Пещера мечты. Пещера судьбы - Владимир Мальцев

Возможно, у болгар слегка другая анатомия. Во всяком случае, никакой йогой Мартин не занимался, равно как и тренировками по методу ниндзя. Тем не менее попробовал вставиться в очко не ногами вперед, а головой, и — пролез. Не без труда, но безо всякой посторонней помощи. Никому из более тощих нас повторить этот трюк не удалось, хотя очко и расширилось местами аж на пару миллиметров. А позже выяснилось, что на минералогию у Мартина тоже хватило времени, и с хорошим запасом — мало того, что он обнаружил на геликтитах пропущенные нами кристаллы барита, так ведь еще и отобрал пробы всех подозрительных глин и высыпок. С того времени прошло пять лет. Мартин примерно через полгода после этой экспедиции ушел из минералогии в политику — ситуация в Болгарии становилась весьма напряженной — но догадался раздать привезенный материал по другим исследователям, и результаты до сих пор продолжают поступать. И это — еще одно из достоинств любительщины в спелеологии — вместо конкуренции имеет место быть сотрудничество.

* * *

А Зеленые Змии шли дальше, открывая новые небольшие участки и добавляя все больше вопросов и загадок. На район был потрачен практически весь остаток этой экспедиции и половина следующей, причем в следующей был предпринят беспрецедентный эксперимент с заброской штурмового лагеря из одного человека. Больше было нельзя — и сепулять лагерь на двоих по всяким красивостям не хотелось, и единственное возможное место для штурмового лагеря было не сказать, чтобы с хорошей вентиляцией.

Забавно, но ветер, дувший во входном очке, мы в итоге так и потеряли — он расползся по лабиринту, перестал на этом ощущаться, и больше не появился ни в одном из тупиков. Более того — это произошло не только с ветром из входного очка, но и с еще одним, даже более сильным — дувшим через непроходимое второе соединение Зеленых Змиев со Сказкой-Дальней (в той точке, где «копать было можно»).

Поиски потерянного ветра дошли до логического конца — до попыток копать там, где хода нет и в помине, но есть косвенные указания на его существование в прошлом. Так, в последней камере перед завершающим «микросыром» на полу был большой сугроб гипсовых корок, не примыкающий ни к одной стене. И полусумасшедшая идея, что под этим сугробом может скрываться забитый ими вертикальный колодец, была взята в разработку. Впрочем, колодец там действительно оказался, и за ним было даже продолжение длиной целых пятнадцать метров, но — утыкающееся в очередной завал.

Скорее всего, именно в этой точке и расположен один из основных проходов в сторону Хашм-Ойика — уж больно то, чем заросла последняя галерейка, напоминает Ход Бешеных Собак, через который идет чуть ли не половина протяжек воздуха между Промежуточной и Кап-Кутаном Главным. Тем более — все это существенно ближе к Хашм-Ойику, чем даже ОСХИ, и ровно в такой же близости от несущего разлома, с которым связаны основные надежды на соединение. Прискорбно только, что постановки таких горных работ, как в Б-подвале, Зеленые Змии не выдержат — слишком узко, хрупко и красиво. В общем — не вариант.

Второй вариант — периодически посещать Змиев, укарауливая усиление ветра до такой степени, когда он сам смог бы провести нас по лабиринту к той узкой дырочке, которую мы прошляпили, несмотря на двадцатикратный прочес периметра. Или — к той мощной щели вниз в центре района, которую расчистить без динамита от расклиненных в ней глыб все равно нельзя.

Так или иначе, но до тех пор, пока источник ветра не станет совершенно понятен, никакие активные действия в Зеленых Змиях нежелательны, и район поставлен на самую жесткую консервацию. Модернизированы карты, сложена даже не одна искусственная пробка, а три, и на пыльных полах Сказки-Дальней затерты тропы, сворачивающие в нужную сторону. Примерно раз в год все это вскрывается, когда ветер в Антолитовом зале становится особенно силен, но пока безуспешно.

* * *

Экспедиция, в которой были открыты Зеленые Змии, этим открытием отнюдь не исчерпывалась. Мартина, правда, пришлось отправить, уже с риском опоздания на самолет и просрочки визы, но и оставшихся троих хватило еще на многое. Не на вскрытие новых продолжений — дважды за экспедицию такого не бывает — а на локализацию дальнейших перспектив. Так, например, была найдена и слегка подкопана щель, превратившаяся через полгода в район Первоапрельский. А в северной части пещеры были найдены новые залы с гипсовой паутиной, считавшейся утраченной с тех пор, как кто-то из экскурсантов снес ее заросли в Двухэтажном. И немало другого.

Нашлись и некоторые, правда, требующие больших раскопок, варианты прокапывания в системы, параллельные Змиям. Хотя до собственно раскопок в них никто из нас не дозрел и до сих пор. Забавно, но в процессе поисков обхода выяснилось, что с чисто минералогической точки зрения Зеленые Змии не являются уникумом. Глаз, наметанный на найденные там новинки, немедленно обнаруживал практически все то же самое по всей Сказке-Дальней. Просто там и зелень, и барит, и хитрые силикаты не кричали о себе во весь голос, а прятались в уголках. Но — росли.

И более всего приятно было именно то, что в этой экспедиции получалось все. Как в случае с Зелеными Змиями — трех часов на рекогносцировку по теоретическим наметкам полностью хватило на нахождение той единственной точки, где система пошла. Как в случае с Первоапрельской, где тоже трехчасовой рекогносцировки хватило на то, чтобы в таком огромном и не просто устроенном зале как Низкий, с уверенностью указать на единственную перспективную щель. Как и в случае со столь же скоростным нахождением той единственной щели на севере пещеры, через которую мы, как только проблема с охраной пещеры отпадет, вскроем быстрый и легкий проход в Страну Дураков.

А еще приятны были мелкие детали быта, пронизанные таким тонким юмором, какого, пожалуй, со времен достопамятной экспедиции с Колей, ходящим за водой, так и не было. Здесь и особенности подземного лагеря в Антолитовом, единственная возможная планировка которого подразумевала кухню, совмещенную с туалетом. Зато на воду впервые за много лет был полный коммунизм. Здесь и совершенно уникально подобравшийся набор плюшек, превращающих каждый ужин в пир. Здесь и увлекательная борьба с мышами, донимавшими на этом лагере существенно больше, чем на любом из предыдущих. И увлекательное развлечение с кексом, не желающим поддаваться выпеканию. И, конечно, мурмули, встретившиеся после высепуливания и нагрузившие нас таким количеством своих плюшек, которые они как раз ввиду перегруза базировали в каньоне, что их в аккурат хватило для полной компенсации модуля, истраченного на Мартина.