Тайная помолвка - Джорджетт Хейер

– Я понимаю вас, мадам, – разумеется! – но разве мистер Кортни Андерхилл выказывает хотя бы малейшее расположение к тому… чтобы сделать предложение своей кузине? И… вы на самом деле хотите иметь ее своей невесткой?

– Нет, но это решительно ничего не значит. Таково было желание обоих отцов – кроме того, она еще слишком молода! Надеюсь, с возрастом она станет более покладистой, – с оптимизмом заявила миссис Андерхилл и тут же переключилась на более насущные проблемы. Глубоко задумавшись на несколько минут, она изрекла: – В моей гостиной разместятся двадцать четыре пары; быть может, даже больше; но вся штука в том, что во всей округе не сыскать столько молодежи, разве что мне придется пригласить людей вполне определенного сорта, вроде Баттерлоу, чего я делать не намерена! Не исключено, что сэр Уолдо предпочтет сыграть роббер[10] в вист, но что делать с этим его молодым лордом? Нет, положительно, я просто не представляю, как устроить все наилучшим образом!

– Знаете что, мадам? Предлагаю вам не принимать окончательного решения, а положиться на волю случая! Например, если вы увидите, что ваши гости не прочь потанцевать, я могу сыграть для них что-либо.

Но миссис Андерхилл решительно отвергла это предложение.

– Если я захочу устроить танцы, то приглашу музыкантов из Харрогейта, как сделала на Рождество, – провозгласила она. – До сих пор я не позволяла себе скаредничать на своих приемах и не стану делать этого и впредь! Кроме того, я не позволю вам уронить свое достоинство, словно вы ничем не отличаетесь от той толстенькой и низкорослой особы, что жила здесь до вас! Нет, вы займете свое место за столом и поможете мне развлекать гостей, как если бы были членом семьи, кем я на самом деле вас полагаю, учитывая, что вы всегда относились ко мне с уважением и добротой, дорогая моя!

Ансилла очаровательно зарделась, но лишь покачала головой в ответ.

– Благодарю вас! Вы слишком добры ко мне, мадам. Но так не годится! Только подумайте, с каким высокомерным негодованием посмотрит на это миссис Миклби! Мы с Шарлоттой пообедаем в классной комнате, а затем я приведу ее в гостиную, как и подобает скромной гувернантке.

– Полноте, избавьте меня от этого вздора! – взмолилась миссис Андерхилл. – Вас нанимали в качестве гувернантки-компаньонки для Тиффани, а это совсем другое дело, да еще вы были так добры, что взялись наставлять и мою Шарлотту. За что я вам чрезвычайно признательна. Честное слово.

– Не думаю, что заслужила подобную признательность! – отнюдь не оптимистично промолвила Ансилла. – Я не слишком преуспела в ее обучении.

– Ничего страшного! – великодушно отмахнулась миссис Андерхилл. – Я не сторонница того, чтобы запирать девочек в классной комнате; на мой взгляд, им вовсе необязательно забивать себе голову книжными премудростями. Вот вы учите ее, как хорошо себя вести, и с моей стороны не услышите ни малейших возражений! А что до жены мирового судьи, то пусть себе смотрит! Хотя я не думаю, что она опустится до такого, поскольку с вами она всегда ведет себя исключительно вежливо, – еще бы, ведь ваш дядя – генерал. Откровенно говоря, я не удивлюсь, если она пригласит вас на свой прием. – Миссис Андерхилл вдруг умолкла, поскольку собственные слова вернули ее к самой насущной проблеме. – Тот злосчастный прием! Господи, что же мне делать, мисс Трент? Тиффани взбесится, когда узнает, что ее туда не пригласили! Она поднимет ужасный шум! Признаюсь, мне становится дурно от одной только мысли об этом!

– Да, она непременно закатит истерику, – признала Ансилла, – но я полагаю, что смогу успокоить ее. Самым неподобающим способом, разумеется, однако взывать к ее здравому смыслу мне представляется бесполезным, поскольку, на мой взгляд, она начисто его лишена, как и внимания к чувствам других людей.

Миссис Андерхилл неискренне запротестовала. Но даже она не могла отрицать, что Тиффани, несмотря на все свое ласковое обхождение и подхалимаж, никогда не интересовалась еще чьим-либо мнением, кроме собственного. Она не стала расспрашивать о методах, с помощью которых мисс Трент намеревалась привести вздорную девицу в чувство, а мисс Трент не посвятила ее в подробности задуманного. Ее методы и впрямь можно было смело назвать нетрадиционными, и они наверняка удостоились бы самого сурового порицания со стороны любой матери, искренне желающей, чтобы ее дочь выросла в целомудренную и скромную девушку, обладающую деликатностью натуры и чистотой души. Но мисс Трент уже давным-давно поняла, что ее прелестная воспитанница всегда и неизменно руководствуется лишь собственными эгоистическими интересами. Не исключено, если она когда-нибудь полюбит, глубоко и искренне, то ее характер может измениться; пока же лучшее, на что могла рассчитывать опытная наставница, – вбить ей в голову ту непреложную истину, что для успеха в обществе изящные манеры имеют не меньшую важность, чем смазливое личико; не дать переступить черту; не позволять ей ставить весь дом на уши всякий раз, когда кто-либо осмеливался перечить ее воле.

