Антифеминисты - Вячеслав Разумовский

В девять утра в нашей резиденции наблюдался только Забудько.

– Привет. Ты уже пришёл?

– Удивительная наблюдательность! Я действительно пришёл.

– Как бы нам не опростоволоситься… Программу придётся играть практически без репетиций, вся надежда на то, что все перепьются, и никто ничего не поймёт.

– Не дрейфь, прорвёмся. Я врублю дисторшн поглубже, Рустик включит своё обаяние, Цыгану вообще фиолетово, что играть, и, если Трактор не напьётся, всё будет, как положено.

Скоро собрались остальные, и, как ни странно, мы отбарабанили восемнадцать композиций так, что самим понравилось. В обед мы послали проштрафившегося Солодкина за пирожками и пивом. Перекусив, стали собираться. У нас во время выездных выступлений всегда имели место четыре момента:

1 – на гитарах рвались струны, причём те, которых не было в запасе;

2 – в «примочках» садились батарейки;

3 – перепутывались свои и чужие провода;

4 – Трактор напивался, и последние пять-семь композиций на басу играл я.

Благоразумный Доктор всё предусмотрел: запасные струны и батарейки лежали у него в кармане, провода не валялись в общей куче, а были упакованы в чехлах, Трактор в 38-й раз получил последнее предупреждение. Прибыл швейно-фабричный «ПАЗик» и мы, немного поработав грузчиками, отправились в путь.

* * *

Светка была в восхищении от самой себя. Как ловко она провела этого романтичного простачка! Правильно сказал великий индийский философ Кам Асутра: «Для красивой женщины манипулировать мужчиной – не проблема, главное – умело обращаться с его манипулятором». Теперь нужно постепенно и ненавязчиво «раскрутить маховик», и Андрей сделает всё, что она пожелает.

Её очень возбуждала мысль о том, что она спит сразу с двумя знакомыми друг с другом мужчинами, каждый из которых считает себя единственным её любовником. Да и разнообразие опять же… С романтиком она вела себя как скромная достойная дама и не допускала никаких «излишеств», со Славой же была сама собой: алчной беспринципной шлюхой. Последний никогда не пошёл бы ради неё на подвиг, хотя бы из-за того, что знал, кем она действительно является, Рустинов же подходил для её целей идеально.

* * *

Санаторий «Сосновка» представлял из себя много-много двухэтажных домиков. Каждый этаж являлся вроде как номером и состоял из комнаты, кухни и совмещённых удобств. Рядом располагалось озеро и шикарный сосновый бор. Любой (один или с семьёй) мог арендовать такой номер на несколько дней. Фабриканты откупили на два дня весь санаторий. Удовольствие не из дешёвых, но они могли себе это позволить. Недавно фабрика консолидировалась с какой-то крутой немецкой фирмой, и теперь процветала. Простая швея-мотористка всего за месяц зарабатывала примерно столько же, сколько валютная проститутка за целую неделю. Директор же и его заместители смело могли поставить себя в один ряд с киллерами (не подумайте плохого, я в смысле заработка).

Играть нам предстояло на летней эстраде с просторной танцплощадкой, окружённой благородными соснами. Мы установили аппаратуру и, поскольку звукооператора нам не полагалось, настраиваться стали сами. В качестве стороннего слушателя мы выступали по очереди (выходили в противоположный конец площадки и наводили критику). Каждому казалось, что его инструмент звучит недостаточно убедительно, и остальные его «забивают». Через пару часов консенсус был достигнут. Мы выключили технику и пошли осматривать отведённые нам апартаменты.

Ура швейникам! Нам приготовили целый домик. Первый этаж заняли Виталий и Рустик, а на второй заселились я, Вася Цыган и Сергей. Тут же появились гости: директор фабрики Борис Шимонович и высоченная худая шатенка. Не знаю, кем она была по штатному расписанию, но мы её прозвали «месткомовской дамой». Первый являл собой маленького, с демонстративным добродушием, толстячка. Вторая, Марина Вадимовна, была зачем-то так серьёзна, что напоминала игуменью во время утренней службы.

Они поинтересовались нашим репертуаром, в ответ Андрей взял гитару и спел «Как упоительны в России вечера». Строгая шатенка чуть не прослезилась, а директор сказал: «Да-а-а…», и пригласил нас перекусить на свежем воздухе. Перекусывание состояло только из бутербродов и по сто на нос. На трапезе присутствовала ещё и яркая, как стоп-сигнал, парадоксальная блондинка Наташа, прилагавшаяся к Борису Шимоновичу в качестве секретарши.

