Талтос - Энн Райс

В конце концов сам римский император, Септимий Север прибыл в Британию, чтобы подавить племена скоттов, но даже он никогда не достигал наших опорных пунктов.

На протяжении многих лет, пока римляне оставались в Британии, они снабжали нас чрезвычайно полезными вещами, новыми для нашей маленькой нации.

К тому времени, когда они ушли с этих земель и наконец оставили их варварам, мы уже не были никому не известным народом. Сотни человеческих существ хлынули в нашу долину, относясь к нам с почтением и признавая наше господство на этой земле. Они строили свои скромные броши вокруг наших более просторных жилищ и видели в нас великую, загадочную, но вместе с тем и человеческую семью правителей. Далеко не всегда удавалось с легкостью поддерживать эту нашу хитрость. Но в то же время как никогда прежде нам предоставлялись столь богатые возможности. Другие кланы быстро разрастались в своих отдаленных опорных пунктах. Мы были не страной городов, но скорее объединением отдельных феодальных владений. Хотя наш рост и явное нежелание заключать браки с представителями других племен считались довольно странными, в любом другом отношении мы воспринимались как вполне приемлемые соседи. Разумеется, ключевым моментом в наших взаимоотношениях было то обстоятельство, что мы никогда, ни на каких условиях не позволяли инородцам присутствовать на ритуалах рождения. И Маленький народ, который время от времени нуждался в нашей защите, выступал в роли нашей стражи.

Когда мы решали, что следует выстроить круг среди камней, всем меньшим кланам Доннелейта сообщалось, что только наши священники могут председательствовать на семейных обрядах, происходящих в обстановке строжайшей секретности.

А по мере того как мы становились смелее, мы начали разрешать приходить и другим, но оставаться только в самых отдаленных кругах. Никогда им не позволялось увидеть, что именно делают священники в самом центре такою собрания. Никогда они не видели самого рождения. Они воображали, что происходило некое поклонение небесам, солнцу и ветру, луне и звездам. А потому они называли нас семьей чародеев.

Конечно, все это в значительной мере зависело от степени мирного сотрудничества с теми, кто жил в долине, и так продолжалось на протяжении нескольких веков.

Итак, нас стали принимать за людей, когда мы жили среди людей. И другие Талтосы стали участвовать в нашей хитрости, объявляя себя пиктами. Они обучались нашей письменности и перенимали ее у нас, равно как и стили построения и украшения жилищ и приемы возведения опорных пунктов. Все Талтосы, воистину желавшие выжить, подражали нам, обманывая человеческие создания.

Только дикие Талтосы, рискуя всем, продолжали скрываться в лесах. Но даже они владели Огамическим письмом и многими нашими символами.

Например, если одинокий Талтос жил в лесу, он мог вырезать соответствующий символ на дереве, чтобы дать знать другим Талтосам, что живет здесь, — символ, ничего не значащий для человеческих существ. Один Талтос, завидев другого на постоялом дворе, мог предложить ему некий подарок, который был фактически брошью или иглой с нашими эмблемами.

Прекрасным образцом такого символа может служить бронзовая игла с человеческим лицом, найденная много веков спустя современными людьми в Сатерленде. Люди не понимали, когда писали об этой игле, что она изображает рождение маленького Талтоса, появляющегося из матки: его огромную голову и крошечные сложенные ручки, хотя уже приготовившиеся развернуться и расти, подобно крыльям мотылька

Другие символы, вырезанные нами на скалах, у входов в пещеры или на священных камнях, представляли собой причудливые изображения животных, обитавших на утраченной земле, в тропическом изобилии ее природы. Некоторые символы имели чисто личное значение. Рисунки, изображающие нас жестокими воителями, как принято думать, не имеют ничего общего с этим и, выполненные с большим искусством, на самом деле изображают встречи людей в мирной обстановке — так, во всяком случае, мы это себе представляли.

Искусство пиктов — общее название всего этого. Племя пиктов стало великой загадкой Британии.

Чего мы опасались более всего? Что было предметом наших постоянных страхов, так сказать? Много времени прошло с тех пор, как мы перестали опасаться человеческих существ, которые в действительности знают о нас весьма немного. Но Маленький народ знает, и Маленький народ страстно мечтает породниться с нами, и, хотя он нуждается в нас, все же иногда доставляет нам неприятности.

