Трагичное предание на Хэллоуин - Л. Мэрисон

голову, — Боже мой! Ведь все же туда ходят, но только моему “посчастливилось” нарваться на эту дрянь!

— Ты уже рассказала другим?

— Еще нет. Нужно выбрать день, чтобы собраться и обсудить всем вместе, но делать это нужно быстро. Я боюсь за Эдди. Не хочу чтобы с ним что-нибудь случилось…

И как она могла допустить, чтобы ее сын связался с кем-то, вроде привидений? Большей глупости она еще и не слышала! Дружба между призраком и человеком невозможно, ведь каждый из них преследует определенную цель. Если у Эдди она заключалась в том, чтобы найти друга, то в чем была цель этой дряни?

Но сейчас, это уже не имело значения. Всю свою жизнь она помогала людям, спасая их никчемные души от гадости, проживающей в темных уголках их города. Но даже так, порой она давала паре из них шанс — тихо уйти. Делала она это, конечно, не из жалости, а больше из высокомерия, желая показать тварям их место. Но больше она не станет этого делать.

Совсем скоро, уничтожив мир привидений, они покажут им их подлинное место. Они избавятся от них раз и навсегда и тогда людям больше не придётся бояться страшных монстров или другой гадости, осторожно выползающей из-за угла в темном переулке. Мир станет чище, а жизнь спокойней.

Поправив очки, Николь хитро улыбнулась.

— Такова твоя подлинная судьба, Монбери…

“Через тернии к звёздам” — 8 глава

Окно с тихим скрипом приоткрылось, и ворвавшийся поток ветра, тотчас же донес до кровати Монбери клочок мятой бумаги. Мягко рухнув на белое покрывало, он пребывал в ожидании встречи с привидением, пока тот заливался слезами, лежа в кровати.

Что за досада! Почему он вновь вынужден предаваться одиночеству здесь? Родители совсем не понимают его. Вместо того, чтобы принять во внимание свои ошибки и постараться их исправить, они просто наказали его! Заперли в комнате, так ещё и приставили охрану!

Перевернувшись на другой бок, Монбери горько вздохнув и поправил взлохмаченные волосы.

Подумать только: он впервые в жизни опроверг все сомнения по поводу дружбы с людьми! А его семья… совсем не стремиться познать их. Кажется, будто их только устраивает подобный исход ситуации. Всего лишь жить в тайне от людей, бояться и остерегаться их, а при их малейшей заинтересованности к ним, стирать память. То же мне дело!

Новое всегда пугает. Однако, будь Эдди злым человеком, неужели Монбери бы этого не почувствовал? Этот мальчик был светлым, с добрыми чистыми глазами, подобно каплям воды, задорным и слегка достающим его, как утренние лучи солнца. Хотя порой он был слишком вспыльчивым, но все же… больше добрым, чем злым.

Нехотя приподнявшись с постели, Монбери осторожно опустил ступни ног на холодные дорожки пола. Взгляд быстро упал на накидку, валяющуюся в углу кровати, и обрывок листка на ней.

— Что это? — подобрал лист Монбери.

Незнакомый почерк и немного пугающая аура, исходящая от записки, дали понять ему, что автор письма явно не является привидением. Да и получать письма от других привидений было бы странно, ведь никто никогда из их семейства не общался подобным образом.

Опустив взгляд на записку, Монбери принялся читать:

“Привет, Монбери! Это твой друг Эдди.

Не спрашивай как, но я нашел способ встречаться в обычные дни. Если ты получил эту записку, значит все сработало. Буду ждать тебя на нашем месте в 18:00.

До встречи! Эдди”.

Удивительно, но как было возможно проникнуть в потусторонний мир извне, не имея при этом никаких способностей? Разве что Эдди, сам того не ведая, обладал способностью перемещаться из мира в мир?

Более того, после вчерашнего Монбери готов был дать руку на отсечение, что Эдди обо всем забыл. А если так, то каким образом он еще не забыл о его существовании? Возможно ли то, что ему как-то удалось обойти труды его отца? А если нет, тогда кто тот человек, написавший это письмо, и более того, как он смог донести его до него?

— Монбери! — послышались приближающиеся к комнате шаги матери. — Монбери, ты там?

Не дожидаясь ответа, графиня распахнула дверь в комнату. Монбери сидел на кровати в полной тишине, без накидки с озадаченным видом. Записки рядом с ним уже не было.

— Все еще думаешь о человеке, — чуть раздражённо бросила она, приблизившись. — Когда ты планируешь выйти из комнаты и поговорить с нами?

— Поговорить о чем? Снова слушать ваши наставления? — съязвил Монбери.

Ровно по возвращению в замок, графиня первым делом закрыла сына в комнате, игнорируя все попытки Монбери объясниться и выбраться наружу. А затем, холодно и жестоко вытащила его из комнаты и почти бросила перед мужем.

Десять ударов по мягкому месту, стопка новых книг и уже надоевшие нравоучения, которые за последние несколько часов, он слышал уже в 3 раз. Одни и те же фразы о том, как не должно вести себя привидение и какие за нарушения порядка следуют наказания.

Будучи не самыми строгими родителями, полученное Монбери наказание не было столь суровым. Однако, от этого оно не перестало быть менее обидным.

Хуже всего было то, что для Монбери позиция родителей казалась совершенно неправильной. И не просто позиция, а порядок по которому они жили.

Соблюдение правил, вроде: избегания людей, постоянное упоминание о них в негативном ключе, стирание воспоминаний и многое другое. Но самое ужасное — неспособность или даже нежелание пойти против своих же установок.

— В третий, в сотый и в тысячный раз, Монбери, мы будем говорить эти наставления! — воскликнула графиня. — Пока ты не поймёшь насколько эти правила важны и как они защищают нас от людей.

Не выдержав, Монбери подбежал к матери.

— Эдди — не враг! Он уже сто раз мог изгнать меня сам или позвать кого-нибудь, кто мог бы! Но… он не сделал этого и знаешь почему, мама? Потому что он добрый. Есть и добрые люди, мама!

— Ты сильно ошибаешься, Монбери. Ни сегодня, так завтра. Ни завтра, так послезавтра ты поймешь, что именно я хочу тебе сказать, — подобрав с пола накидку, графиня положила ее рядом с Монбери и обернулась к двери, — Ты ничего не ел с утра. Спустись хотя бы на обед.

Ничего больше не говоря, графиня вышла из комнаты, оставив сына наедине со своими мыслями. А их было предостаточно…

* * *

— Алло, Кэтти? Это Николь. Немедленно приезжай! Дело суперважное! Да мне плевать, что ты на не менее важной выставке в Париже, слышишь?! У меня сын в