Обычно у породистых блондинок глаза голубые, у брюнеток карие, а у рыжих – зелёные. У этой глаза были цвета чёрного шоколада. Причём Наташа явно не была крашенкой, т. к. брови у неё тоже были светлые. Справедливости ради стоит заметить, что парадоксальные брюнетки (голубоглазые) тоже очень даже ничего… Впрочем, скоро девка закурила, и я потерял к ней всякий интерес… Для меня женщина с сигаретой – всё равно что мужчина с накрашенными глазами.

Прибыли два автобуса с заслуженными работниками фабрики, большинство из которых (почему-то) составляли женщины. Мужиков выгрузилось человек десять, и все они находились уже на «поддаче».

На торжественной части Рустик дал директору свой микрофон, но забыл отключить ревер, и голос любимого руководителя звучал для собравшихся с эффектом эха. Из его речи мы узнали, что гулянка затеяна по поводу двухлетия со дня образования совместного предприятия. Далее был П-образный фуршет, на который нас торжественно пригласила Марина Вадимовна. К сожалению, столы стояли на противоположной от эстрады стороне площадки.

Для начала мы замутили инструменталку «Сезон любви». Эта вещь очень удобна для импровизационной игры, так что я и Доктор повыкаблучивались от души. Публика была настроена очень доброжелательно, и нам даже (хоть и жидко) поаплодировали. Виталий поздравил собравшихся с………. (он, видимо, сам толком не понял, с чем), и мы грянули подряд машиновременный «Поворот», дэдэтэшный «Дождь» и темку классического рок-н-ролла. Пел я, Андрюшка пока был припасён, как тяжёлая артиллерия.

Мы решили, что пора и на перерыв. На столах красовались разновсякие бутерброды, салатики, мясо в различном исполнении и напитки крепостью от 4° до 40°. Я положил себе в одноразовую тарелку кусочек мяса, немного непонятного, но вкусного салата, и налил грамм пятьдесят, тут я не налегал… Многие (даже большинство) гитаристов, когда выпьют – зажигают по полной. У меня же – наоборот. После злоупотребления я начинаю играть совершенно не технично и простенько до тупости, как малолетка на дворовой скамейке.

Мы расположились под раскидистым дубом и закусывали под Васины анекдоты. К нам направились серьёзная месткомовская дама и парадоксальная Наташа.

– Так Вы, оказывается, тоже петь умеете?

Я всегда предполагал, что это и так всем известно, но не растерялся.

– Это мелочи. Грамм через шестьсот я ещё и спляшу.

– А Вы песню Высоцкого «Я не люблю» знаете?

– Я-то знаю, но с группой мы это не исполняем. Приходите после танцев к нам в коттедж, и я Вам спою всё, что угодно.

Априори скажу: «Прийти-то она пришла, но, к сожалению, не ко мне…». Тут Цыган рассказал совершенно неприличный анекдот, и мы заржали как кони. Дамы засмущались и ушли, да и нас, собственно, сюда не жрать приглашали.

Вернувшись на своё рабочее место, мы классно завернули антоновскую композицию «Мечта сбывается» и зинчуковский «медляк» «Аранджуя». Теперь за вокал взялся Рустик, а я периодически встревал с соло. Он спел подряд шесть песен. Последнюю в этом отделении композицию, розенбаумовскую «Гоп-стоп» исполнил Виталий. Ничего другого он почему-то сольно петь не хотел.

В перерыве мы опять уселись за П-образное изобилие. В прошлый подход я заприметил аппетитный мясной рулетик, вот его я сейчас и возжелал, но……. рулетик съели, и мне, как дураку, пришлось есть куриную ножку. Правда, я не очень расстроился, а сто грамм окончательно примирили меня с создавшимся положением. Беспокоило только то, что остальные члены группы куда-то потерялись. Впрочем, в одиночестве я был недолго, ко мне подошла миниатюрная брюнетка.

– Привет, ты классно играешь. Я всю жизнь мечтала на гитаре научиться, не возьмёшь в ученицы?

Я понимал, что гитара ей на фиг не нужна – это просто повод познакомиться, но, взглянув на её маленькую аппетитную грудь и рельефно выступающие через маечку соски, предложенную игру решил принять.

– Конечно, с удовольствием. После каждого выступления я провожу занятие для начинающих гитаристов.

– Я знаю, где ваш коттедж. Так что, поиграем на природе?

– Обязательно. А гитара нам потребуется, или так обойдёмся?

– А как же без гитары?

– Хорошо, возьму, заодно и поиграем.

– Заодно с чем?

– Там разберёмся… А как к тебе обращаться?

– Меня зовут так же, как Анну.

– Какую Анну?

– Любую Анну.

– А-а-а… А я Слава.

Я конкретно тормозил… Девушка захихикала и пошла, заученно повиливая маленькой попкой.