Золотые копи и россыпи самоцветов (История Аббасидской династии 749-947 гг) - Абу-л-Хасан ал-Масуди

l:href="#n1433" type="note">[1433], и это [было] в двести тридцать шестом году (850/1).

В двести тридцать седьмом году (851/2) умерли ал-'Аббас б. ал-Валид ан-Нарси[1434] в Басре, 'Абдаллах б. Ахмад ан-Нарси и 'Убайдаллах б. Му'аз ал-Анбари[1435].

/128/ В двести тридцать восьмом году (852/3) умерли Исхак б. Ибрахим, известный как Ибн Рахавайх[1436], и Бишр б. ал-Валид ал-Кади ал-Кинди[1437], друг Абу Йусуфа. И [было] сказано, что в этом году умер ал-'Аббас б. ал-Валид ан-Нарси.

В двести тридцать девятом году (853/4) умерли 'Осман б. Абу Шайба ал-Куфи[1438] в Куфе и ас-Салт б. Мас'уд ал-Джахдари[1439]. В двести сороковом году (854/5) умерли Шабаб б. Халифа ал-'Асфари[1440] и 'Абд ал-Вахид б. 'Аттаб[1441].

В двести сорок третьем году (857/8) умерли Хишам б. 'Аммар ад-Димашки, Хамид б. Мас'уд ан-Наджи и 'Абдаллах б. Му'авия ал-Джумахи[1442]. В нем [же] умерли Йахйа б. Аксам ал-Кади в ар-Рабазе и Мухаммад б. 'Абд ал-Малик б. Абу-ш-Шавариб[1443].

В двести сорок шестом году (860/1) умерли Мухаммад б. ал-Мустафа ал-Химси[1444], 'Анубиса б. Исхак б. Шаммир[1445] и Муса б. 'Абд ал-Малик[1446].

Сказал ал-Мас'уди: Об ал-Мутаваккиле [есть] известия и [сообщения о] славных деяниях — не те, что мы упомянули. Мы привели их подробно и ясно в книге нашей Ахбар аз-заман. Аллах содействует истинному.

/129/ [XI] О халифате ал-Мунтасира би-л-Лаха

Присягнули Мухаммаду б. Джа'фару ал-Мунтасиру на рассвете ночи, когда был убит ал-Мутаваккил, и это одна из трех ночей, прошедших от шаввала двести сорок седьмого года (10.12.861). Прозывается он по кунйе Абу Джа'фар. Мать его — умм валад, называемая Хубшиййа[1447], румийка[1448]. Возведен он был в халифское достоинство двадцати пяти лет от роду. И была присяга ему во дворце, известному [как] ал-Джа'фари, строительство которого свершил ал-Мутаваккил. Он умер [в] двести сорок восьмом году (862/3). И был халифат его шесть месяцев.

/130/ Совокупность известий об ал-Мунтасире, его деяниях и обо всем значительном, что было в дни его

Место, где был убит ал-Мутаваккил, было местом, где Ширавайх убил отца своего Кисру Абарвиза[1449]. Место [это] было известно как ал-Ма-хуза[1450]. Пребывание ал-Мунтасира после отца своего в ал-Махузе было семь дней. Потом он переехал оттуда и велел разрушить то место.

