Лоция ночи - Елена Шварц

44

Я читаю псалмы над самою собой,Над ладонью, над белой рукой,Над сплетением линий, над Волей, Судьбой.О забудь, о забудь свое счастье и горе,И расступится Жизни Чермное море!На глазах у себя превращаюсь в костяк,Сползает от пенья плоть.О, как скоро все будет пыль.И земля, и звезды — и даже ОгоньВоды не переживет.Я оставила все —Как моряк на утопшем своем корабле, —Деньги, паспорт, одежду,И долго кружилась в море, держась за весло,И не чаяла жизни уже, но теченьеК островам Блаженства несло.

45. Дитя Поста

Наконец смирилась,Наконец — умалилась.Видно, это угодно Богу.У себя на руках уместилась,Отнесла в собор к порогу.Положила на паперть дитя Поста —В лед молчанья,В воду покаянья,В весеннего в трещинах снега стекло.Не в отца — слабосильноИ слезьми обильно,В мать — провал лица,И совсем оно —Спуск куда-то вниз,Где темным-темно.Беру я, как мертвец,Дар пустоты — и мирВ игольное ушкоСочится глаз моих.

46. Игра

Стою за вратаря — а бесы бьютМячом соблазна — чтобы пропустила,И, отбивая, прыгая весь день,Лицом в траву упала — нету силы.О, тут они сбежались всей гурьбой!И, гомоня и окружив кольцом,С расчетом лупят сблизи — чтобПохлеще мне окровянить лицо.Но не дождетесь: шеей, языком,Глазами отобью я — чем угодно.Я знаю: проигравшему — в огонь,А Богу — победители угодны.Тут мне на помощь выступает Лев,Он их пронзает золотой стрелою,Они кричат и корчатся, а онМне лечит раны жаркою слюною.

47. Меж «я» и «ты»

Снятся мне до сих пор светские сны,Грешным делом — даже постом,Вот сегодня — будто бы на бегахСтавлю на лошадь по кличке «Потом».О Боге я думала — где Он, — бродя по двору,Вдоль стены кирпичной, ворот.То к дереву никла, то к нутру.И когда он меня позовет?Что он мне ближе отца, сестры,Но не бренного моего ребра.Все искала я слово — роднее, чем «ты»,И чуть-чуть чужее, чем «я».

48. Ожидание

В наше кладбище с древних днейЛожатся святые, девицы, старухи,Проросло камнями, на буквах — цвель,Сирени тянутся вниз рукиВзбить эту черную постель.Рассказывали сестры, что когда-тоЧудное было здесь явленье —Все слышалось из могилы святойПо ночам — флейта, смехи и пенье.Ну не вынесли — стали копать,Видят — щели в гробу светятся,Будто свет там горит внутри.Подумали — бесы бесятся.А великого старца домовина была,И они его громко спросили:«Слышишь, отче? Во имя Христа —не обидишься? — мы б отрыли».Доски подняли — там горит свеча,А старец смеется, сидит,Рубаха сотлела, сползла с плеча,И веселый, как пьяный, на вид.А гроб и вправду полон вина,И его как лодку качает.Старец весело им говорит:«Воскресения мертвых чаю.Уж близко, близко, заройте скорей,Не мешайте праздновать тут.Я слышу, слышу предпенье трубы,И ангелы обновленье несут».Я с тех пор — как мимо иду,Наклонюсь, крестясь от прельщенья, —«Отче, скоро ль?» — и слышу гул,Будто ветер из-под земли: «Мгновенье!»

49

Братец Волк! Братец Лев!

Ох, держите меня под руки —Сейчас я буду восклицать!Как слова ждут! Как некоторы жаждутОкно ножом под горлом открывать.

Братец Волк! Братец Лев!Бог как ночная рубахаК телу прилип —Сорочка счастливаяВдохновенья и страха,Сердца морской прилив.

Братец Волк! Братец Лев!Вдохновения запой — запила.Ноги мягкие, как водоросль,Кровь пьяна!О, запой! Да пьют — меня.

Не отличить — как слово переходитВ огонь и воздух. За спиною ждутТак нежно — будто демон с человекомКак близнецы сиамские живут.

