Иудейка - Алекс Чин

– В Польше растёт сопротивление оккупантам, – сказал майор Каторжников. – Создаются подпольные организации, партизанские отряды, но все они пока ещё сами по себе, без централизованного управления.

– Следует заметить, что фашисты тоже не дремлют. Они успешно борются с подпольем и партизанами. Благо ими уже наработан опыт в этом деле, – вздохнул Рихтер.

– Вот этот вопрос, к которому мы подошли в результате плодотворной беседы, я как раз и собирался с вами обсудить на сегодняшнем совещании, – сказал Забелин, усаживаясь за стол.

Офицеры переглянулись.

– Вы что, хотите предложить нам защищать польское сопротивление от фашистского гестапо? – спросил Внуков.

– Нет, я хочу другого, – хмуро посмотрел на него Андрон Сергеевич. – Из Москвы поступила секретная директива, в которой расписано направление нашей деятельности, товарищи. Мы должны устанавливать тесные связи с польским подпольем, помогать им самоорганизоваться и помогать товарищам в их нелёгкой борьбе с захватчиками. Они в свою очередь должны делиться с нами всякого рода разведывательной информацией. Мы будем делать то, что должны! Мы не лётчики, не танкисты и не кавалеристы, товарищи. Мы те, в ком нуждается Родина намного больше ударных сил. Так вот, лейтенант Внуков и майор Каторжников, вы пока свободны, а вы, капитан Рихтер, останьтесь. Лично вам, исключительно из-за немецкого происхождения, руководством поручается отдельное, особое задание. – Он изучающе посмотрел в лицо Генриха: – Скажи мне, капитан, ты когда-нибудь слышал о Клаусе Берге?

– Ни разу в жизни, а кто он?

Забелин коснулся рукой папки, лежавшей перед ним.

– Здесь всё, что нам удалось наскрести. Клаус Берг разведчик Абвера, чрезвычайно коварный и опасный тип. Кто он, какой национальности и откуда родом – не известно. Про таких, как он, говорят, что среди евреев он еврей, среди арабов араб, среди немцев немец. Попади он в Африку, то смог бы и там адаптироваться, став каким-нибудь зулусом или даже пигмеем. Изворотливый, находчивый, коварный, умный. Когда и какое учебное заведение оканчивал – не известно. Отлично маскируется, мастерски меняет внешность… Список его «достоинств», наверное, далеко не полный, можно было бы завершить, но нам стало известно ещё кое-что.

– Что ещё? – заинтересовался Рихтер.

– Этот Клаус Берг не сотрудник Абвера, – заинтриговал Забелин. – Его и человеком назвать трудно, вот какое дело, капитан.

– О-о-очень интересно? – округлил глаза Рихтер. – Тогда кто он?

– Изделие организации Аненербе. Слышал о такой?

– Аненербе, то есть «наследие предков», это немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков, – блеснул осведомлённостью Рихтер. – Организовано в 1935 году для изучения традиций, истории и наследия германской расы с целью оккультно— идеологического обеспечения функционирования государственного аппарата Третьего рейха.

– Похвально, похвально! – похлопал в ладоши удивлённый точным и полным ответом Андрон Сергеевич. – Это официально, а «факультативно»?

Рихтер пожал плечами:

– Втайне от всего мира эта тёмная организация занимается такими мерзостями, как использование тел убитых людей в качестве материала для антропологической коллекции, ставят чудовищные опыты на людях, и… Они ещё занимаются выведением нового сорта людей, которые должны будут впоследствии, по их глубокому убеждению, господствовать на земле!

– Так вот, Клаус Берг – это их экспериментальный образец, – уточнил Андрон Сергеевич, – продукт изощрённых экспериментов. Война в Польше – отличный полигон для испытаний. Клаус Берг должен проявить все свои способности, которые от него ждут, а может быть, и что-то больше.

– А фотография этого сверхчеловека в наличии имеется? – заинтересовался Рихтер.

– Нет, в лицо его никто не знает. Он многоликая гидра из греческой мифологии!

– Так-так, – Генрих задумчиво побарабанил пальцем по столу, – а в чём заключается моё особое задание, товарищ старший майор?

– Ты должен найти его и обезвредить, – ответил Забелин. – По имеющимся весьма скудным сведениям, он сейчас должен находиться в Варшаве, как и ты, с особым заданием. В чём оно заключается – не известно, но… Такого волчару могут послать действительно на очень ответственное задание, только так и никак иначе.

– Как я понял, мне приказано искать иголку в стоге сена, – усмехнулся Генрих. – И инструкций к заданию, вероятно, не прилагается?

– Нет, тебе придётся импровизировать и действовать по обстоятельствам, – развёл руками Андрон Сергеевич.