Рассказывали со [слов] Абу-л'Аббаса Мухаммад б. Сахла. Он сказал: Был я писцом у 'Аттаба б. 'Аттаба[1451] по дивану войска аш-шакириййа в халифат ал-Мунтасира. [Однажды] вошел я в некий покой, и оказалось, что он убран суханджирдским ковром[1452], пуфом, молитвенным ковриком и красно-голубыми подушками. По краям ковра были нарисованы фигуры людей и [начертаны[ персидские письмена. Я умел читать по-персидски. Справа от молитвенного коврика [было] изображение царя, и на голове его корона, словно он говорит. Я прочитал надпись, и она [гласила]: «Изображение Ширавайха, убийцы отца своего Абарвиза-царя. Царствовал он шесть месяцев»[1453]. Потом увидел я изображения различных царей, затем остановился взор мой на изображении слева от молитвенного коврика, на котором было написано: «Изображение Йазида б. ал-Валида б. 'Абд ал-Малика[1454], убийцы сына дяди своего ал-Валида б. Йазида б. 'Абд ал-Малика[1455]. Царствовал шесть месяцев». [Тогда] удивился я этому [обстоятельству] и совпадению [изображений] справа от места ал-Мунтасира и слева от него. И сказал я: «Не думаю, что продлится царствование его более шести месяцев». И было, клянусь Аллахом, [именно] так. [Тогда] вышел я из [того] помещения в покои Васифа и Буги, а они [находились] во втором здании, и сказал Васифу: «Неужели этот слуга не мог постелить под Повелителем Верующих [ничего], кроме этого коврика, на котором изображение Йазида б. ал-Валида, убийцы сына дяди своего, и изображение Ширавайха, убийцы отца своего Абарвиза. И прожили они [по] шесть месяцев, после того [как] убили». [Тогда] испугался Васиф и сказал: «Ко мне Аййуба б. Сулаймана ан-Нарсани, хранителя /131/ домашней утвари», и он предстал перед ним. [Тогда] сказал ему Васиф: «Ты не нашел [ничего], что [можно было бы] постелить в этот день под Повелителем Верующих, кроме этого ковра, который был под ал-Мутаваккилом в ту самую ночь, и на [этом ковре] изображение царя персов и других [лиц], и испачкан он кровью». Он сказал: «Спросил меня о нем Повелитель Верующих ал-Мунтасир и сказал: «Что сделали с ковром?» И я сказал: «На нем неприличные следы крови. Я решил не стелить его с той ночи». [Тогда] он сказал: «Почему ты не вымыл и не сложил его?» Я сказал: «Боялся, что распространится известие среди [тех], кто увидит этот ковер, от следов [на нем]». [Тогда] он сказал: «Поистине, все известно и без этого», имея в виду убийство тюрками отца своего ал-Мутаваккила. [Тогда] сложили мы ковер, а [потом снова] расстелили его для [халифа]. И сказали Васиф и Буга: «Когда уйдет Повелитель Верующих из покоев своих, возьми [ковер] и сожги его в огне». И когда встал от, [ковер] сожгли в присутствии Васифа и Буги. Когда [же] прошло несколько месяцев, сказал мне ал-Мунтасир: «Постели такой-то ковер». Я сказал: «А где тот ковер?» И он спросил: «А что с ним случилось?» [Тогда] я сказал: «Васиф и Буга приказали мне сжечь его». Сказал [Абу-л-'Аббас]: [Тогда ал-Мунтасир] замолчал и не спрашивал более о [ковре] до самой своей смерти.

Ал-Мунтасир развеселился в те дни и позвал Бунана б. ал-Хариса-Лютинста[1456]. Он был замечательным певцом. Ранее [халиф] разгневался на него. [Тогда ал-Мунтасир] вызвал его, и он запел ему:

Продлился договор мой с имамом Мухаммадом[1457].И не пожалел я, что продлится с ним договор мой.Встал я [будто] вдали от дома, а дом мой близок.Сколь странно, что дом мой близок, а я далеко.Видел я тебя в бурде пророка Мухаммада[1458] —Словно полная луна [в] темной ночи между чалмой и плащом.О, если бы вернулся день праздника.

[Ведь] видел я [в] праздник лик твой, представший предо мной. Это был второй день праздника ал-адха. Ранее ал-Мунтасир молился перед людьми в этот день. И вот некоторые из стихов, что пели в тот день ал-Мунтасиру:

Видел я тебя во сне менее скупымИ более покорным, нежели наяву.О, если бы явилось утро, и мы его не увидели!О, если бы ночь задержалась [на] тысячу лет!И если бы дрема выставлена была на продажу,Дорого я [продавал] бы ее людям.

/132/ [И вот некоторые] из стихов ал-Мунтасира, что пелись в его присутствии:

Приснилось мне будтоТы поделилась со мной прохладой слюны рта твоего,И словно ладонь твоя в руке моей, и словноСпали