Поэтому, когда Тиффани, пылая неправедным гневом, ворвалась в классную комнату (как и предвидела Ансилла), чтобы поведать им о постыдном и бесчестном поведении миссис Миклби, она выслушала свою подопечную с видом полнейшего изумления и воскликнула:

– Но… Боже милостивый, Тиффани, только не говори мне, что ты действительно хотела попасть на этот прием! Ты, наверное, шутишь!

Грудь Тиффани бурно вздымалась, но во взгляде девушки, устремленном на мисс Трент, вдруг проглянули холодная сдержанность и подозрение.

– Что вы имеете в виду?

Мисс Трент выразительно приподняла брови, мастерски изображая недоумение.

– Ты намеревалась присутствовать на столь скучной вечеринке? О господи, мне не следовало так говорить! Шарлотта, а ты почему сидишь с открытым ртом? Ты ничего не слышала, а если посмеешь повторить кому-либо мои слова, то я отведу тебя на пастбище к коровам и брошу там!

Шарлотта смущенно захихикала, но Тиффани лишь сердито топнула ногой.

– Этот прием дают в честь сэра Уолдо и его кузена, и на нем будут присутствовать все!

– Именно так! И не испепеляй меня взором! Если тебе действительно хотелось побывать на нем, что ж, мне очень жаль, но я должна признать, что это совсем не то событие, на котором мне бы хотелось увидеть тебя. Ты стала бы самой молодой из присутствующих дам, и, можешь не сомневаться, миссис Миклби даже если бы пригласила тебя, то непременно усадила бы как можно дальше от своих почетных гостей. Полагаю, в качестве кавалера тебе бы достался Хэмфри Коулбэтч, ужасно стеснительный и косноязычный бедный мальчик! Есть и еще кое-что – о чем не стоит упоминать вслух, но тем не менее! – ты не смогла бы надеть платье, которое идет тебе больше остальных: я имею в виду то самое, с лентами и широким поясом под цвет твоих глаз.

– Почему это? Смогла бы, и еще как!

– Только не в гостиной миссис Миклби! – решительно провозгласила Ансилла. – Подумай о зеленых портьерах и стульях! Весь эффект только пропал бы даром.

На лице Тиффани промелькнула некоторая задумчивость, но она не удержалась и обиженно заявила:

– Да, и все же я не понимаю, почему на этой вечеринке можно присутствовать Мэри Миклби или Софии Баннингем, а мне нельзя! Они ведь тоже еще не выходили в свет – по крайней мере ни у одной из них еще не было лондонского сезона!

– Да, но я бы не поставила и гроша на то, что, когда они встанут из-за стола, миссис Миклби не отправит всю молодежь в утреннюю гостиную играть в «спекуляцию»[11] или еще что-нибудь в этом роде. Танцев, знаешь ли, не будет, всего лишь светские разговоры да немного виста для джентльменов, насколько я понимаю.

– О нет! Какое убожество! Вы и вправду уверены, что все будет именно так? Сэру Уолдо и его кузену наверняка будет ужасно скучно!

– Не сомневаюсь. И, напротив, их ждет приятный сюрприз, когда они пожалуют на прием к твоей тетке!

– Вы правы! – вскричала Тиффани, просияв.

– Сэр Уолдо! – презрительно бросила Шарлотта. – Какая нелепость! Все буквально сходят из-за него с ума, за исключением мисс Трент и меня! Вы ведь вовсе не горите желанием встречаться с ним, не правда ли?

– Да, не особенно, что меня вполне устраивает, поскольку я не думаю, что и он сочтет меня более интересной, чем я его, – жизнерадостно отозвалась Ансилла.

Глава 4

По иронии судьбы, два человека, менее всего жаждавших этой встречи, стали первыми среди обитателей поместья Стейплз, кто познакомился с сэром Уолдо. Шарлотта и мисс Трент, прикатив в деревню в фаэтоне, запряженном одной лошадью, который в благословенные старые времена презентовал миссис Андерхилл ее супруг в несбывшейся надежде, что она когда-нибудь станет получать удовольствие от самостоятельных поездок по окрестностям, направились к церкви с корзинкой цветов. Оставив свой экипаж на конюшне пасторского дома, они прошли через калитку на церковный двор и как раз расставляли лилии и шпорник[12] в двух вазах на алтаре, когда обеих заставил испуганно вздрогнуть мужской голос, раздавшийся за их спинами.