных [тратам] в дни ал-Мутаваккила.

Говорят, что [ал-Мутаваккил] истратил на ал-Харуни[1420], ал-Джаусак и ал-Джа'фари более ста тысяч дирхамов, [и] это наряду с [содержанием] множества маула, воинов и аш-шакариййа[1421], обилием их жалований и тех наград и подарков, что получали они каждый месяц.

Говорят, что было у [ал-Мутаваккила] четыре тысячи наложниц, которых он всех познал. Он умер, и в хранилищах казны находилось четыре тысячи тысяч динаров и семь тысяч дирхамов. И не известен ни один [человек] /123/ в ремесле своем, [работавший] серьезно или играючи, который бы [не] наслаждался при правлении его и [не] был бы счастлив в дни его, и который бы не получил обильную долю богатств [ал-Мутаваккила].

Упомянул Мухаммад б. Абу 'Аун[1422]. Он сказал: Был я в собрании ал-Мутаваккила 'ала-л-Лаха в день Науруза, а у него Мухаммад б. 'Абдаллах б. Тахир и перед ним ал-Хусайн б. ад-Даххак ал-Хани-стихотворец. И ал-Мутаваккил сделал знак [стоявшему] у головы его красивому слуге, чтобы он наполнил чашу ал-Хусайна и приветствовал его амбровым яблоком. И [слуга] исполнил это. Потом повернулся ал-Мутаваккил к ал-Хусайну и сказал: «Скажи об этом байты». И [тот] принялся говорить:

И словно белой жемчужиной, приветствовал он розовой амброй,Одеянием своим розе подобной.Всякий раз, когда он приветствует,Останавливается он глазами своими, призывающими беззаботного к страсти.Пожелал я испить глоток из ладоней его,Напоминающих мне забытый мною завет.Поил Аллах [целый] век, и не прилег я [ни] на часНочью, разве что с возлюбленным, когда обещал ему.

Сказал ал-Мутаваккил: «Хорошо ты [изрек]. Выдать за каждый байт [по] сотне динаров». [Тогда] сказал Мухаммад б. 'Абдаллах: «Поистине, он ответил и был быстр, упомянул и причинил боль. И если бы ни [одна] рука не соперничала с рукою Повелителя Верующих, я бы умножил вознаграждение его, [богатством] новым и прежним». Тогда сказал ал-Мутаваккил: «Выдать за каждый байт [по] тысяче динаров».

Сказал [Мухаммад б. Абу 'Аун]: Передают, что когда привели Мухаммад б. ал-Мугиса к ал-Мутаваккилу, [тот] уже велел принести плаху и топор. [Халиф] сказал ему: «О Мухаммад, что призвало тебя к неповиновению?» Он сказал: «Несчастье, о Повелитель Верующих. Ты — тень Аллаха, протянутая между ним и между тварями Его. И поистине, у меня о тебе две мысли. Быстрее другой [находит путь] в сердце мое [та мысль, что] более достойна тебя. Это — прощение раба твоего». И он принялся говорить:

Пожелали люди, чтобы ты сегодня убил меня.[О] имам праведного пути, прощение свободному более пристало.Разве же я гора греха?А прощение твое украшается светом пророчества./124/ Уменьшился грех мой от прошения твоего [до] малости.[Так] пожалуй мне свою добродетель, ведь дар твой ею исполнен,Ибо ты лучший [из] стремящихся к возвышенномуИ совершишь ты наилучшее из дел.

[Тогда] сказал ал-Мутаваккил: «Я поступлю наилучшим образом. Я облагодетельствую тебя. Возвращайся в дом свой». Сказал Ибн ал-Мугис: «О Повелитель Верующих, Аллах знает, кому поручить посланничество свое».

И когда убит был ал-Мутаваккил, оплакивали его стихотворцы. И из [тех], кто оплакивал его, 'Али б. ал-Джахм. Он сказал в касиде своей:

Рабы Повелителя Верующих убили его.Величайшая из напастей царей — рабы их.Бану хашим, терпение, [ведь] каждую бедуСотрет на лице времени новая.

И говорит о нем Йазид б. Мухаммад ал-Мухаллаби в длинной касиде:

Пришла к нему смерть, а глаз спал.Разве [прежде] не приходила к нему смерть и не стремились к нему копья?Подняли тебя мечи [тех], ниже которых нет никого,И выше тебя только Единый, Вечный.Халиф, не получил он [того], что [без труда] досталось другому,И не терял подобный ему ни духа, ни тела.

И о нем говорит некий стихотворец:

Ночью двинулась к нему смерть его,Когда отпустил он своих любимцев и заснул.[Тогда] сказала [смерть]: «Встань». И он встал. И скольких [она] поднималаОбладателей царства на погибель, и они вставали.И о нем говорит ал-Хусайн б. ад-Даххак ал-Хали':Поистине, не были ни к кому ночи благосклонны —Только к нему были они благосклонны, а потом немилостивы.Разве