Притворись влюбленной - Бэт Риклз

стабильные отношения.

– Так-так…

– Ты же понимаешь, что это невежливо.

– Выманивать тебя на ужин, давая ложную надежду? Понимаю.

– Не будь засранцем, Фрэнки.

– Я не засранец. Просто хотел тебе посочувствовать.

– Душераздирающая история, короче. – Я кладу голову ему на плечо и тяжело вздыхаю, а он протягивает мне сигарету.

– Ты скоро кого-нибудь встретишь, Соф. Любой парень был бы счастлив с такой девушкой.

Тогда почему я до сих пор никого не нашла?

Я не хочу его об этом спрашивать, потому что принимаю этот вопрос слишком близко к сердцу, – так что я просто глубоко вдыхаю дым и возвращаю ему сигарету:

– К слову о везении – у тебя-то как? Франческа показала нам весь дом. Что называется, есть где развернуться. Места достаточно – сделаешь себе кабинет, будешь заниматься фотографией. У тебя теперь есть все, что нужно, правда?

– Не все то золото, что блестит, Соф. Не все…

– Да брось ты. Чего тебе может еще не хватать?

Он долго и устало вздыхает, глядя в ночь, окутавшую сад, и потом с чертовски серьезным видом поворачивается ко мне:

– Собаки?

Мы с Фрэнки разражаемся смехом. Сидя плечом к плечу, мы смеемся и курим одну сигарету на двоих. Я подозреваю, что за шуткой про собаку кроется нечто иное, но не давлю на него: может, он прав.

Может, его жизнь и блестит, но все же она – не золото.

И я спрашиваю себя: а если с моей жизнью все как раз наоборот?

Глава 8

Вечер заканчивается не лучшим образом.

Нет, сначала все идет нормально. Сигарета догорает, мы с Фрэнки заходим в дом: звучит музыка, на кухонном островке стоят тарелки с мини-брауни и другой нехитрой выпечкой. Все болтают, смеются и отлично проводят время.

Я спешу к шикарному серому угловому дивану, где Талли и Лена беседуют с другими гостями о свежих звездных скандалах и политике.

Мне невдомек, что Фрэнки номер один и Фрэнки номер два спорят в углу кухни, пока одна из девушек не тычет другую в бок: все начинают поворачивать головы в сторону хозяев дома и говорят все тише и тише – в единодушном желании подслушать. Франческа замечает всеобщее внимание и выходит в коридор с высоко поднятой головой и каменным лицом. Фрэнки еще с минуту топчется в кухне, а потом спешит за ней.

Гости замолкают. Кто-то приглушает музыку.

– Мы говорили об этом, Фрэн…

– …Я же просила ее не приглашать!

– Мы просто выкурили одну сигарету.

– С ней!

– И что, когда в следующий раз я выйду покурить с Джорданом или Льюисом, ты решишь, что мы там тискаемся? Солнышко, я же тебе говорил…

– Она приперлась, одетая как шалава. Мы же сказали – легкие коктейли и закуски! Можно подумать, она только что с прослушивания на шоу «Остров любви», а ты…

У меня по спине бегут мурашки, а от неловкости сводит живот. Шея и щеки начинают гореть. Несколько человек поворачиваются ко мне, и я просто умираю со стыда. Я тереблю декольте, пытаясь подтянуть платье повыше, и только сейчас замечаю, что с одной стороны из выреза выглядывает край кружевного лифчика.

Отлично. Торчащий лифчик в этой ситуации как нельзя кстати.

Впрочем, это не моя «ситуация», и оправдываться уж точно должна не я, вы согласны? Это проблема Фрэнки: у него есть девушка, ему есть что терять, у него многое стоит на кону.

Я помню, как мы познакомились с Франческой. Нет, Фрэнки говорил, что она немного ревнива, но мне казалось, что это в порядке вещей. Люди обычно ревнуют партнера, по крайней мере в начале отношений. С тех пор он ни разу об этом не упоминал, и я расслабилась. И уж точно я не предполагала, что ее ревность имеет какое-то отношение ко мне.

Наверное, это объясняет, почему я всегда чувствовала, что не особо нравлюсь Франческе. Каждый раз, когда мы с ней виделись, она обнимала Фрэнки за талию и не упускала возможности спросить, появился ли у меня парень.

Потому что в ее глазах я – одинокая девушка, которая дружит с ее парнем чуть ближе, чем положено. Я часто хожу на свидания, значит, готова к отношениям, к тому же мы с Фрэнсисом оба любим нежничать, обожаем обнимашки – и вот мы вместе исчезаем куда-то во время вечеринки…

Да уж, представляю, как все это выглядит со стороны.