50. Ворон

Старый ворон сердце мое просил —Воронятам своим отнести:«А то закопают в землю тебя,мне уж не выскрести». —«Злая птица, — ему отвечала я, —Ты Илью кормил и святых,А меня ты сам готов сожрать,Хоть, конечно, куда мне до них».Отвечала птица: «Вымерзло все кругом.Холодно, греться-то надо.Я сердце снесу в ледяной свой дом,Поклюют пусть иззябшие чада.Не шутка — три сына и дочь…»Я палку швырнула в него: Прочь!Ночью проснулась от боли в груди —О, какая боль — в сердце боль!Спрыгнул Ворон с постели, на столик, к дверям —С клюва капает на пол кровь.

51. В бане

Вчера, вчера топили баню,И, крепко веником хлещась,Все становилась я грязнее —О, бело-розовая грязь!

Но все же, все ж таки — по контуруЛегчающих нагих телесДвойник златой протерся, огненныйЧрез поры лавою пролез.

Кругом же банный чад парил,Как ладан грубый, — виноваты,Все терли бедный свой мундир,Новили кожаные латы.

И двойника я пламенеющегоОбратно втерла руковицей,Бросая в вечер, маем веющий,И ржавый веник свой лысеющий,И скользко тающее мыльце.

52

Вот праздник Поста гремит,Как воды поток.Стала я пустой, как водосточная труба,Как барабан.Выбивают руки моиНа боках — песню.Как воды поток,Пост меня омыл —Он сползает вниз,Унося старую кожу.«Постой, куда,Человек ветхий?»Вот уже ПостаПоловина,И я половиной чиста,Половиной — змея,Мелюзина.Но надеюсь я,Что к его концуСтану я гола,Как из почки лист.Обступила меняПустынников тьма,Из египетских, темных,И пригоршнями прямо в глаза, в висок,Прямо в нежные глуби умаРаскаленный и томныйШвыряют песок.

53

Каялась я — по шее ладони ребромЛупила, хлыстом обвивала тело, —Много раз заходило солнце во гневе моем,И добра своего жалела.Наедалась и в пост досытаИ грешила, бывало, вином.Даже солнце светить мне стыдится,Иногда — как ударит лучом.Только дождь не жалеет горючих,На меня не жалеет слез,И паук с презреньем паучьимСвой домик к другим перенес.Мнится мне — так я извратилась, —Страшна, как непогребенный,А гляну в зеркало — иногдаЛицо как у просветленных.

54. За работой

Мне призналась сестра — бородатая Фрося:«Вот ты видишь, что я некрасива, как грех,Бородавка под носом — с грецкий орех,Бороденка щетинится грубым покосом.Даже бабушка, мать не любили меня.И в кого я уродом таким уродилась?Я взывала бы к Богу, молилась,Но Богу — как ты думаешь — тоже ведь я не нужна?Вот когда б красоту принесла и швырнулаНа алтарь как овцу —Так другое бы дело…»Мы корзинки плели. «Ты б отдохнула, —Скоро в церковь, и прутья к концу».Мы на службу пошли. На закатеФиолетово церковь нежна.Полно, полно, сестра, тебе плакать,И ты тоже Богу нужна.Ты молись так: «Боже, Царь!Если б дал Ты мне шелк, и парчу, и злато,Я бы все принесла на алтарь,Но Ты дал мне сермяжку и жабу —Вот я все, что могу, отдала.Ты зачти, как вдове ее лепту….»Отшатнулась она от меня,Дико вскрикнула, как эпилептик:«И сама ты не больно красиваИ не очень-то молода.Я-то думала — ты мне подруга,А ты жабою назвала!»Зарыдала она, побежалаИ рыдала в весенних кустах.Я за ней: «Ах, прости! Ты прекрасна!Ей-же-ей — на закате, в слезах!Я завидую тебе,Бороды твоей кресту,Я б с тобою поменялась —Не держусь за свое „я“.Что такое „я“? ФонтанВ океане. Бульк — и сгинул — мириады.А мы мучимся, горим,Будто запертые ады».Так я долго бормотала —Слезы вытерла она и сказала только — «Ах!». —«Я клянусь, что ты прекраснас лентой бороды, в слезах!Ну прости, в последний раз!»Колокола длинный бас.И пошли мы с нею мирноВ церковь, что ждала уж нас,Как купца Багдад иль Смирна.

55. Два стихотворения, кончающиеся словом «слепой»