Когда осенние печали. Часть 3. - Эвелина Пиженко

— Убирайся!..

Выплеснув весь свой гнев, Дзюба ушёл так же стремительно, как и появился. Виталий ещё какое–то время осмысливал всё, что вывалил на него бывший соперник… Злость, раздражение, давно забытая ревность только усиливались, они клокотали, жгли изнутри, не давали свободно вздохнуть… Ужасно хотелось отомстить и за эту боль, и за оскорбления, и за собственное бессилие перед судьбой.

Часы показывали половину седьмого вечера, когда он вызвал автомобиль и, одевшись, вышел из гостиницы.

— С тобой всё в порядке? — увидев отца у себя на пороге, Михаил тревожно нахмурился. — Как ты себя чувствуешь?!

— Нормально… — ответ получился мрачным, сквозь зубы.

— У тебя такой вид… Что–то случилось?

— Дядька твой в гости заезжал… — усевшись в гостиной на диван, Виталий саркастически усмехнулся. — Кстати, откуда он узнал, что мы с твоей бабушкой встречались?

— Ах, вот оно что… — устроившись напротив, Миша многозначительно кивнул. — Понятно. Это бабушка проговорилась… Олег Семёнович узнал, что она ездила в свою квартиру… Спросил — зачем, ну, она ему и выложила. Я почему–то этого и боялся… А что он говорил?

— Да неважно… — Виталий опустил глаза и чуть сжал губы. — Ты, Мишка, не переживай. Завтра я уже уеду, и все ваши неприятности закончатся.

— Ну, зачем ты так, отец? — Михаил посмотрел чуть укоризненно. — Я, действительно, тебе рад.

— Да ладно… Как сейчас говорят — проехали. Ты мне вот что скажи… — Мясников отвёл глаза куда–то в сторону, всем своим видом показывая, что хочет задать какой–то пустяковый, ничего не значащий вопрос. — Ты, говорят, с родным отцом теперь общаешься?..

Вопрос был неожиданным. Смутившись, Михаил ещё какое–то время молчал — ответ требовал максимум деликатности.

— Это тебе тоже дядька сказал? — он спросил это лишь для того, чтобы ещё протянуть время.

— Да неважно… — в очередной раз услышав про своего врага, Мясников нехорошо сузил глаза. — Мы же с тобой взрослые мужики… К чему теперь эти детские секреты?

— Никаких секретов нет… — слегка пожав плечами, Миша нехотя кивнул. Тема разговора вызвала крайнюю неловкость. — Н-ну… если честно, то — да… Общаюсь.

— Ну, что ж… — Виталий чуть оттянул уголок губ. — Имеешь право. Тем более, что это был не секрет…Во всяком случае, для меня.

— Подожди, отец… — Михаил поспешно перебил того на полуслове. — Я нарочно никого не искал. Так вышло… Я вёл дело, а он шёл свидетелем. Абсолютная случайность.

— Я понимаю…

— Там история была очень запутанная…

— Выходит, ты о нём уже знал?

— Да, я знал… Но разве это что–то меняет?

— Абсолютно ничего… — Виталию с трудом удавалось сохранять безразличный тон. — Ну, и как… мужик–то хоть нормальный?

— Нормальный. Зря ты, отец…

— Ну, и как его зовут?

— Александр.

Разговор Михаилу был неприятен — это было написано у него на лице, однако Виталий и не думал его заканчивать.

— Надо же… — он нервно усмехнулся. — Прямо как мать… Кстати, как у них отношения?

— У кого?

— У матери с этим… Александром?..

— Никак. Отец, послушай… — Миша чуть улыбнулся — улыбка получилась тёплой. — Ты ведь всё равно — мой отец. Ну, что, нам с тобой поговорить больше не о чем?..

— А фамилия его — как?.. — судя по тону, самолюбие Виталия было крайне задето, он уже не справлялся с собой.

— Это важно?

— Просто — интересно… да не бойся ты… Искать не побегу.

— Да знаю… Фамилия — Морозов.

— Всё сходится… — услышав фамилию, Мясников понимающе ухмыльнулся. — Интересная история получается. Хоть фильм снимай…

— Я знаю вашу историю.

— Вряд ли ты знаешь её достоверно. Если со слов матери, то…

— Мать мне ничего не рассказывала. Я знаю от другого человека.

— От бабки?

— Кое–что от неё, но не только…

— От кого ещё?.. — Мясников поднял на сына удивлённый взгляд.

— От Анны Сергеевны Морозовой. Это — жена Александра.

— Вот как?! И что же она тебе рассказала?..

— Думаю, ты и сам в курсе… Отец, может, о чём–нибудь другом поговорим?.. Когда ещё увидимся?..

— Да нет… — проснувшийся интерес имел мрачный привкус и сопровождался тяжёлым взглядом. — Это уже забавно… И, всё–таки…

— Ну, если так… — понимая, что Виталий не намерен закрывать тему, Михаил тяжело вздохнул. — Я знаю, что ты с ней встречался… А потом женился на матери.

— У тебя с ней был такой откровенный разговор?! А по какому поводу?..

— Да ни по какому. Ей показалась знакомой фамилия… Она спросила о матери, я ответил. Она вспомнила молодость.

— Выходит, она сама проявила интерес?

— Ну… можно сказать и так.

— Понятно… А больше ничего она тебе не рассказывала?

— Нет…

— Ну, а с её сыном… случайно не знаком?

— Случайно знаком… — поднявшись, Михаил открыл дверцу шкафа и достал оттуда гитару в чёрном чехле. Расстегнув молнию, достал инструмент и протянул отцу. — Вот…

— Что это?.. — приняв гитару, Мясников с удивлением уставился на гравировку, расположенную на обратной стороне корпуса. — Михаилу и Злате… от Дмитрия и Натальи… Что это?..

— Это его подарок. Дима — музыкант.

— Вот как… Выходит, вы близко знакомы?..

— Он тоже проходил по тому делу… Гитару вот подарил…

— Ну, и как он тебе?..

— Кто, Дима? Нормальный парень. Они вообще — хорошие ребята.

— И часто вы встречаетесь?..

…От Михаила не могла укрыться очередная перемена тона Виталия. Неожиданно проявленный интерес приобрёл искренние нотки — Миша даже не знал, на что их списывать. Решив, что отец просто успокоился, он решил ничего не утаивать и не смягчать. В конце концов, они — взрослые люди, и уже давно не зависимые друг от друга.

— Нет, не часто. У них гастроли, у нас — погони… — он впервые за вечер рассмеялся. — В январе были у них в гостях.

— Вот как?.. А фотографии есть? Мне просто интересно…

— Есть где–то… — Михаил включил ноутбук. — Сейчас Злату позову… Она куда–то их скидывала.

…Фотографии Злата нашла быстро. Они оказались не в том альбоме, который она показывала Виталию в прошлый раз. Разглядывая улыбающиеся лица, Виталий ощутил уже не первый за этот день приступ ревности… Оказывается, Мишка знаком не только с этим Морозовым… Он знаком и с его сыном!..

«С м о и м сыном…»

…Все, кого захватил объектив фотокамеры, радостно улыбались на фоне новогодней ёлки — и Миша, и Злата, и Дмитрий со своей женой… Судя по всему, молодые люди дурачились — строили друг другу рожицы, подставляли рожки…