Но истинные угрозы нашему миру исходят от ведьм. Ведьмы — это либо особые люди, улавливающие наши запахи, люди, которым как-то удается совокупляться с нами и оставлять потомство, либо это потомки тех, кто совокуплялся с нами. Ибо ведьмы, которые всегда встречаются очень редко и передают свои способности от матери к дочери и от отца к сыну, сохранили легенды, подобные нашим, и прелестные фантазии, будто бы, если им удастся совокупиться с нами, они могут произвести на свет монстров, обладающих невиданными размерами и красотой, которые вообще никогда не умирают. А другое причудливое предположение, неизбежно вырастающее из этой идеи, состоит в том, что, испив крови Талтоса, ведьмы становятся бессмертными, и что если они убьют нас с надлежащими словами и надлежащими заклятиями, то смогут завладеть нашим могуществом.

И самый ужасный аспект всего этого, единственно истинная часть в нагромождении чепухи, заключается в том, что ведьмам часто удается определить на взгляд, что мы не просто высокие человеческие существа, а настоящие Талтосы.

Мы не разрешаем им появляться в долине. А когда путешествуем за границей, применяем всевозможные предосторожности, чтобы избежать встречи с сельской ведьмой или с колдуном, живущим в лесу. Но и они, разумеется, имеют достаточно серьезные причины опасаться нас, ибо мы тоже безошибочно распознаем их по внешнему виду и, будучи очень умными или очень богатыми, можем доставить им множество неприятностей.

Но, когда ведьма этого хочет, игра может превратиться в весьма опасную. И все, что требуется для того, чтобы сделать ситуацию еще опаснее, — это всего лишь одна ведьма, но умная и амбициозная, решившаяся найти среди высоких членов клана, обитающих в горах Шотландии, настоящего Талтоса.

Время от времени происходило самое худшее: могущественная и завораживающая ведьма, способная выманить Талтоса из его жилища, очаровывала его своим обаянием и музыкой и втягивала в свои ритуалы.

Случайно могли возникать разговоры, что где-то видели какого-то Талтоса. Могла распространиться сплетня о рождении гибридов; могли шепотом говорить о ведьмах, о Маленьком народе и колдовстве.

В целом, однако, мы пребывали в безопасности в наших твердынях.

Долина в Доннелейте была теперь известна во всем мире. И если другие племена ссорились из-за пустяков друг с другом, то мы жили в мире и покое. И не потому, что люди опасались чудовищ, обитающих здесь, а только вследствие того, что наша крепость считалась жилищем почитаемых аристократов.

Это были времена прекрасной жизни, но жизни, в основе которой таилась ложь. И многие юные Талтосы не могли это выдержать. Они уходили от нас во внешний мир и никогда не возвращались. И иногда к нам приходил Талтос-гибрид, не знавший ничего о том, что или кто сделало его таким.

Весьма постепенно, на протяжении продолжительного времени начали происходить довольно странные события. Некоторые из нас даже начали вступать в брак с человеческими созданиями.

Это могло произойти таким образом. Один из наших мужчин мог отправиться в длительное путешествие и наткнуться на одинокую ведьму в темном лесу, которая без особого труда могла выносить ему ребенка, и влюбиться в нее. Он мог полюбить эту ведьму; она могла любить его, и, будучи невзыскательным, скромным созданием, бедная женщина могла воззвать к его милосердию. Иногда мужчина-Талтос приводил ведьму к себе домой, чтобы в будущем она родила ему другого ребенка, прежде чем умрет. И некоторые из гибридов женились на других гибридах.

А иногда также прелестная женщина-Талтос могла влюбиться в мужчину-человека и бросить из-за него все. Они могли прожить вместе целые годы, прежде чем она даст жизнь новому существу, но когда рождался гибрид, это событие объединяло эту маленькую семью еще крепче, ибо отец, убедившись в сходстве с ним ребенка, предъявлял претензии о признании своей лояльности, и он, конечно, становился Талтосом

Вот таким образом в нас увеличивалась доля человеческой крови. И вот так наша кровь вливалась в человеческий клан в Доннелейте, который в конце концов пережил нас

Позвольте мне умолчать о печали, которую мы часто чувствовали, и о других эмоциях, проявлявшихся в наших тайных ритуалах. Позвольте мне не излагать суть наших длительных бесед и размышлений о предназначении нашего мира и причинах, вынуждавших нас жить среди человеческих созданий. Вы оба теперь превратились в изгнанников. Вы знаете об этом. И если Бог воистину милосерден, а вы на самом деле не обладаете такой добродетелью, как вы можете представить себе это?