Дикая магия - Джуд Фишер

— Мы не употребляем в пищу братьев наших меньших, — объяснила она Capo. — Мы живем в мире как соседи, имеющие равные с ними права. Тебе не кажется, что было бы странно поедать своих друзей?

Capo отметил, что вместо слова «неправильно» она использовала выражение «странно», словно предлагала обдумать это, но не навязывала своего мнения. Он понял, что никогда не думал об этом всерьез. Правда, когда он ходил на охоту с отцом и братом, ему всегда было жаль оленей и кроликов, которых убивали у него на глазах. Если Capo не знал, откуда взялось мясо, поданное на стол, то ел его с удовольствием и не задумывался о его происхождении, а теперь вдруг почувствовал, что ему стыдно. Он любил животных и всегда относился к ним по-доброму. Кошки в их загородном доме всегда бежали навстречу ему, терлись спинками и мордочками о ноги, вставали на задние лапы, требуя ласки; собаки постоянно таскались за ним следом, то и дело тыкаясь мокрыми носами в ладони, а жеребята на лугу подбегали, интересуясь, не принес ли он для них конских каштанов. Повар никогда не распространялся о том, чье мясо подается к столу, и Capo не интересовался, кого ест. Мысль о том, что животные испытали боль и умирали для того, чтобы он насытился, ужаснула Capo. Камень под рубахой начал вдруг нагреваться и излучать багровое свечение; он принялся пульсировать, словно второе сердце, и это биение было заметным для глаза, несмотря на кожаный мешочек и одежду, которые скрывали камень от посторонних.

Разговоры у костра сразу затихли. Один из стариков с любопытством уставился на Capo, а старухи переглянулись.

— Эльдистан, — произнес кто-то в наступившей тишине. Алисия сузила глаза, стараясь вспомнить нечто забытое.

— Я тебя видела! — наконец вымолвила она. — В Аллфейре… — И она быстро закрыла рот ладонями.

Capo в смятении уставился на нее.

— Что ты видела?

Должно быть, тревога, охватившая Capo, тронула Алисию, и она мягко объяснила:

— Я тогда была с матерью. Мы вместе следили за тем, что показывал наш большой кристалл. Изображение было недостаточно четким; иногда камень показывал не то, что мы хотели, и в тот день это было не прошлое или будущее, а что-то происходящее далеко от нас. Мы увидели тебя. Вокруг кипело сражение, а ты двигался среди него как слепой. Ты шел к костру, на котором горела девушка. В ней был избыток жизненной силы, имперцы хотели погубить ее и отправили на костер. Твоя ладонь легла на камень настроения, который ты носишь на шее, и он запылал, и свет пробивался сквозь твои пальцы, а потом… — она помолчала, и брови ее сошлись на переносице, словно она силилась припомнить мельчайшие детали, — потом изображение в кристалле исказилось. Мы не поняли, как это произошло, но, похоже, ты прикоснулся к мощной магии, и эльдистан проявил себя. Он выбросил сноп яркого белого света — смертоносного света…

— Я не хотел их убивать, — прошептал Capo, вспоминая свои ночные кошмары. Он тогда коснулся камнем троих воинов, и они пали к его ногам, а глаза их стали белыми. — Я даже не понимал, что делаю… — Он опустил голову и помолчал. — Как понимать слова — эльдистан проявил себя? — Capo посмотрел на Виралая, но тот только пожал плечами.

— Большая часть камней настроения никак не проявляет своих способностей, находясь в спокойном состоянии, — терпеливо объяснила Алисия. — Хотя некоторые обладают огромной силой. Они могут долго находиться в спячке, не проявляя эту силу или проявляя не полностью. А камень смерти… — она выдохнула, — подобный камень могла создать только богиня. Он становится вместилищем ее дикой магии.

Capo смотрел на Алисию, разинув рот.

— Богиня? Фалла?

— Фалла, Леди, Одна из Трех, Матерь — у нее много имен.

— Но разве это возможно — богиня ходит по Аллфейру, и никто не знает об этом? — Внезапно Capo овладело бешенство, и он закричал: — Все это сказки для детей!

Лежавшая рядом кошка зевнула, широко разинув пасть и издав звук, очень похожий на короткий смешок. Алисия протянула руку, погладила зверя по голове, потрепала за уши, провела ладонью по спине. Бете подалась навстречу ее руке; ее большие глаза сузились и превратились в щелочки, излучающие золотое сияние. Кошка певуче мурлыкала. Когда Алисия подняла глаза, они тоже лучились золотым светом.

— Все мы похожи на детей, заблудившихся в огромном мире, — произнесла она медленно. — Мы так мало знаем. Даже я знаю очень мало. — Она взглянула на Виралая, и на лице ее отразились любовь и нежность. — Любимый, — произнесла она тихим голосом, — ты не знаешь об этом, но тебе посчастливилось странствовать с женщиной, которая является Розой Эльды, Госпожой нашего мира.

Виралай захлопал глазами. Потом открыл рот, но ничего не сказал, словно рыба, выброшенная на берег и жадно глотающая воздух.

— А Бете! — Capo задохнулся от изумления. — Ну конечно же! Ведь «Бете» на Древнем языке означает «Зверь»! Я читал в одной книге из библиотеки моего отца! Это слово происходит от древнейшего, которым называли… — Он умолк, широко раскрыв глаза; сердце его забилось с такой силой, что казалось, выпрыгнет сейчас из груди. До него дошла вся важность того, о чем говорила Алисия. — Получается, что кошка — Одна из Трех? А женщина… — Перед внутренним взором возник образ из сознания Тайхо Ишиана — обнаженная, с широко раздвинутыми ногами…

Все кочевники разом заговорили. Старухи бросились к кошке и принялись ласкать ее, а Бете перевернулась на спину и громко урчала, изгибаясь от удовольствия. В голове у Capo все смешалось. Разве это может быть правдой? Казалось, мир перевернулся вверх дном. Словно кто-то сообщил ему, что сейчас у него вырастут крылья и он полетит на Луну, которая на самом деле является его родным домом, или немедленно овладеет всеми языками, какие только есть на свете. Превращения и магия… Этого не было в мире, в котором он вырос; там более важным считалось заключить удачную сделку, надуть клиента, выгодно сбыть залежавшийся товар и между дел совершить обряды, якобы угодные богине, которая пребывает неизвестно где в никому не ведомом обличье.

Похоже, Виралай тоже с усилием осмысливал то, что услышал.

— Так она — божество? — Это слово казалось расплывчатым и потому подходящим. В том крошечном мирке, которым являлось Святилище, Рахе был единственным богом и хозяином, властелином всего. Для богинь там места не было.

— Она не божество, — мягко ответила Алисия. — Она — богиня. Воплощение Эльды, Одна из Трех, магия мира, избравшая пристанищем человеческое тело.

— А кошка — Вторая из Трех? — Виралай подозрительно посмотрел на Бете, будто раздумывая, не затеяла ли она все это для собственного удовольствия или чтобы привлечь к себе внимание.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});