– Но ведь я немец только по происхождению, – напомнил Генрих. – А родился в России и вырос в Советском Союзе. Когда мои родители перебрались из Германии сюда, меня ещё на свете не было.

– Кстати, а почему они эмигрировали? – поинтересовался Андрон Сергеевич.

– Боюсь, что не смогу точно ответить на ваш вопрос, – вздохнул Генрих. – Мне ничего не известно о их судьбе. Я воспитывался в детском доме, а затем в приёмной семье, у дальних родственников, поволжских немцев.

– Ну, хорошо, твоя биография мне известна, – скупо улыбнулся Андрон Сергеевич. – Так что, ещё есть вопросы?

– Пока нет, но, возможно, появятся после того, как я ознакомлюсь с документами, – ответил Генрих. – Сколько у меня времени?

– Два часа в моём кабинете и с охраной у двери, – вздохнул Андрон Сергеевич. – Прости, но это не моя прихоть, а требование начальства, так как документы чрезвычайно секретны.

– Что ж, тогда не будем терять время, – придвигая стул поближе к столу, сказал Генрих.

– Не будем, – согласился Андрон Сергеевич. – Не взыщи, капитан, но ввиду особой секретности информации записей приказано не делать.

– У меня отличная память, – усмехнулся Генрих. – Всё, что почерпну из вашей папки, отпечатается в моей памяти как на фотоснимке.

– Тогда дерзай, – направляясь к двери, сказал Андрон Сергеевич. – Я закрою тебя на замок, а то мало ли чего…

Первый документ, который Генрих взял в руки, должен был содержать данные анкетного характера, но в нём почти во всех графах стояли прочерки. Из биографии тоже ничего почерпнуть не удалось, одни лишь предположения и догадки. «Понятно одно – Клаус Берг человек непростой, – подумал Генрих, закрывая папку. – Не будь он выродком Аненербе, непременно стал бы маньяком-убийцей. Впрочем, Клаус Берг – настоящие ли имя и фамилия этого ублюдка или вымышленные?»

Ровно через два часа в двери щёлкнул замок и в кабинет вошёл старший майор Забелин. Он сразу же прошёл к столу, взял папку и, убедившись, что все документы в наличии, осторожно, словно дорогую китайскую вазу, положил её в сейф.

– Ну и как тебе господин Берг?

– Потрясающий парень, – ухмыльнулся Генрих. – Только я не почерпнул ничего из этих бумажек! Вы на словах сказали мне больше!

– Я лишь исполнил приказ, – пояснил Андрон Сергеевич. – Теперь ты убедился, что о господине Берге мы почти ничего не знаем, и не будешь терзаться сомнениями, что я что-то не договариваю или скрываю. Там, в Польше, тебе придётся собирать сведения о нём по крупицам. И ты справишься, я знаю.

– А если нет? Что будет, если я провалю задание? – усомнился Генрих.

– Наверное, тогда ты угодишь под трибунал, – вздохнув, ответил Забелин и добавил: – И я тоже…

10.

– О чём это ты?

– Всё о том же, красавица.

– Нельзя ли нам поговорить посерьёзней?

Барбара налила в стаканы кипяток и положила по кусочку сахара.

– Нам? – переспросил Янек. – О чём?

– Ты относишься ко всему чересчур легкомысленно.

– Ну вот, и ты собираешься меня воспитывать. Вы что, сговорились с Казимиром?

– Выполняя задания, ты ведёшь себя слишком легкомысленно.

– Ну вот, и Казимир мне это же самое говорил и точно такими же словами.

– Значит, наши с ним мнения совпадают.

– Удивительно… А вы с ним случайно не близнецы? Это у близнецов всё совпадает.

Барбара покраснела и промолчала: слова молодого человека смутили её.

– Если честно, мне скучна наша деятельность, – продолжил Янек. – Бегаем ночами по городу, листовки расклеиваем… А я хочу бороться с врагом с оружием в руках. Я хочу бить немцев не словом, а делом! Я хочу их видеть не огорчёнными правдой из листовок, а мёртвыми, ясно тебе?

– Если хочешь бороться с немцами с оружием в руках, тогда иди в партизаны, – покачала с укором головой Барбара.

– Пошёл бы, да вот только в лесу жить не люблю, – Янек криво усмехнулся. – Недавно встретил одного такого партизана. Мы с ним на передовой от немцев отбивались. Так вот он сказал мне: «Брось ерундой мелочной заниматься, иди к нам…». Отвечаю: «Нет, я человек мирный, немцы меня не трогают, и не хочу больше ни с кем воевать…».

– Ну вот, – сдержанно усмехнулась Барбара, – ты встречаешься с кем-то, тебя приглашают куда-то, а ты не ставишь Казимира в известность. А если тот человек агент гестапо?