Пусть Франческа идет в жопу. В отличие от нее на вечеринке по случаю новоселья я не выгляжу как участница бизнес-шоу «Ученик» с Дональдом Трампом. И, если что, сравнение с участниками «Острова любви» мне даже льстит.

– Ты не думаешь, что нам пора? – шепчет Талли.

– Мне нужно в туалет, – бормочу я.

Мне не нужно в туалет, но это отличный повод выйти из комнаты. В коридоре Фрэнки номер один и Фрэнки номер два перестали цапаться и воззрились на меня. Мы молчим, и молчание длится вечность. Кажется, я утону в этой тишине.

– Думаю, тебе пора, – всхлипывает Франческа, стиснув зубы.

Я хочу огрызнуться. Сказать ей что-нибудь злобное, хлесткое и обидное. Я хочу спросить, почему она не в состоянии просто смириться с тем, что мы с Фрэнки друзья, и почему у нее со мной такие проблемы.

Но Фрэнки выглядит несчастным и сердитым, как и его девушка, а я знаю, что ничего плохого не сделала и не обязана исправлять ситуацию. Но я знаю и другое: он – мой друг и сейчас он в трудном положении.

– Знаешь, мы же просто друзья. Когда мы с ним общаемся, он только о тебе и говорит, – замечаю я тихо.

Франческа явно ошеломлена: она достаточно хорошо меня знает и, видимо, думала, что я отвечу хамством на хамство. Она сглатывает, подняв пристыженный взгляд не на меня, а на Фрэнки.

Хорошо, что я его так ценю, иначе я отреагировала бы куда более резко, раз уж его девушке так наплевать на мои чувства.

– Я вызову такси. Ты права, мне пора, – говорю я и иду в туалет. Делать мне там нечего, я просто хочу спрятаться от людей на пару минут.

Ничто так не портит настроение, как обвинения другой женщины в том, что ты посягаешь на ее законную добычу: это напоминает тебе, что на самом деле ты одинока и никому не нужна.

Фрэнки номер один обнимает меня на прощание и бормочет мне на ухо «спасибо» вместо «прости», но я его понимаю. Это ведь его девушка. Она всегда должна быть на первом месте.

Я давно к этому привыкла.

Мы едем обратно в гостиницу. Подруги мне сочувствуют. Хотя Лена и общается с Франческой, со мной она дружит дольше, и мне, честно говоря, приятно для разнообразия чувствовать, что хоть для кого-то я на первом месте. Я слишком вымоталась и в основном молчу, но очень благодарна девочкам за то, что они на моей стороне: Лена и Талли возмущаются, как Франческа могла так себя повести и как она смеет говорить и думать про меня такое. Господи, говорят они, что же у них с Фрэнки за отношения, если она ему не доверяет?

– Тебе так повезло, Соф, – говорит Талли. – У тебя никого нет, и тебе не нужно ввязываться во все эти любовные драмы.

– Да уж. Сейчас я прямо-таки умираю от счастья, Талли.

И правда, не все то золото, что блестит.

Ладно, к утру мне уже не так дерьмово. Это не моя вина, что Франческа настолько не уверена в себе. И если она не в состоянии понять, что Фрэнки может просто дружить с девушкой, то я тут ни при чем. И вообще, в этом платье я выглядела как шалунья, а не как шалава.

И, если что, мне ее жаль.

(А еще я немного злюсь, что она считает, будто я на охоте и решила увести у нее парня лишь потому, что сама одинока, – но изо всех сил стараюсь об этом не думать. И еще я немного боюсь, что Фрэнки номер один уже не будет общаться со мной так, как раньше, потому что захочет задобрить свою девушку… но и об этом я тоже стараюсь не думать.)

Видя, в каком я настроении, девочки не говорят о вчерашней катастрофе. Вместо этого мы одеваемся, собираясь на поздний завтрак, после которого хотим пробежаться по магазинам в Йорке, и беседуя о том, как нам хорошо вместе.

– Ага, – поддразнивает Лена и легонько пихает меня локтем в бок. Мы стоим рядом перед зеркалом в гостиничном номере: она подводит глаза лайнером, а я пытаюсь плойкой разгладить растрепанные со сна волосы. – Особенно после того, как ты пропала с моей вечеринки по случаю помолвки.

Талли одевается в ванной, и оттуда доносится ее хихиканье.

– Вы правда решили, что мы переспали? Поверить не могу! Вы считаете, я на такое способна?

– Ну не знаю, – отвечает Талли. – Он же отлично выглядит. Такой Тимоти Шаламе в реальной жизни.

– Не вини Митча, – говорит